Похождения соломенной вдовы - Куликова Галина Михайловна - Страница 30

• Предыдущая
• 30/77
• Следующая

– Ты смотри у меня, не вздумай партизанить!

– Чего ты осерчал? Я человек тихой.

– Знаю я тебя, тихого. В прошлом году Дарьиных кур лимонками взрывал.

Туманов засунул руки в карманы куртки и стал покачиваться с пятки на носок, всем своим видом демонстрируя, что ему торопиться некуда. Мы с Катериной одновременно засобирались домой.

– Надо заплатить дедушке за барахлишко, – шепнула сестрица.

– Сколько?

– Рублей двести, думаю, хватит.

– Полтинника хватит, – сказал участковый, отличавшийся отменным слухом. Потом он обратился к лже-Туманову: – Дома барышень как следует полечите. Правда, они уже дедовой самогонкой растерлись с головы до ног. Так что, думаю, все обойдется.

– А внутрь принимали? – коротко спросил тот.

– Говорят, забористая слишком, – передразнил дед, кривляясь. – Фу-ты ну-ты. Мы, конечно, для мамзелей винных погребов не держим.

Когда мы погрузились в машину – обе на заднее сиденье, от греха подальше, – Катерина задала лже-Туманову очередной вопрос:

– Тебе что, из отделения милиции позвонили?

– Ага, – весело ответил тот.

– И что они сказали?

– Сказали, что вы изображаете нечисть в районе деревни Марьяновка. Испуганные местные жители просят принять срочные меры.

– Местные жители – это дед Кондрат, – сказала мне Катерина, как будто бы я, как и самозванец, не участвовала в происходящем.

– Я пообещал отвезти вас к доктору, распознающему белую горячку с полуфразы.

– А повезешь? – опасливо спросила Катерина.

– Нет.

Мы благодарно замолчали. Минут через пять Катерина заснула, уронив мне на плечо подсохшую, но все еще пахнущую тиной голову. Я же только притворилась, что сплю. Несмотря на массу треволнений и невероятную физическую усталость, в сон меня не клонило. Правда, в голове было как-то уж слишком просторно. Наверное, самогонка деда Кондрата через кожу впиталась внутрь и слегка развеселила кровь.

Когда мы подъехали к дому Катерины, она первым делом задрала голову вверх и поглядела на свои окна.

– Темные! – Радости ее не было предела. – Успею принять душ и прийти в себя. – Она наклонилась ко мне и сказала одними губами: – Может, все-таки останешься у меня?

Я отрицательно покачала головой, и мы отправились восвояси. Странный Туманов делал вид, что ничего особенного не произошло, и ни разу даже не попытался заговорить о нашем с Катериной приключении. Зато перед сном он запер дверь на нижний замок, которым я пользовалась, только когда надолго уезжала из города, и спрятал ключ себе под подушку.

Я напустила в ванну горячей воды и долго отмокала там, вновь и вновь переживая случившееся. Косточки мои размякли, как у курицы, которую часов шесть варили в пряностях. Я прокралась к постели на слабых ногах и, забравшись под одеяло, растеклась под ним теплой лужицей. Туманов номер два переложил подушку так, чтобы видеть меня со своего дивана. Если раньше мне была видна его макушка, то теперь, глянув вдоль кровати, я могла любоваться его лицом анфас. Он читал книгу, и ровный столбик света от торшера падал на его руки. Не хотелось себе в этом признаваться, но почему-то сейчас он казался мне даже привлекательнее, чем настоящий Туманов. В голове у меня появились совершенно непристойные мысли. Они, конечно, никогда не станут реальностью. Хотя... Жизнь полна неожиданностей.

Я предавалась мечтам примерно минуты полторы. Потом меня свалил сон, какого я не знала с безмятежных лет детства. Когда спишь без сновидений, не чувствуя тела, и просыпаешься с такой пустой головой, как будто кто-то не только вычистил ее за ночь, но еще и продезинфицировал для верности. Часы показывали половину девятого. За окном шел дождь, создавая приятный звуковой фон для всякого рода лентяев и неженок. Дрема снова стала наплывать на меня бесформенной массой, но тут зазвонил телефон.

Самозванец открыл один глаз и пробормотал:

– Меня нет дома.

