Мистер убийца - Кунц Дин Рей - Страница 18

• Предыдущая
• 18/101
• Следующая

Небольшой задний дворик утопает в зелени. Буйно цветет фикус, пышно разросся вьюнок, продолжая изгородь и ограждая киллера от любопытных взглядов соседей.

Крыша патио состоит из деревянных балок, густо переплетенных стелющейся колючей бугенвиллей. Гроздья кроваво-красных цветов усеивают крышу летнего сада даже в этот последний день ноября.

Из летнего сада в дом ведут две двери: дверь кухни и раздвижная стеклянная дверь. Обе двери закрыты.

Раздвижная дверь, за которой его взору предстает безлюдная гостиная с удобной мебелью и большим телевизором, укреплена изнутри еще и деревянным шестом. Если даже удастся открыть замок, то ему все равно придется разбить стекло, войти внутрь комнаты и убрать шест.

Он громко стучится в кухонную дверь, хотя в соседнее с дверью окно видно, что никого на кухне нет. Не дождавшись ответа, он вновь стучится. И опять тот же результат.

Он достает баллончик с графитом из своего набора инструмента. Опустившись на колени перед дверью, прыскает в замок смазочное вещество, чтобы удалить из него частички грязи и пыли.

Затем отмычкой открывает дверь.

Он ждет, что включится сигнализация, но сирены нет. Беглый осмотр не обнаруживает никаких устройств, относящихся к сигнализации. Значит ее нет.

Он кладет инструмент на место, застегивает на молнию кожаную сумку, переступает порог и тихо закрывает за собой дверь.

Какое-то время он стоит на прохладной кухне, вбирая в себя потоки приятного воздуха. Этот дом явно приветствует его. Здесь начинается его будущее, которое будет несравнимо ярче его запутанного и омраченного амнезией прошлого.

Киллер выходит из кухни и идет осматривать другие помещения, не доставая из кобуры пистолет. Он уверен, что дом пуст, чувствует, что опасность ему не грозит и перед ним открыты большие возможности.

– Мне необходимо кем-то быть, – сообщает он дому, как будто тот живое существо, наделенное способностью осуществлять чьи-то желания.

Первый этаж не представляет для него никакого интереса. Обычные комнаты, обставленные удобной, но неброской мебелью.

Наверху киллер только ненадолго останавливается у каждой комнаты, просто чтобы составить мнение о планировке второго этажа. Потом он осматривает все поподробнее. Входит в спальню взрослых, в ванную комнату, туалет. Далее следует спальня для гостей, детская комната, еще одна ванная комната.

Последняя спальня в конце коридора приспособлена под кабинет. Внутри стоит письменный стол, компьютер. Обстановка больше уютная, чем деловая. Под закрытыми ставнями окнами стоит большая софа, на письменном столе – настольная лампа с абажуром из цветного стекла.

Одна из стен сплошь увешана картинами. Они висят в два ряда, почти соприкасаясь рамками. Очевидно, что картины написаны не одним художником. Однако их объединяет одна общая тема. Тема темноты и насилия, переданная с неподражаемым искусством: переплетенные тени, глаза, широко раскрытые от ужаса, гадательная доска с испачканной кровью подставкой, чернильно-черные силуэты пальм на фоне зловещего заката, лицо, обезображенное кривым зеркалом в комнате смеха, блестящие стальные лезвия острых ножей и ножниц, захудалая улочка с прячущимися за кремово-желтые тени уличных фонарей темными грозными фигурами, голые деревья с высохшими черными ветвями, ворон с горящими глазами, взгромоздившийся на череп, пистолеты, револьверы, ружья, ледоруб, большой нож мясника, топор, забрызганный чем-то непонятным, молоток, лежащий на шелковом дамском халате и кружевной простыне…

Ему нравится такое искусство.

Оно импонирует ему.

Это та жизнь, которую он знает.

Отойдя от стены с картинами, он включает настольную лампу и с восхищением любуется многоцветной красотой ее абажура.

Наклоняясь над письменным столом, он видит на полированном стекле два овала своих глаз. Они блестят от отраженной в них многоцветной мозаики лампы и кажутся не глазами, а светящимися сенсорами робота, или если и глазами, то больными воспаленными глазами какого-то существа без души. Он быстро отводит их в сторону, не желая больше копаться в себе. Такой самоанализ обычно заканчивается пугающими мыслями и невыносимо мучительными выводами.

