Витязь в овечьей шкуре - Куликова Галина Михайловна - Страница 49

• Предыдущая
• 49/53
• Следующая

– Разрази меня гром! – воскликнул Негодько и навис над столиком, растопырив руки. – Все пошли вон! А этого – к нам в машину! – приказал он стоявшему поблизости лейтенанту, кивнув на усмехающегося Козлова. – И обыщи его! А то отравится по дороге, отвечай потом.

– Ната! – жалобно сказал Калашников, когда буря улеглась и милиция увезла-таки Козлова, хотя у Негодько и возникла по поводу его задержания масса дополнительных вопросов к свидетелям.

Отпущенный на волю Сева Шевердинский поспешно скрылся с места происшествия, сказав напоследок, что никогда не находился в столь опасной близости от настоящего убийцы и что это страшное обстоятельство надо немедленно чем-нибудь запить.

– Даю голову на отсечение, – заявила Наташа, когда они с Покровским сели в его машину, – что где-нибудь здесь, в салоне, ваш оппонент спрятал пакетик с цианидом.

– Вы думаете? – озадачился он.

– Я просто убеждена. Козлов не собирался в тюрьму. Но мог попасть под подозрение. Под подозрение попали бы все, кто сидел со мной за одним столиком. Но в первую очередь, как вы понимаете, проверять стали бы вас.

– Так он, выходит, знал, что я за вами приеду!

– Наверняка. Вы позвонили своей дочери и сказали об этом, а он был в тот момент с ней. Уверена, он сказал Марине, что поедет за мной в кафе в любом случае, потому что иначе вы обвините его в нарушении обещания, или что-нибудь в этом духе. Заметьте: он приехал раньше вас, но ничего не предпринимал, пока вы не появились.

– Мерзавец. А моя дочь едва не вышла за него замуж!

Наташа ухмыльнулась и предложила:

– Давайте поищем яд прямо сейчас. А то пускаться в путь с такой начинкой в машине мне что-то не хочется. Мало ли как сработают мозги у Валентина Львовича? Ментовское мышление сильно отличается от человеческого, это я вам по опыту говорю.

Подозрительного вида пузырек они обнаружили в отделении, где у Покровского лежали дорожные карты. Он был завернут в тряпку и засунут в самый дальний угол.

– Только не цапайте руками! – предупредила Наташа. – Отмазывай вас потом! Давайте выбросим эту дрянь в сточную канаву.

Покровский поглядел на нее и ухмыльнулся:

– Я ценю вашу заботу, но, попав в сточную канаву, эта дрянь может отравить несметное количество людей. Поэтому лучше позвонить вашему другу и сообщить ему о находке. А потом, при случае, отдать ее ему лично в руки.

– При случае! – хмыкнула Наташа. – Он сейчас же захочет заполучить яд. Думаю, он уже мечтает если не об ордене за храбрость, то о медали за отвагу уж точно.

Они позвонили Негодько, и он обещал прислать за подозрительным пузырьком лейтенанта. Пока ждали лейтенанта, Покровский нервничал.

– Как я скажу правду своей дочери? – спросил он и ударил ладонью по рулю.

– Так и скажете, – пожала плечами Наташа. – Что всех убил Козлов.

– Лучше я ей позвоню, – трусливо предложил он. – Не представляю, как смотреть ей в глаза при встрече.

– Так не вы же убийца, чего переживать?

Покровский поглядел на нее сердито и спросил:

– Вы что, никогда не любили?

– Андрей Алексеевич, вот увидите, ваша дочь стойко перенесет удар.

Покровский некоторое время пыхтел и страдал, но потом все-таки позвонил Марине и сказал:

– Дорогая, мы с Наташей скоро вернемся в Березкино... Вдвоем. Спрашиваешь, где Валера? Ах, Валера! Видишь ли, Наташа, случайно раскрыла оба убийства... Выяснилось, что Валера и есть отравитель. Поэтому он не приедет. Дорогая, ты плачешь? Нет? Смеешься? А что тут смешного? Нет, я не шучу. Его в самом деле забрала милиция. На третьем покушении – он насыпал Наташе в кофе цианида. Да-да, конечно. Мы все расскажем обстоятельно, когда вернемся.

И вот теперь они сидели за столом и Наташа рассказывала все обстоятельно. Вернее, она пыталась рассказать все обстоятельно, но ее перебивали вопросами.

– Но как вы догадались, что это он? – воскликнула Марина. – На кого я только не думала! На Валеру – никогда!

