Правила вождения за нос - Куликова Галина Михайловна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/42
• Следующая

– И что теперь делать? – растерянно спросила впечатлительная Вероника Матвеевна.

– Действуем, как договорились. Сегодня каждый мыслит самостоятельно, а завтра утром объединяем усилия. Я тем временем попытаюсь побольше узнать про Воробьева и Фокина-старшего. Ты жену свою, Стас, не трогай, на воробьевскую квартиру в Тушино не езди, понятно?

Стас и не собирался в Тушино. У него были другие планы – встретиться с Настей и показать ей все материалы дела. В половине шестого он покинул агентство и двинулся в направлении офиса фирмы «Экодизайн». Таганов помчался проверять связи Фадеева, с надеждой выйти на Воробьева через него. Пучков отправился к своим дружкам из МВД, а Вероника Матвеевна осталась в агентстве на хозяйстве.

Переделав все дела, в деcятом часу вечера она вышла на улицу и, пока возилась с замками и сигнализацией, успела изрядно промокнуть. Шел мелкий холодный дождь, в переулке было темно и безлюдно, и даже страшно, потому что здесь не ездили машины, и фонарь торчал на тротуаре всего один, и светил он себе под нос, словно не фонарь вовсе, а торшер.

Давненько уже Вероника Матвеевна не ходила в темноте по этому переулку. Обычно кто-нибудь из мужчин подвозил ее до метро. Но сегодня был особый день, все расстроились, разъехались, и ей придется одной тащиться по дождю. Она раскрыла зонт над головой, поправила сумку на плече и тронулась в путь.

Вокруг было так уныло, так пусто, что у Вероники Матвеевны совсем испортилось настроение. Ей стало казаться, что в ее жизни произошло уже абсолютно все, что должно было произойти. И не случится больше ничего стоящего. Конечно, будет работа и всякие страсти-мордасти, связанные с расследованиями, но в ее личной жизни наступил полный штиль. Окончательно и бесповоротно. У нее взрослая замужняя дочь и интересная должность. На этом фортуна, похоже, решила остановиться.

Вероника Матвеевна расчувствовалась и сморгнула непрошеную слезу. И тут в переулок въехала машина. Машина двигалась медленно, ослепляя ее светом фар. Сначала секретарша было решила, что вернулся кто-то из мужчин, потому что других офисов в переулке не было – только задворки магазина. Однако когда авто проехало под тем самым одиноким фонарем, ей удалось разглядеть его как следует. Серая «Тойота». Ни у кого из своих такой не было.

«Тойота» тем временем поравнялась с ней и остановилась. «Случайные грабители не ездят на иномарках, – пыталась успокоить себя Вероника Матвеевна. – Просто кто-то заблудился».

Передняя дверца тем временем открылась, и из нее вылез высокий мужчина в черной куртке.

– Ну что, Вероника? – спросил он людоедским тоном. – Хотели меня провести?

Вероника Матвеевна тотчас узнала Фокина-старшего и так испугалась, что зонт в ее руке затрясся, словно в эпилептическом припадке. Фокин захлопнул дверцу машины и пошел прямо на нее.

– Чего вы хотите? – пискнула Вероника Матвеевна с отчаянием зажатой в угол горничной.

– Вас, – коротко ответил тот, продолжая наступление. Он был неотвратим, как большой пароход, надвигающийся на прогулочную лодку.

В голове Вероники Матвеевны пронесся смерч, выгнав из закоулков памяти все, что она знала о деле. Неужели все так просто? Фокин – и есть тот самый убийца, который оставляет за собой горы трупов! Вероятно, ему нравится семейная легенда о проклятии, которое наслал на Анну Ивлеву ротмистр Шестаков, и он всеми силами старается ее поддерживать. Тех же, кто ему мешает, безжалостно убивает. Он просто сумасшедший!

– Вы меня обманули! – сказал Фокин укоризненно. – Вы не работаете в министерстве. И не просто так приходили ко мне. Вы за мной следили, ведь так?

Вероника Матвеевна пятилась от него до тех пор, пока не стукнулась спиной о стену дома. Дом был старый, трехэтажный, и на его верхних этажах еще жили какие-то семьи, которым в скором времени предстояло в принудительно-добровольном порядке переселиться в Митино или куда подальше. Краем глаза Вероника Матвеевна заметила ржавую пожарную лестницу.