– Мне необходимо быть кем-то, – нервно произносит он.

Его взгляд падает на фотографию в серебряной рамке, стоящую на столе. На ней женщина с двумя маленькими девочками. Милое улыбающееся трио.

Он берет фотографию в руки и внимательно изучает ее. Проводит пальцем по лицу женщины, отчаянно желая прикоснуться к ней живой. Почувствовать ее теплую мягкую кожу. Палец двигается по стеклу, останавливаясь сначала на белокурой девчушке, затем на темноволосой фее.

Через одну-две минуты он отходит от письменного стола, но фотографию берет с собой. Ему так нравятся эти три лица на портрете, что он испытывает необходимость смотреть на них, когда ему этого захочется.

Когда он начинает изучать заглавия на корешках стоящих на полках книг, к нему приходит понимание, хотя и не окончательное, что привело его сюда, в солнечную Калифорнию.

Детективные романы, на полках написаны одним автором, Мартином Стиллуотером. Эту фамилию он уже видел на почтовом ящике.

Он откладывает в сторону фотографию в серебряной рамке, берет с полок несколько книг и с удивлением обнаруживает сходство некоторых иллюстраций на обложках с картинами, висящими на стене, так заворожившими его. Одно и то же заглавие встречается на разных языках: французском, немецком, итальянском, голландском, шведском, датском, японском и еще нескольких других.

Но самое интересное – это фото автора на задней обложке. Он долго изучает его, проводя пальцем по лицу Стиллуотера.

Заинтригованный, он внимательно рассматривает такие же фотографии на внутренней стороне обложки. Затем читает первую страницу одной книги, затем другой, третьей.

Ему попадается на глаза посвящение в одной из книг, и он читает его: "Это сочинение посвящено моим родителям, Джиму и Элис Стиллуотерам, вырастившим меня честным человеком. И не их вина в том, что я способен мыслить, как преступник".

Его мать и отец. Киллер с удивлением смотрит на их имена. Он их не помнит. Не может описать их лица или вспомнить, где они живут.

Он возвращается к письменному столу, смотрит в справочник и выясняет, что Джим и Элис Стиллуотеры живут в Маммот-Лейксе, в Калифорнии. Адрес улицы ничего не говорит ему, и он размышляет, тот ли это дом, в котором он вырос.

Он должен любить своих родителей. Ведь он посвятил им книгу. И тем не менее они для него загадка. Так много потеряно.

Он возвращается к полкам, открывает американские и английские издания книг, чтобы прочитать посвящения. И вдруг находит следующее: "Пейдж, моей великолепной жене, с которой я пишу все мои лучшие женские характеры, исключая, конечно, психопаток-убийц".

И еще одно: "Моим дочерям Шарлотте и Эмили, в надежде, что они, когда повзрослеют, прочтут эту книгу и поймут, что описанный в ней папа, который с такой страстью и таким убеждением говорит о чувствах к своим маленьким девочкам, это не кто иной, как я".

Он откладывает книги в сторону, берет фотографию и держит ее обеими руками с чувством, похожим на благоговение.

Эта привлекательная блондинка, конечно же, Пейдж. Превосходная жена.

Двое девчушек – Шарлотта и Эмили, хотя он не знает, кто из них кто. Милые и послушные девочки.

Пейдж, Шарлотта, Эмили.

Наконец-то он нашел себя, свою истинную жизнь.

Вот где он должен быть. Вот он, его дом. С этого момента начинается его будущее. Пейдж, Шарлотта, Эмили. Это семья, к которой привела его судьба.

Мне необходимо быть Марти Стиллуотером.

Произносит он, взволнованный тем, что обрел наконец свой собственный очаг в этом холодном одиноком мире.

В офисе доктора Гутриджа три кабинета. Во всех трех Марти уже не раз бывал. Они похожи один на другой и на все врачебные кабинеты от штата Мэн до штата Техас: такие же бледно-голубые стены, разные приспособления из нержавеющей стали, раковина, стул, таблица для проверки зрения. Здесь ненамного лучше, чем в морге. Правда, пахнет лучше.

• Предыдущая
• 18/101
• Следующая