Влюбиться в лучшего друга - Куликова Галина Михайловна - Страница 43
- Предыдущая
- 43/45
- Следующая
Когда Олег понял, что ничего полезного он здесь больше не узнает, то сразу же решил ехать в больницу — сидеть в офисе было невыносимо. Он попросил у Доминика машину, и тот, вытащив из кармана ключи, молча перебросил их ему. Сжав в кулаке увесистую связку, Олег подошел к Тане и успокаивающе погладил ее по плечу.
— Поедем к Виктору, — предложил он. — Если друг борется за жизнь, мы должны быть с ним рядом.
Таня подняла на него глаза — больные, измученные страхом и раскаянием. Олег протянул ей руку и помог подняться. Когда они шли к лифту, он сначала держал ее за руку, а потом обнял за талию и крепко прижал к себе. С этого момента ей стало казаться, что она летит по воздуху, — нужно было только перебирать ногами, а пол сам уплывал назад.
Им с трудом удалось узнать, в какую больницу увезли Виктора. Потом они еще долго выясняли, как туда ехать, но наконец-то тронулись в путь. Всю дорогу Таня сидела очень прямо и нервно сплетала и расплетала пальцы.
— С ним все будет хорошо, я уверен, — время от времени повторял Олег, хотя на самом деле не знал о Витькином состоянии вообще ничего.
Доминик уверял, что когда Потапова увозили, тот был жив. Но с тех пор прошло уже несколько часов, за такой срок могло случиться как что-то хорошее, так и нечто непоправимое. Но думать о плохом Олег не мог. Сегодня рядом с ним была Таня, и уже одного этого было достаточно, чтобы почувствовать оптимизм.
Изрядно поколесив по городу, они все же добрались до места и вскоре, держась за руки и прижимаясь друг к другу, вошли в дверь нужного им корпуса. От больничного запаха и звуков, которыми были наполнены коридоры, Таня окончательно пала духом. Ей стало так тоскливо, что слезы сами собой навернулись на глаза. Олег усадил ее на жесткий деревянный стул, а сам отправился добывать информацию. Он с кем-то разговаривал, чего-то требовал, на чем-то настаивал. Однако прошло не менее трех часов, прежде чем к ним стремительно вышел врач в зеленом халате. У него была воинственно торчащая вперед бородка и ворчливый голос.
— Вашего Потапова мы прооперировали, — сообщил он без всякого выражения. — Думаю, с ним все будет в порядке. По крайней мере, пуля не задела жизненно важных органов. Организм у него еще молодой, довольно крепкий, привычками дурными не испорченный. Так что, если не будет никаких осложнений, ваш друг быстро встанет на ноги.
— Спасибо вам, — сказал Олег и от души потряс ему руку.
Таня, у которой слезы комом стояли в горле, не проронила ни слова и только взирала на доктора с молчаливой благодарностью.
— А сейчас поезжайте домой, — приказал тот. — Сегодня вы своего приятеля точно не увидите. Он еще долго не придет в себя. И вообще после операции ему нужен полный покой. Так что отправляйтесь — вас к нему все равно не пустят.
Но они, конечно, никуда не поехали, а остались сидеть на металлической скамейке, обтянутой коричневым кожзаменителем. Через некоторое время послышался стук каблуков, и в конце коридора появилась Регина. Когда она подошла поближе, стало видно, что глаза у нее заплаканы, а на щеках горят огромные красные пятна. Взглянув на Олега, она бурно разрыдалась и сразу же бросилась ему на грудь. Таню она словно бы и не замечала. И даже успокоившись и промокнув припухшие глаза платком, она так и не удосужилась повернуть голову в ее сторону.
Олег, никак не ожидавший от Регины подобной демонстрации чувств, совершенно растерялся. Конечно, она была убита горем, и с этим приходилось считаться. С другой стороны, Тане в этот момент тоже было несладко, и Олег хорошо представлял, какие демоны терзают сейчас ее душу. Поэтому он метался между ними, не в силах решить, кто из девушек больше нуждается в его поддержке.
Таня между тем делалась все мрачнее и мрачнее.