– Не вздумайте убегать! – предупредил ее Фокин, прикидывая, как поступить. Ему хотелось завоевать ее, что называется, с наскока, чтобы у нее не осталось времени на сомнения. Он решил, что сию секунду ее поцелует. Прижмет к стене, обнимет и...

Вероника Матвеевна неожиданно наклонила зонт и сунула его в нос не ожидавшему ничего подобного Валерию Антоновичу. Он отшатнулся и, потеряв равновесие, замахал руками. Воспользовавшись его замешательством, она бросила зонт на землю, скакнула к пожарной лестнице и с нечеловеческим проворством начала взбираться наверх.

– Вероника, стойте! – закричал Фокин и захохотал. Ему стало так весело оттого, что она испугалась и улепетывает, что он забыл про дождь и свои ботиночки не по погоде. – Остановитесь, ради бога!

Конечно, можно было уехать и оставить ее в истерическом ужасе прямо там, на пожарной лестнице, но Валерию Антоновичу неожиданно захотелось приключений и душераздирающих объяснений с последующими поцелуями.

– Я вас все равно догоню! – пообещал он и последовал за ней.

Лестница так дрожала, как будто по ней взбирался очумевший слон. Вероника Матвеевна добралась до балкона и перевалилась через перила, прикидывая, куда деваться дальше. В комнате горел свет, но никого не было видно. Она заколотила кулачком в стекло – безрезультатно. Фокин лез за ней и громко хохотал. «Он и впрямь сумасшедший! – ахнула она про себя. – Как это я не поняла с самого начала?»

Она заколотила сильнее. В глубине комнаты открылась дверь, и вошел мужик в широких семейных трусах с большим голым пузом, похожим на воздушный шар. В руках он держал пылесос с намотанным на плечо шнуром. Физиономия у него была озадаченная. Вероника Матвеевна прижалась носом к стеклу и закричала:

– Пожалуйста, пустите меня! Умоляю! – И заскребла пальцами по стеклу.

Мужик трусцой преодолел расстояние до балконной двери и, не выпуская пылесоса из рук, открыл ее. Вероника Матвеевна ворвалась внутрь, словно порыв штормового ветра, захлопнула дверь ногой и по очереди повернула все ручки.

– Вы что? – испугался мужик, наблюдая, как она мечется от шкафа к кровати. – Вы кто? Вы это зачем?

– За мной гонятся!

Волосы у Вероники Матвеевны намокли и растрепались, плащ был весь в ржавчине, замшевые туфли хлюпали и оставляли на полу гадкие черные следы.

– Вы это... знаете что? – сказал хозяин, немедленно расстроившись, что ее впустил. – Идите-ка вы обратно!

Он возвратился к балконной двери и снова ее открыл. В проеме показался мокрый Фокин: его черные глаза сверкали, словно антрацит.

– А-а-а! – закричала Вероника Матвеевна на весь дом.

Фокин снова захохотал и отступил назад, вытянув руки успокаивающим жестом – только бы она не вопила. В этот момент в комнату влетела дородная дама в бигудях и, решив, что на ее мужа напали, тоже закричала:

– А-а-а! Ваня! Это террористы! А-а-а!

Фокин понял, что надо убираться, иначе его сдадут в милицию. Крик стоял такой, что хотелось заткнуть уши. Здраво рассудив, что рано или поздно непрошеную гостью выставят на улицу, он спустился вниз, влез в «Тойоту», пачкая чехлы, и объехал дом, на ходу высчитывая, из какого подъезда выйдет дама его сердца.

Дама вышла из подъезда, возле которого только что припарковалась «неотложка». Вернее, она не вышла, а вылетела, причем с такой скоростью, словно за ее спиной ревело адское пламя. Вид у нее был совершенно дикий. Заметив «Тойоту», вползающую во двор, она тихо взвизгнула и, бросившись к машине «Скорой помощи», рванула на себя дверцу со стороны шофера.

– Помогите! – пискнула она.

Увидев ее перекошенную физиономию, шофер с досадой ответил:

– Эта машина не на дежурстве, дамочка! Я заехал домой поужинать. Со мной нет врача. Вызывайте по ноль три.

Он подумал, что дамочка немедленно уберется, и уже протянул руку к ключу в замке зажигания. В ту же секунду его пребольно схватили за волосы и дернули изо всех сил. Шофер вывалился из машины, словно поддетая лопатой картофелина из грядки.

• Предыдущая
• 22/42
• Следующая