– Я прозрела в тот момент, когда Валера угощал всех мороженым, – ответила Наташа. – Он принес мороженое в дом и стал всем предлагать. И я сразу поняла, что он убийца.

– Но как? – удивилась Лина. – Я и сейчас ничего не понимаю.

– А вы помните, каким образом он предлагал вам эскимо? Где оно было?

– Оно было в пакете, – подсказал Покровский. – Валера держал пакет двумя руками и подносил то к одному, то к другому человеку и говорил: «Выбирайте!»

– Вот! – подхватила Наташа. – Именно так он, вероятно, преподнес отравленный кофе бедным Алисе и Люде. Термос он поставил в пакет. Потом отвернул края и выставил пакет перед собой: «Возьмите, дорогая, выпейте кофейку!» Вот вам и отсутствие отпечатков пальцев на термосе! Он не дотрагивался до термоса после того, как начинил его отравой и тщательно протер. Я все время думала: если убийца был в перчатках, то почему ни одна ни другая жертва не обратила на это внимания? Когда открываешь дверцу машины, в салоне загорается свет. И человека, который подает вам кофе, хорошо видно. Значит, перчатки скрыть вряд ли удалось бы.

– Когда вы в прошлый раз говорили про перчатки, – сказала Лина, – я подумала – вы подозреваете меня.

– Почему это? – удивился Стас, который сидел и потирал свои усы, будто именно там содержалось серое вещество, которое необходимо было стимулировать.

– Как – почему, Стас? – удивилась Лина. – Потому что только женщина в перчатках летом не вызывает подозрения.

– Где ты в наше время видела женщину в перчатках летом? – презрительно бросил Вадим. – Кроме английской королевы, никто их уже давно не носит!

– Уверяю тебя, милый, если бы я надела перчатки и подходящее платье, ты первый посчитал бы, что так и надо.

– Ну, конечно, вас, Лина, я тоже одно время подозревала! – «успокоила» ее Наташа и отхлебнула сразу половину чашки чаю. Во рту у нее пересохло от долгих разговоров.

– Почему? – довольно резко поинтересовался Вадим. Физиономия у него сделалась непримиримой, словно у антиглобалиста, попавшего на заседание Европарламента.

– М-м-м... – пробормотала Наташа, пытаясь придумать, как выйти из ситуации с достоинством.

Не могла же она прямо так, в лоб, заявить: потому что ваша жена влюблена в Андрея до потери пульса и могла запросто перетравить всех, кому он дарил свое внимание. Вместо этого она сказала:

– Так из-за перчаток же! Больше женщин в окружении Покровского, способных совершить два убийства, в наличии не имелось.

– А я? – с любопытством спросила Марина.

– Ты так боялась за своего отца, что я немедленно отмела твою кандидатуру.

– А мне однажды пришло в голову, – заявил Стас, – что это Маринка расправляется с потенциальными мачехами. И способ отравления такой... женский.

– Дядя Стас! – воскликнула возмущенная девушка.

– Да-да! – подхватил Генрих, который с самого начала весьма трепетно относился к вопросу о цианиде. Его продовольственные запасы и баночки с приправами сто раз проверили следователи. – Очень женский способ. Почему именно цианид и где он его взял, этот парнишка?

– Марин, ты знаешь, откуда приехал Валера? – задала вопрос Наташа.

– Из Дальнегорска. Это в Иркутской области. Вообще-то он родился в Москве, но родители уехали туда работать... А в Москве у него тетка, у нее он и жил. А что?

– У меня есть приятель-журналист, – объяснила Наташа. – Петя Шемякин. Я с ним созвонилась и попросила что-нибудь узнать про этот Дальнегорск. Единственное, что ему удалось откопать, так это статью в областной газете. О скандале, связанном как раз с дальнегорским заводом.

Она достала из сумочки лист бумаги, развернула и прочла:

– «Более трехсот килограммов опасного яда находилось на плохо охраняемом складе некогда процветающего оборонного предприятия в Дальнегорске. Лишь после того, как пресса забила тревогу, местные власти занялись наведением порядка. Четыре бочки цианида срочно перевезены на полигон под Иркутском и уничтожены». Думаю, все понятно. Валера сам говорил мне, что несколько месяцев работал сторожем на заводе. А потом отправился к тетке в Москву. Вместе с ним сюда приехало некоторое количество цианида.

• Предыдущая
• 49/53
• Следующая