Душа тьмы - Кунц Дин Рей - Страница 27

• Предыдущая
• 27/28
• Следующая

Не вполне удовлетворенный, я отыскал людей с задатками лидеров, какое бы положение они ни занимали, пробирался в каждой душе, как в доме, помогая всем им научиться мириться со своим существованием и осознавать свое место в общем порядке вещей.

А сила моя все росла. Похоже, чем больше я ее использовал, тем больше она становилась.

Я нашел хранилище ядерного оружия во всех уголках земного шара. Превратил начинку их боеголовок в свинец, ускорив Время в тысячи раз. В военных биохимических лабораториях уничтожил все мутантные вирусы, которые придумали ученые. Вскрыл разумы ученых и очистил их, чтобы они отвергли необходимость сеять смерть ради того, чтобы чувствовать себя сильными и могущественными.

Я работал весь день.

И настал вечер.

Я трудился.

Уже за полночь я закончил перелицовку мира и вернулся в свое тело, все еще находившееся в ИС-комплексе, по-прежнему ощущая в себе безграничную энергию. Моя сила была более всеобъемлющей, чем раньше.

Я простер свой взор к небу и прошелся по лунной поверхности, разглядывая кратеры глазами, которые я сотворил из ледяной пустоты космоса.

Звезды были совсем рядом, горячие – и холодные, крошечные точки света – и огромные раскаленные шары…

Я поспешил к ним.

Я касался красных гигантов и белых карликов, пролетал через центр Солнца, слушал песню реликтового излучения о сотворении материи и о грядущем ее уничтожении – или, скорее, грядущем ее превращении в тепло и свет.

Энергия…

Казалось, я получаю энергию отовсюду. Мой собственный свет стал ярче, чем свет любой из звезд, он нес жизнь и смерть, он был важнее бесчисленных солнц, бесцельно извергавших энергию.

Я прошел нашу Галактику насквозь и покинул ее.

Я достиг конца Вселенной, проник через непроницаемую жемчужно-серую стену и продолжал лететь сквозь измерения, пока не достиг иного плана творения.

А когда вернулся, прыгая от галактики к галактике, от звезды к звезде, от планеты к планете, то снова оказался в комнате, где оставалась моя оболочка.

Я встал и вышел из комнаты, освободив Морсфагена и прочих. Прошел по коридору и отыскал комнату Мелинды, открыл дверь, не прикасаясь к ней, и вошел. Я мог прийти к ней мысленно, но я хотел прикосновений – на этом последнем этапе плана.

– Ты свободна, – сказал я ей. Она шагнула ко мне…

И тогда, оказавшись на грани разочарования, постигшего меня впервые с тех пор, как обрел свою силу, я понял, как одинок может быть Бог…

Мы были чужими.

Когда-то мы любили друг друга, делились всеми тайнами и мечтами. Я рисковал ради нее жизнью, и она делала ради меня то же самое, хотя и по-иному. И все же я не знал ее. Она показалась мне куклой, за которую говорит кукловод. Мастер из этого кукловода был никакой, а диалоги, с которыми выступали на сцене его деревянные марионетки, – и того хуже.

Все, что она говорила, было глупо, лишено смысла да еще и скучно. Я не мог понять, как такая женщина сумела привлечь меня хотя бы на миг. Не верилось: неужели мне настолько остро требовалось прикосновение к плоти, что я смог заключать в объятия подобное существо! Теперь чувство, которое прежде считал любовью, казалось мне не более чем животным инстинктом.

В моих руках она была марионеткой. И ничем больше.

Но мне хотелось, чтобы она снова стала так же важна для меня, как прежде, и думал, что для этого нужно только изменить ее личность, сделать ее взрослой. Я ввел ее в то же состояние оцепенения, что и прочих, проник в мозг со всем своим всемогуществом, выправил все, что в этом нуждалось, и полностью раскрыл в ней человеческие способности.

И разбудил ее.

И опечалился.

Всех ее человеческих возможностей оказалось мало для меня.

