Амазонки Янтарного мира - Иванович Юрий - Страница 13

– Пожалуйста! Мне самому жутко интересно, отыщется что-то таинственное или нет. – Поглядев вслед просочившемуся в камень духу, Эммануэль восторженно воскликнул: – Живая легенда! Немыслимо! Никогда и не мечтал, что мне с ним случится встретиться и пообщаться!

– Конечно, такое создание, как Прусвет, – это настоящее чудо, – сказал Торговец. – На обломках его погибшего мира еще много разумных кальмаров осталось. Все обещаю за ними прыгнуть, а потом расселить в более комфортных местах. Но времени вечно не хватает…

От услышанного хранитель даже со стула вскочил:

– Так духов камня много?! И ты их можешь доставить к нам?

– Ну… почему к вам? Куда они захотят, туда и доставлю…

– К нам! Только к нам!

– Не от меня зависит, – покачал головой Дмитрий. – Да и многие иные миры уже ждут не дождутся подобных помощников…

– Но наш мир отблагодарит за доставку щедрее всех! – аж подпрыгивал на месте барон. – И я, с моей должностью, а также как один из главных консультантов Высшего Совета, имею право хоть сейчас вести переговоры с тобой и обещать любую затребованную плату.

– Постой, постой, не горячись, – остановил коллегу по целительству Торговец. – Какие могут быть торги и договоренности, если мы сами здесь оказались как в ловушке? Пока мне даже предположить трудно, как мы будем выбираться из этого мира.

– Я помогу! Мы все поможем! Не сомневайся! Если у тебя какие-то трения с Трибуном Решающим, мы всем миром будем за тебя заступаться и ходатайствовать. А он, при всей его экстравагантности и нетерпении, всегда к Совету прислушивался и выполнял все его просьбы. Особенно обоснованные и глобальные.

«Ага! О наших трениях он по моему поведению догадался, – подумал гость. – Но почему такая настойчивость по поводу разумных кальмаров? Ведь я уже сказал, что это не только от меня зависит… Повторить, что ли? Или все-таки выторговать за свою будущую услугу хоть какие-то дивиденды? Если у них тут все так помешаны на легендарных духах камня, то, может, они под своего Протектора копнут? Хотя с данным вопросом следует быть осторожным. Не пойму, как они тут живут, но, если судить по словам этого человека, так у них рай, а не жизнь. А это, зная о грехах и подлостях всемирного узурпатора, как-то в голове не укладывается…»

Поэтому вслух дал этакое обтекаемое обещание:

– Если вы мне поможете во всех моих начинаниях, то я обязательно постараюсь перебросить сюда как минимум сотню, а то и две соплеменников моего друга Прусвета. Но повторюсь: они будут переселены сюда только в том случае, если им здесь понравится. А для этого надо в первую очередь заинтересовать и задобрить самого Прусвета. Если он будет впечатлен вашим гостеприимством и одобрит ваш образ жизни…

– О-о! Конечно, одобрит! – воскликнул барон Маарси. – И, конечно, будет впечатлен! Романтичнее и многограннее нашего мира, по утверждениям Высшего Протектора и по свидетельствам избранных счастливчиков, нет больше нигде!

Светозаров вскинул брови в удивлении, хотя по всем цветам ауры собеседника сомневаться в его правдивости не приходилось:

– О каких счастливчиках идет речь? И как они могут сравнивать?

Хранитель опять уселся на стул и стал рассказывать:

– Почти каждый раз в конце своего визита Крафа забирает три-пять человек из числа лучших учащихся столичных университетов, и те возвращаются через неделю-полторы. Но порой и полгода отсутствуют. В иных мирах они проводят время в путешествиях, посещают удивительные места и знакомятся с самой экзотичной архитектурой. Парней там ублажают очаровательные красавицы, а наши девушки имеют право выбирать себе в любовники любого понравившегося мужчину…

– Да-а?! – не удержал изумления гость. – И часто девушки возвращаются беременными?

– Частенько! – нисколько не смутился, а даже похвастался рассказчик. – И потом у них рождаются очень красивые, сильные и умственно развитые дети.

– Хм! И в самом деле, счастливицы, – пробормотал Торговец.

