Любовь как закладная жизни (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна - Страница 120

• Предыдущая
• 120/179
• Следующая

Подняв голову, она глянула прямо ему в лицо. Будто не видела и не понимала, что творила с Вячеславом своими словами, своей неуверенностью в нем. Этим страхом.

— Ты тогда, в начале, сказал, что я дорога для тебя. Но… Я не знаю, понимаешь! И не требую от тебя ничего. Не прошу, ты не подумай. Господи! — Агния прикусила костяшки пальцев. — Я просто хочу знать, что мне делать и как. Чтобы не ошибиться. Чтобы правильно все сделать. Мне не у кого спросить. Разве что у Федота, кроме него же никто не знает о нас. А у меня столько вопросов, и я не знаю…И это так сложно. Потому что я так не могу. Не могу все время бояться сказать лишнее или призна…

— Бл…!

Он не выдержал. Вскочил на ноги, прервав ее. С силой провел по лбу, по волосам. Отошел в другой угол кухни. Уперся кулаками в стену, перенеся на них весь вес тела. И снова выругался.

А малышка от всего этого зажмурилась и словно вся сжалась на своей табуретке.

Вячеслав и сам закрыл глаза на минуту, пытаясь собрать, как-то облечь в слова разлетающиеся мысли.

Это из-за таких страхов она сама не своя в последнее время? Вот это имел в виду поп, говоря, что Боров убивает, губит ее?

Но как же? Твою мать! Неужели Бусинка не видит? Не понимает, что с ним делает? Не осознает, что Вячеслав не то, что «с рук ее есть готов», а с пола бы помои хлебал, если бы она те перед ним вылила. Что он надышаться на нее не может? Что отодвигает все и всех, только потому, что она просит его приехать раньше?

Вячеслав обернулся, уже открыв рот. Глянул на нее. И захлопнул. До него вдруг дошло, что неоткуда ей это понять. Что Бусинка его — еще совсем девчонка. И правда, ведь, ни хрена у нее опыта общения с мужиками нет (и, слава Богу, конечно). И его она знает не двадцать лет, как тот же Федот, который сразу сечет, что с другом происходит. А каких-то неполных два года. Да и то, реально, сильно ли она к нему в первое время приглядывалась? Разве что, как к человеку, который не отвернулся, помог сироте.

— Бусинка…

Вячеслав оттолкнулся от гребаной стены и подошел к ней. Сел прямо на пол около табурета малышки и обхватив своими руками ее ладони, крепко сжал пальцы.

— Девочка моя. Ты что? — Он наклонился и уперся головой в ее колени. — Ты…

И снова ругнулся.

Все эти мысли никак не желали выражаться словами. Вячеслав не то, что не привык о чем-то подобном говорить, даже не пробовал никогда. Да и не припекало раньше. Как о таком говорить? Как объяснить то, что и сам не столько обдумывал, сколько просто принял однажды, как новую, неизбежную, но свою реальность. Их реальность.

— Блин, Бусинка моя. Ты что такое выдумываешь? Ты — моя. Ты — все, просто …

Проклиная в уме свое косноязычие и неспособность нормально выразить то, что есть, Вячеслав попытался достать из кармана подарок для завтрашнего праздника. Сам точно не знал, чем тот может помочь. Но так ему было проще это все показать. Облечь в материальную форму.

— Извини, — прошептала она совсем без выражения. — Мне, наверное, не стоило об этом говорить. Я… Просто… Только не сердись, Вячек! — Теперь она схватила его руку, реально испугавшись, что его расстроила, похоже. — Я попытаюсь разобраться и понять. Просто… — Малышка ни с того, ни с сего снова зажмурилась и глубоко вдохнула. — Я люблю тебя, Вячек. Очень. Господи! Больше всего и всех, наверно! И так боюсь говорить об этом. Боюсь разозлить, потому что тебе это совсем не нужно, наверное. И не требовать чтобы, что-то говорю. Не пытаюсь добиться. Я просто не могу это в себя держать. Я пыталась, но… И мне так страшно сказать… И не сказать — тоже страшно…

Она частила, запиналась, тараторя это все с закрытыми глазами.