«Зачем я сюда приехала? — в отчаянии думала она. — Виктор не проявил бурной радости по поводу моего возвращения и не горел желанием возобновлять нашу дружбу. Так с какой стати я решила, что ему вообще нужна моя поддержка и мое сочувствие? О Регине даже речи нет — ей было бы приятнее, если бы я здесь не появлялась. Олегу сейчас тоже не до меня — он занят тем, что утешает невесту лучшего друга. Что же тут поделаешь? Он влюблен в нее, и сердце его, наверное, разрывается на части от сострадания. А я… Я только всем мешаю. Я лезу и к нему, и к Виктору, словно по-прежнему имею на это право. Но, к сожалению, дружба теряет все свои права, когда в игру вступает любовь».
Придя к неутешительному выводу, что никому она здесь не нужна, Таня уже собиралась потихонечку удалиться и даже пару раз поднималась со скамейки. Но все же страх за Виктора, а также почти мистическая убежденность в том, что именно она каким-то образом виновата в происшедшем, держали ее в больничном коридоре, словно привязанную. Прижавшись затылком к стене, она погружалась в забытье, а потом снова из него выныривала, вздрагивая и всхлипывая. Регина куда-то исчезла. Олег тоже уходил, потом появлялся со стаканчиком воды или жидкого кофе и опять удалялся.
А рано утром, когда она еще ничего такого не ожидала, ей неожиданно разрешили войти в палату. Наверное, потому что она сказала кому-то, что она — бывшая жена. Таня толкнула белую дверь, ни на секунду не усомнившись в своем праве быть тут, подле Потапова. Он лежал на спине, накрытый байковым одеялом нежно-голубого цвета, из-за чего лицо его казалось еще более бледным, чем было на самом деле. Глаза его оказались закрыты, вокруг них лежали густые тени. Он сильно осунулся, но при всем при этом не был похож на смертельно раненного. Таня подошла к нему на цыпочках и осторожно дотронулась до безвольно лежащей на покрывале руки. Виктор немедленно открыл глаза. Тане показалось, что в его взгляде промелькнуло удивление. Или же разочарование?
— Это ты? — спросил Потапов потрескавшимися губами. Голос звучал равнодушно. — Что ты здесь делаешь?
— Я пришла тебя навестить, — сказала Таня, с трудом подавив обиду. — Хотела узнать, как ты себя чувствуешь, и пожелать тебе поскорее поправиться.
— Спасибо, — без всякого выражения откликнулся Виктор, глядя в потолок. Потом он скосил глаза на Таню и спросил:
— А где Регина?
На этот раз в голосе его звучала неподдельная заинтересованность. От такого контраста в его настроении Тане окончательно стало не по себе. Тем не менее она постаралась взять себя в руки и спокойно ответила:
— Наверное, она где-то поблизости. Может быть, прикорнула на какой-нибудь кушетке. И Олег тоже здесь. Мы ведь всю ночь провели в больнице, очень волновались за тебя.
Виктор, казалось, ее даже не слышал. Судя по всему, его мысли были заняты только Региной.
— Я хочу ее видеть, — требовательно сказал он. — Пойди и скажи ей, чтобы пришла сюда. А сама можешь ехать домой. Какой толк от того, что ты будешь здесь надо мной кудахтать? Попереживала, и будет. Теперь пусть обо мне невеста позаботится.
Отповедь Виктора оглушила Таню. Она чувствовала себя так, будто ей на за что ни про что влепили увесистую оплеуху. Виктор ведь с самого начала дал ей понять, что между ними все кончено, но она упорно не хотела с этим соглашаться. Вот и получила! Конечно, с его стороны говорить такие слова человеку, который искренне переживал, волнуясь за его жизнь, было жестоко. Но и она тоже хороша! Зачем она сунулась к нему первой? Почему, когда он пришел в себя, она не позвала Регину или хотя бы Олега?
— Хорошо, я не буду над тобой кудахтать, — пробормотала Таня, отступая назад. — Выздоравливай. И до встречи!
— Увидимся, — бросил в ответ Виктор.
Таня вышла в коридор, осторожно прикрыв за собой дверь. Каблуки ее туфель оглушительно загрохотали по плиткам пола. Этот звук действовал на нервы, и без того натянутые, как струна. Она сняла обувь и пошла босиком, ориентируясь на зеленые указатели со словом «Выход». Разыскивать Олега и Регину она не стала.
«У меня нет ни малейшего желания видеть женщину, которая отняла у меня обоих друзей, — думала Таня, переполненная горьким чувством потери. — А Олег… Что ж, он больше не нуждается в моей помощи. Я предложила ему бороться за Регину, и он решил последовать моему совету. Сейчас он, наверное, всеми силами утешает ее, и это зачтется ему в будущем».
- Предыдущая
- 43/45
- Следующая
