Четырнадцать в цель - Куприянов Денис Валерьевич - Страница 21

На этих словах и Юнос и Грэйлон загадочно улыбнулись и переглянулись.

- Каких тренировках?

- Видите ли, юноша, – слово взял Юнос. – Одной из самых острых проблем, возникающих при обучении молодого воина, является невозможность узнать, как он будет действовать в реальных условиях. Тренировки это, конечно, хорошо, но как создать условия, в которых учебный бой будет максимально приближен к настоящему? И тут-то и пригодился мой скромный дар. Вот, смотрите.

Мэтр как-то странно вывернул руку, и внезапно из бассейна выпрыгнули несколько орков. Да, это были именно орки, Андрей успел хорошо их рассмотреть на картинках. Среднего роста, с серо-коричневой кожей, квадратными физиономиями и острыми клыками. Сжимая в руках свои здоровенные топоры, они молча ринулись в атаку с такими разъярёнными мордами, что юноша инстинктивно сделал шаг назад и вздрогнул от неожиданного и громкого хохота Грэйлона.

- Мэтр, вы бесподобны, – давясь смехом, произнёс страж. – Даже я сам испугался, а уж этот парень явно был готов дать дёру. Теперь-то догадался? – последние слова были адресованы Андрею.

- Догадался, – кивнул головой тот, с опаской глядя на полдюжины водяных орков, стоящих совсем рядом с ним. – Мэтр создает водяные иллюзии и управляет ими в бою.

- Ну, основной принцип ты понял. Кроме того, смею добавить, что эти иллюзии вполне материальны, и удар водяного топора по голове может вызвать самое настоящее сотрясение мозга. Впрочем, вода довольно мягкий материал, поэтому тренировки у нас обычно проходят без серьёзных повреждений. Но сегодня травм и не будет, тем более что это не полигон а, как ты видишь, обычный тир. Мэтр по моей просьбе создал для тебя несколько целей, а я буду учить тебя вести их планомерный отстрел. Заодно и посмотрю, что можно из тебя сотворить.

В последней фразе проскальзывала какая-то недоговорённость, но Андрей решил оставить её на потом, тем более слова Грэя, как обычно, не расходились с делом. После получасового практикума по зарядке и разрядке оружия, страж в очередной раз показал, как правильно прижимать винтовку к плечу, и вывел Андрея на огневой рубеж. Насчёт выбора мишени вопроса не возникло, благо та самая полудюжина орков маячила примерно в полусотне метров от начинающего стрелка.

- Целься в голову, – скучающе-серьёзным тоном сказал Грэйлон. – Орки-разведчики обычно носят бронированный нагрудник, так что если хочешь уложить их наверняка, стреляй в голову.

Первый выстрел оказался неудачным. Непривычная тяжесть оружия и лёгкий мандраж не позволили Андрею нормально прицелится. Потерев плечо, всё-таки отбитое отдачей, он снова взял цель на мушку. Второй выстрел оказался гораздо более точным: пуля вошла в плечо орку, что сопроводилось бурным всплеском. Выслушав замечания Грэя, юноша немного поправил прицел и в третий раз попал орку в шею. Дальше последовала череда промахов. Пули упорно не хотели поражать оскаленные орочьи морды, и единственным успехом можно было считать оцарапанное ухо одной из мишеней. Андрей потянул руку за патронами, когда лёгкое шипение, на грани слышимости, заставило его обернуться. Физиономия Грэйлона была искажена гримасой презрения, и оно явно была вызвано не отвратительной стрельбой его ученика.

К ним приближались два расфуфыренных эльфа. Тот, что помоложе, отличался изящным стройным телосложением и лицом, какое обычно называют ангельским. Что же касается другого… Андрей думал, что такие персонажи могут появляться только в фантасмагорических галлюцинациях, но, как оказалось, в реальности они тоже существуют. Второй эльф был высок, толст, широкоплеч и обладал отвратительным елейным взором. То, как он посмотрел на Андрея, словно на пустое место, заставило юношу сразу же возненавидеть его. По мнению Каменева, такие типы вообще не должны были появляться на свет.

- Кого я вижу, – медленно и с расстановкой произнёс Большой. – Сам Грэйлон из дома Ястреба со своим подопечным. Хм, и как обычно у тебя дурной вкус, мой милый.

- Ты ведь обычно таскаешь за собой гарем из мальчиков, любезно предоставляемых домом Радуги, – в тон ему ответил Грэй. – А в этот раз с тобой всего один. Или слухи о твоем нездоровье на этот раз оказались правдивыми?

