Рукопашная с купидоном - Куликова Галина Михайловна - Страница 60

• Предыдущая
• 60/62
• Следующая

– Лайма, – робко сказала Рая. – Вас вызывают.

– А? Что?

Лайма очнулась, достала телефон и нажала на кнопку.

– Извините, – с трудом выговорила она. – Это я завела будильник. А у него звонок совсем другой. Не похож на телефонный. Там другая мелодия. Вот я ее и не узнала.

И замерла с открытым ртом. Она внезапно поняла, что разгадка все это время была у нее под носом. А она все прохлопала!

– Лайма! – Рая не знала, что и думать. – Что у вас случилось?

– У меня случилось... всякое. Вы можете мне сказать, как позвонить на дачу? И как туда доехать, хорошо? Я поеду... прямо сейчас.

– Конечно, поезжайте. Но лучше сначала позвонить. Я не думаю, что Алексей отправился именно на дачу. Он сказал, что у него деловое свидание. И у Павлуши моего машину напрокат взял. Он иногда берет ее, когда едет на важную встречу.

– Белая? – спросила Лайма.

– Кто?

– Машина. Машина вашего мужа – белая? И большая?

– Да, большая и белая, с тонированными стеклами.

На лестничную площадку Лайма вышла на негнущихся ногах и ступала так осторожно, точно боялась расколоть хрустальные туфельки. Остановилась между этажами и набрала номер Шаталова. Он имеет право знать.

– Геннадий, – проговорила она в трубку, когда услышала его голос. – Это Лайма Скалбе.

Он даже не спросил, почему она снова превратилась в Лайму – почувствовал по ее голосу, что случилась беда.

– Я вам нужен? – спросил он.

– Да. Очень.

Она стала объяснять ему, как проехать на дачу Болотова, и он постоянно повторял:

– Я знаю. Понял. Я прекрасно ориентируюсь. Буду там через полчаса.

– Только не вздумайте соваться один! – испугалась Лайма. – Дождитесь меня. Я приеду с человеком... специально обученным.

– Вместо овчарки, что ли? – буркнул Шаталов. – Ладно, обещаю. Буду ждать вас и обученного человека.

Он отключился, и Лайма побежала вниз по ступенькам – все быстрее и быстрее.

– Иван! – закричала она, ворвавшись в салон автомобиля, словно обезумевшая птица. – Это ужас, форменный ужас! Я знаю, кто похитил Нику Елецкову и мою подругу Соню!

Индифферентный Медведь удивился и спросил:

– А почему тогда ты плачешь?

– Потому что это мой будущий муж!

– А ты разве собираешься замуж? – обалдел Медведь. Потом подумал и добавил: – Не может быть.

– Может, может, Иван! Я это поняла, когда у меня будильник зазвонил. Я все сразу поняла! Болотов Соньке свидание назначил возле метро. Но, чтобы не попасть под подозрение, должен был обеспечить себе прикрытие. Он заехал за мной на работу и якобы повез ужинать. А сам завел будильник в мобильном телефоне. Когда будильник сработал, он телефон сразу выключил и к уху приложил – как будто ему кто-то позвонил, понимаешь? А Соню мы встретили случайно, она в тот вечер еще кучу свиданий назначила до встречи с Болотовым – улаживала разные проблемы.

– Нет, – честно признался Медведь, выруливая на шоссе. – Ничего не понимаю.

Светофоры в честь позднего времени мигали желтыми глазами и не мешали мчаться с захватывающей дух скоростью.

– Ну как же ты не понимаешь?! – закричала Лайма. – Он всегда Соньке нравился! Но мне и в голову прийти не могло, что она согласится с ним встретиться. Мы ведь такие подруги!

У нее все тело ходило ходуном – и ноги, и руки, и даже голова тряслась, норовя клацнуть челюстью и прикусить Лайме язык. Она изо всех сил старалась подавить дрожь, зажимала пальцы между коленей и с силой вдавливала затылок в спинку сиденья.

– Он сам с собой в пятницу по телефону разговаривал! Не было никакой китайской делегации. Ему нужен был предлог, чтобы высадить меня посреди дороги. Он высадил и поехал к сестре – позаимствовать большую белую машину с тонированными стеклами. Вернулся на ней к метро уже к назначенному времени, подобрал Соню и...

– Что – и? – спросил Медведь, который никогда не бросал фразы на середине. – Убил ее, да? И спрятал тело.