Она была поразительно красива, исполнена чувственности, разжигавшей пожар желания в моих чреслах. Любой мужчина оказался бы сражен ею. Подлинная квинтэссенция женственности: полные груди, широкие бедра, длинные стройные ноги, медово-золотые волосы и огромные глаза, полные чувственные губы и быстрый розовый язычок. Но для меня всего этого слишком мало. Даже прекраснейшая из женщин, красою затмевавшая всех, теряет свою привлекательность, если разум ее подобен пыльному чердаку, а слова напоминают бессвязное лопотание идиота.

Она казалась мне теперь вещью, живой скульптурой из плоти, но отнюдь не женщиной, которую я любил.

– В чем дело? Что-то случилось? – спросила она.

– Ничего, – ответил я. Мне было больно говорить. Разве не может она понять меня без слов? Без шелухи бесполезных фраз?

– И все же…

– Да нет, ничего…

О Боже, Боже! Я застонал про себя. Но это не помогло. Бесполезно молиться самому себе.

– Похоже на то, что там, внутри, не совсем ты. Ребенок – или частичка его.

– Нет.

– Но если Ребенок завладел тобой, он сказал бы то же самое, чтобы успокоить меня, разве не так? Я не ответил.

– Похоже, так оно и есть.

– Нет.

Я чувствовал себя страшно усталым и старым.

– Или что-то иное.

– Да. Что-то иное.

– Я не спросила тебя, как ты проник сюда? Как, тебе удалось провести полицейских? – Она улыбалась, хотя лицо ее выдавало иные чувства.

Я не ответил ей. Я просто смотрел на нее – с глубоким чувством печали и утраты. Со страхом перед будущим, которое ждет меня.

Теперь я видел, почему Бог утратил всякое соприкосновение с реальностью и преступил грань безумия. Сначала Он был сверхразумным существом, способным приводить Вселенную к гармонии. Но с течением времени стал погружаться в себя, потому что был один. Не было равных Ему, отсутствие желаний и противоречий привело его к кризису.

То же со временем произойдет и со мной. Быть может, для этого понадобятся миллиарды лет, но рано или поздно это случится. Однажды я начну метаться из одного уголка Вселенной в другой, бормоча бессмыслицу, утратив разум, не в силах совладать со своей собственной безграничной психической мощью.

– Мне кажется, я тебя боюсь, – промолвила она.

– Я тоже себя боюсь, – ответил я.

– Что произошло? – спросила она. Но не было смысла объяснять ей. Невозможно было выразить совершенную пустоту вечности, расстилавшуюся передо мной. Всю мою жизнь я желал женщину, я хотел любить, хотел, чтобы это чувство возвращалось ко мне усиленное десятикратно. А теперь, когда я отринул все ложные представления, все преграды, отделявшие меня от любви, оказалось, что ложные представления стали истинными. Я вернулся туда, откуда начал путь.

Казалось, надежды не было. Я потерял ее.

Но – нет, не потерял!

Заглянув в будущее, которое ожидает любого Бога, я понял, что проблему можно решить, и догадался, как это сделать. Я не обращался к божественному всезнанию, а когда сделал это, то увидел ответ. И как это сразу не понял, что для Бога нет неразрешимых проблем.

Почему прежний Бог сошел с ума? Почему Он не сделал того же, что и я? Да просто не понял, что одиночество – это недостаток, что Его существование становится мелким и бессмысленным, так как рядом нет кого-то, с кем можно обмениваться мыслями и видениями. А потом стало поздно: Он сошел с ума.

И тогда я взял Мелинду за плечи и привлек к себе, дотянулся до ее разума со всей своей мощью.

Она пыталась сопротивляться.

Но не вышло.

Я перелил в нее половину божественной энергии, которая была во мне, пока мы оба не стали богами, равными в божественности.

Ее разум расцвел психоделическими образами.

Я помог ей впитать энергию и сделать ее своей. Мы стояли так очень долго, слитые физически и мысленно, пока происходили изменения в нас обоих.

А потом мы разомкнули объятия.

Мы не говорили, нам это было не нужно. Вместе вышли из комнаты и из этого здания и пошли вперед – править миром. Засветите свечи, пойте молитвы и ведите агнцев на заклание.

Многие годы мы провели в совершенном мире, а потом отправились странствовать по Вселенной. Мы видели все то, что отражалось в разбитом зеркале прежнего Бога в давно прошедшие времена, когда я сразился с Ним в теле Ребенка-мутанта.

• Предыдущая
• 27/28
• Следующая