Как только он это сказал, я сразу же вспомнила, что у него нет друзей и никто не звонит по выходным, чтобы пригласить его выпить кружечку пива или поперемывать косточки женам. Я вылезла из теплой постели и неохотно двинулась на телефонный зов. Мой интеллект еще не проснулся и не потребовал пищи. Поэтому мне не хотелось ни с кем разговаривать.

– Алло! – сказала трубка очень официальным женским голосом. – Валерию Сердинскую.

– Это я, – вздохнув, ответила я. Неужели это по поводу вчерашнего купания в болоте и ненормального шофера? Только интересно, из какого ведомства.

– Отделение травматологии. – Женский голос назвал свою должность, фамилию и номер больницы. Сердце тут же провалилось вниз, потому что первым делом я подумала о Катерине.

– К нам ночью поступил пациент. Тяжелые телесные повреждения. Сейчас он пришел в себя и дал ваш телефон. Просит приехать.

– Кто? – хрипло выдохнула я.

– Валдаев Александр Игоревич, – строго ответила медработница. – Можете навестить его с двенадцати до трех. Кстати, он просил сказать, что вашим делом больше заниматься не сможет. Корпус номер четыре, третий этаж, не забудьте тапочки.

– Тапочки? – не поняла я. – Кому? – Но женщина уже положила трубку.

То облако неги, которое только что обволакивало мое тело, разнесло в клочья. Чтобы побыстрее прийти в себя, я отправилась в ванную и умылась ледяной водой.

Выходит, Валдаев не уехал в Питер. Медсестра сказала, что он попал в больницу ночью. Да ему просто не дали уехать! Возможно, нападение произошло прямо на вокзале или около него. Я помчалась одеваться. Туманов номер два наблюдал за мной из-под полуопущенных век, но ничего не спрашивал. А что ему спрашивать, раз на телефоне наверняка стоит прослушка! Сейчас я за порог, а он – разживаться информацией. Без колебаний он отдал мне ключ от двери.

– Я на пару часов, – крикнула я из коридора. И зачем крикнула? Как будто он действительно мой муж и я должна перед ним отчитываться.

В больнице мне в самом деле предложили переобуться в тапочки. Я понеслась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки и рискуя их потерять. Валдаев был в ужасном состоянии. Ему много чего переломали и отбили, а уж лицо вообще превратили в сюрреалистический шедевр.

– Как вы, Шура?! – Я едва не заплакала.

– Как-как? Плохо сработал, – прошептал он, едва шевеля губами. – Я должен был догадаться, что это крупное дело. Очень крупное.

– Откуда вы знаете?

– Одно то, что провернули в этих ваших «Елочках» с первым частным детективом, уже обращает на себя внимание.

– А что там провернули?

– Кто-то предвидел каждый его шаг и, опередив на полкорпуса, подкупал или запугивал свидетелей. Детектив действительно был уверен, что ошибаетесь вы, что никакого Туманова номер два не существует. А когда в пансионат поехал я, то был стопроцентно уверен, что обо мне никто ничего не знает. И о моих намерениях тоже. Поэтому свидетели сказали правду, но потом кто-то из них стукнул вашим врагам. Может быть, меня вычислили по номеру машины. И это не просто какие-то там бритоголовые братки.

– Кто на вас напал?

– Откуда ж мне знать. Я ехал на вокзал. Только вышел из машины, как кто-то ударил меня по голове. Я отключился и, когда пришел в себя, попытался звать на помощь. Они засунули меня под автомобиль.

Я прикусила губу, не зная, что сказать.

– Конечно, наше агентство ваше дело не бросит, не волнуйтесь. Это я просто так просил передать, что не смогу больше заниматься вашим делом, для конспирации. У нас есть очень опытные люди, которые ничего не упустят. Люди эти не на виду, и один из них уже находится в Питере. Секретарь, Елена, позвонит вам из автомата. И давайте условимся прямо сейчас, где вы будете встречаться со связным. Когда Елена позвонит, она представится, а дальше начнет говорить всякие глупости. Любая цифра в ее болтовне будет означать час встречи.

– А где будут происходить встречи?

– Давайте возле какой-нибудь станции метро, где людно и нельзя понять, ждете вы кого-то или просто затормозили возле киосков.

• Предыдущая
• 30/77
• Следующая