– Наверное. И шарфик ей подарил из того же материала, что и платье его мачехи. Вот почему Соня так долго болталась возле метро. Сначала она встретилась с Государевым, потом с Агашкиным, а потом... Потом ее увез Болотов. Поверить не могу!

– Это детская травма, – со знанием дела заявил Медведь. – Адвокаты так потом и скажут.

– Про травму я ничего не знаю, – простонала Лайма. – Ничегошеньки! Он всегда казался мне образцом здравого смысла, эталоном нормальности! Иван, вот скажи: разве можно жить с маньяком и не понять, что он маньяк?!

– Можно, – кивнул головой Медведь. Его непрошибаемое спокойствие странным образом успокаивало Лайму, хотя в самом начале ей даже хотелось его стукнуть. – У них часто бывают счастливые семьи. Я читал про это.

– Я собиралась создать счастливую семью с убийцей!

– А зачем он похитил Нику Елецкову? – пробубнил Медведь. – Зачем она ему понадобилась?

– Я не знаю!

– А почему ты решила, что он сейчас на даче?

– Потому что там забор очень высокий. Он сам мне сказал. И я подумала – нет лучше места, чтобы кого-нибудь убить, а тело спрятать. Ни одна живая душа не увидит.

– А чем твоему бывшему будущему мужу не понравилась твоя подруга? – продолжал допытываться Медведь. – Он ее на свидание пригласил зачем?

– Я не знаю! – простонала Лайма.

И тут снова зазвонил телефон.

– Лайма, он нашелся! – закричала Люба Жукова так громко, что Лайма от неожиданности икнула. – Петька нашелся! Его, оказывается, бабка похитила!

– Какая бабка? – не поняла она.

– Родная! Мамаша Возницына. Сережка с ней поделился переживаниями, ну она и подсуетилась. Утащила ребенка прямо из коляски.

– И теперь он писает в хрустальный горшок, – пробормотала Лайма.

– Что?

– Ничего, Люба. Я просто радуюсь. Да, кстати, я сейчас еду к Болотову на дачу – убийцу Сониного ловить.

– Убийцу? – ахнула Люба. – А кто убийца-то? Ты что – знаешь?

– Конечно, знаю, – ответила Лайма. – Убийца Болотов. Люба, ты ведь помнишь: я колебалась – выходить за него или нет. Все-таки колебалась.

– Ты с ума сошла! Какой тебе Болотов убийца! Он лучший мужик из всех, кого я знаю! Он столько с Петькой возился! Что же ты думаешь: сначала он Соню убил, а потом стал ее сына нянькать?

Лайма именно так и думала. Изощренное коварство Болотова с каждым километром становилось для нее все яснее и яснее. Он словно раздвоился в ее сознании. Один Болотов был прежним – педантичным, правильным, умным. А второй... Второго она боялась. Даже увидеть его боялась! Если бы они встретились один на один, Лайма просто умерла бы от ужаса.

На повороте к дачному поселку стояла машина, возле которой отирался Шаталов. Они посигналили ему, он тотчас же прыгнул за руль, тронулся с места и пристроился им в хвост. Медленно, один за другим, они докатили до высоченного забора, за которым скрывался дом Болотова. Шаталов первым выбрался из машины, и Лайма тоже выбралась. Подошла к нему и быстро сказала:

– Я могла бы влюбиться в вас с первого взгляда.

– Чего же не влюбились? – спросил тот, глядя ей в переносицу. – Я так ждал.

– Сначала – дело, потом – личное. Заметили? Стыдливое «личное» всегда стоит в планах последним пунктом. А должно быть первым.

– А как мы внутрь попадем? – поинтересовался Шаталов, отметая опасную тему. Однако продолжал смотреть на Лайму в упор, ел ее глазами, как недавно она его в ресторане.

– Там звонок есть.

В этот момент возле них вырос Медведь. Шаталов окинул его восхищенным взглядом, потряс за руку и с чувством сказал:

– Рад, что я вас дождался. Действительно рад.

Они подошли к калитке и прислушались. Из-за забора доносились неясные голоса – мужской и женский. Женщина смеялась тоненько, короткими приступами. Мужчина что-то говорил и говорил – не останавливался. Поверху тянуло вкусным дымком.

Лайма сделала вдох и надавила на кнопку звонка. И через минуту услышала до боли знакомый голос:

– Кто там?

– Мы, – ответила она, и Болотов резко распахнул дверь. Наверное, просто от неожиданности распахнул, от изумления.

• Предыдущая
• 60/62
• Следующая