Последние слова стражника заставили здоровяка покраснеть от гнева.

- Мечтаешь, чтобы я покинул Совет?! И не надейся! Кстати, твои шашни с Найлирэлью больше никто не намерен терпеть!

- Разве моя сестра выражала недовольство? – Грэйлон, похоже, наслаждался ситуацией, раз за разом отбивая нападки соперника. – К тому же и дом Грозы и дом Ястреба имеют равный вес в Совете. Только я для этого использую благосклонность сестрицы, а ты расположение дома Радуги. Ну и кто из нас честнее?

Андрей, ничего не понимая, вертел головой. То, что перед ним враги, парень понял сразу, но упрёки во взаимной извращённости сбивали его с толку. Если этот толстяк действительно предпочитает мальчиков, что совершенно развеивает миф об эльфах как о высоконравственных созданиях, тогда получается, что и Грэй, который даже не думает отпираться от обвинений, не отличается целомудрием и спит со своей сестрой?!

Спор тем временем перешёл на новую фазу. Взгляд здоровяка упал на начинающего стрелка.

- Так это и есть тот самый «ужас из иного мира»? Тот великий маг, который, как утверждают пророчества, то ли погубит наш народ, то ли вознёсет к вершинам славы? Что-то не производит он на меня впечатления. Взгляд запуганный, одет кое-как, да и, – эльф усмехнулся, пытаясь вновь поддеть Грэйлона. – И стрелять-то он у тебя не умеет. Любой из моих… мальчиков, – он с нежностью прижал к себе своего спутника. – Сделает его с завязанными глазами.

Вот тут-то Андрей и взорвался. Безусловно, он с самого начала понимал, насколько нелепо выглядит в эльфийском городе, и свои способности стрелка оценивал очень невысоко, но чтобы какой-то расфуфыренный петух смел тыкать его мордой в недостатки, да ещё и в присутствии наставника! «Да чтоб у тебя грибы на ушах выросли и сам ты весь лишайником покрылся», – с ненавистью подумал юноша, снова выходя на огневой рубеж и вытягивая из кобур своё, можно сказать, именное оружие. Толстяк вздрогнул, увидев блеск стали в руках человека, но, заметив, что ствол направлен не на него, расслабился. Андрей злобно усмехнулся. Он уже чувствовал, как энергия оружия входит в его тело. Все эти десять дней парень с опаской брал револьверы и ни разу не чувствовал ни единого отзвука, зато сейчас сила бушевала словно Ниагарский водопад.

- Значит, я стрелять не умею? – словно бы в пустоту задал Андрей вопрос, поднимая револьверы на уровень глаз. Несмотря на то, что юноша стоял спиной к эльфам, он почему-то отчётливо их видел: и нырявшего в свою будку мэтра Юноса, с ужасом оглянувшегося через плечо, и задумчиво закусившего губу Грэйлона, внимательно глядящего в спину Андрея, и обоих расфуфыренных любовничков с недоумёнными лицами. А через секунду всё это перестало существовать, и юноша нажал на спусковой крючок. Как и в прошлый раз, словно по волшебству исчезла отдача. Мир обрел чёткость, а сознание парня видело свою цель. Не ту глупую иллюзорную орочью рожу, в которую он сейчас загонял пулю за пулей, а совсем другую: наглую, циничную, злобную и усмехающуюся. Наконец Андрей опустил оружие и моргнул. Все пули вошли туда, куда он их и посылал – прямо между глаз орка, стоявшего напротив. Правда, к этому моменту его морды не существовало, под ударами пуль она превратилось в нечто бесформенное. Юноше оставался лишь один маленький штрих, чтобы завершить дело. Оглянувшись и направив свой торжествующий взор на толстого извращенца, он выкрикнул:

– Четырнадцать в цель!

Последнее, что увидел Андрей, это искренний ужас на лице здоровяка, и через мгновение тьма затмила разум парня.

В отличие от прошлого раза, когда процесс возвращения сознания в тело напоминал пёрвый полёт лётчика-истребителя, Андрей очнулся довольно быстро. Голова болела, но соображала неплохо. Вспомнив произошедшее, юноша пришел в ужас. Он выпустил силу револьверов на эльфов, и теперь неизвестно, как они на это отреагируют. Согласно прочитанным хроникам, те весьма жестоко карали людей, которые посмели поднять руку на бессмертных. Андрей ещё не знал, что именно он сделал, но чувствовал, что нечто нехорошее.