Он знал, что Крафа умеет не только подчинить человека своей власти и заставить творить все, что угодно, но и вводить ему в сознание вымышленные или чужие воспоминания. Так что и переспрашивать не стоило: наверняка отбирались девушки самые красивые и наиболее поддающиеся гипнозу. О последствиях, а точнее, о родившихся здесь потом детях и их отцовстве, тоже не трудно было додумать, имея представление о коварстве и злом гении Гегемона.

Но заявить об этом прямо сейчас, раскрывая зашоренные легендами глаза представителя местной знати, было бы явной ошибкой. Не поверит, не поймет, да и не захочет слушать. А вот первые сомнения заронить стоило:

– И на кого эти дети похожи? Наверняка девушки выбирают одних и тех же красавцев?

– Нет, дети все разные, и цвет волос разный.

«О-о! Да он девушек еще и своим ничем не гнушающимся соратникам отдает», – догадался Торговец.

– А что впоследствии происходит с теми счастливчиками?

– Ну, во-первых, все они по возвращении получают от Высшего Протектора грант, называемый «За успехи в науке и врачевании». Эти деньги хранятся в кассе Совета, и их расходование скрупулезно контролируется. Грант большой, можно безбедно прожить в столице лет десять. Ну и, во-вторых: любой из побывавших в иных мирах счастливчиков быстрее своих сверстников проходит карьерную лестницу. А девушек тут же стараются сосватать самые видные, самые богатые женихи. Они до конца жизни остаются окружены почетом и несколько завистливой восторженностью.

Тут из стены появился Прусвет:

– Угадайте, что я отыскал! Это находится гораздо ниже самых глубоких, заброшенных подвалов! Ну?! Кто попробует?

– Новый сюртук для меня? – наивно захлопал глазами его друг, направляясь к печи, на которой лежало его облачение.

– Мелко плаваешь, дружище! – заявил кальмар и повернулся к хранителю: – Теперь твоя версия!

Тот от предвкушения знакомства с тайной даже облизнулся:

– Эту крепость за века изучили до последнего камешка. Вряд ли удастся отыскать здесь даже завалящую монетку древних. И все-таки… это сокровища?

– Ну молодец! Угадал… почти! А нашел я то, чему не меньше четырех тысяч лет! Ну, может, меньше, если учитывать, что наши соплеменники здесь вымерли три с половиной тысячелетия назад.

– Неужели ты отыскал древние книги своей цивилизации? – спросил Дмитрий. Он знал по рассказам друга, что письменность у них своя сохранилась, но никаких библиотек после гибели мира Шелестящего Песка не осталось. Вся древняя история писалась заново, со слов тех, кто хоть что-то запомнил из событий своей далекой молодости.

– Увы, книг там нет, разве что вообще в бездне искать, – сказал Прусвет. – Но некоторые надписи на нашем языке имеются. Именно по ним я сумел определить, кто покоится в древней усыпальнице!

– Не удивлюсь, если там вдруг отыщется еще один Торговец, – усмехнулся Светозаров.

Разумный кальмар шлепнул себя присосками щупалец по голове и заорал капризным голосом:

– Ты знал! Ты знал!

Прусвета недаром называли Живым Ужасом. Голос его прозвучал так страшно и басовито, что вся башня завибрировала. Разбились на столе фужеры, раскололись тарелки, что-то рассыпалось в шкафу. Хранитель со стоном отчаяния бросился к стоявшим у дальней стенки приборам.

– Эй, потише, иначе башня рухнет! – предупредил друга Светозаров.

Барон осмотрел приборы и успокоенно выдохнул:

– Уф! Все целое… вроде…

Там у него находилась оставленная Крафой аппаратура, которая фиксировала малейшее движение крупных объектов в мертвом городе. Вначале она запускала протяжную сирену, а потом уже хранитель при визуальном наблюдении решал самую ответственную задачу: давать ли сигнал в лагерь рыцарей, чтобы те устремлялись к священному колоколу Клоц, или не давать.

Ибо ответственность висела над дежурным огромная, а несколько раз в город забредали дикие олени, и один раз даже медведь наведался. И если бы тревога оказалась ложной, добравшиеся до колокола герои могли бы и жизни лишиться в наказание за то, что напрасно побеспокоили Протектора.