А вокруг Вячеслава будто все замерло. Весь мир стал. Только она жила и двигалась. А он смотрел на свою малышку.

Смотрел, вглядывался до рези в глазах… Или в груди, потому как, похоже, забыл дышать.

Смотрел, и не до конца въезжал в то, что она говорила. Что она делала. Себя отдавала ему целиком и безвозмездно, и правда, по сути, все остальное махом отодвигая в сторону.

Смотрел, и завидовал. Ей, что может это все так легко, ясно и четко выразить, хоть и младше его на жизнь, и никакого опыта. И себе. Дико так завидовал. Из-за того, что она у него была.

Вячеслав даже сам не очень понял, когда поднялся на ноги и как ее поднял, сняв с табурета, как усадил ее на стол перед собой. Кажется, он в тот момент вообще ничего кроме ее лица и зажмуренных глаз не видел. А хотел бы в те заглянуть.

— Как же ты попала, Бусинка, — хрипло прошептал Вячеслав, сжав ее плечи так, что сам испугался своей силы и жадности. — Сама ведь не понимаешь, как попала, — он прижался к ее виску губами, только теперь ощутив, насколько рванными и напряженными толчками дышит и дышал все это время. — Я же теперь тебя ни за что, никогда не отпущу. — Добрался до сомкнутых век, не то целуя, не то просто давя губами, настолько его самого прошибло это все. — Ни за какие бабки или посулы. Не упросишь.

А она вдруг открыла глаза и как-то облегченно улыбнулась, пусть неуверенно и самым краешком губ, до которых он как раз собирался добраться, но все же:

— А если бы я промолчала — отпустил бы?

— Ни хрена, — мотнул Вячеслав головой, зарываясь лицом в ее волосы. — У тебя с первого дня ни одного шанса не было. Можешь и не надеяться, — «успокоил» он ее.

И Агния действительно расслабилась. Он это почувствовал:

— Ты не сердишься? — все-таки робко уточнила она. — За то, что я призналась…

Он че, похож на придурка?

Не комментируя этот дурацкий вопрос, Вячеслав молча впился в ее губы. И не потому, что хотел сейчас секса от нее. Он просто пытался вдолбить в себя понимание того, что она сказала. Словно стремился сделать ее признание материальным. А малышку будто прорвало. Видно она и правда все это время копила в себе столько, что как голова не лопнула только от этих страхов и мыслей? И пусть поначалу ее вопросы были прерывистыми и полными стеснения, пусть сам Вячеслав больше отвечал односложно и не очень внятно, все еще захваченный теми словами, которые и часы еще пульсировали у него в мозгу — Агнии это уже не мешало. Она и про таблетки, что ей гинеколог выписала, рассказала и его мнение пыталась выяснить. И вдруг призналась, что весь гардероб поменяла только потому, что боялась недостаточно сильно ему нравиться. Что все это — лишь бы ему ребенком не казаться, когда вокруг все такие красивые. И он красивый…

Тут Вячеслав расхохотался, не специально, не планируя ее обидеть или смутить еще больше. Просто, ну серьезно, он че, себя в зеркале никогда не видел? Или реально оценить не может?

А Агния не обиделась. Она возмутилась. И с этим возмущением начала доказывать ему свою правоту.

— Бусинка моя, ты глазника, я вижу, не проходила сегодня, — обхватив ладонями ее щеки, Вячеслав большими пальцами рук надавил на ее губы, вынуждая Агнию умолкнуть. — Тебе точно нужны очки. Или нет, — тут же передумал Вячеслав, заменяя свои пальцы ртом. — Ходи лучше так. Пусть так и будет.

Он оказался настолько выбит из колеи, настолько сбит и дезориентирован ее простым и безоговорочным признанием, что не мог никак это утрясти у себя внутри. И спустя три часа, кода они давно перебрались в спальню, и она даже заснула на середине очередного вопроса, вдруг принялся будить малышку, несильно растирая ее щеки ладонью:

— Почему? — потребовал ответа Вячеслав, как только Агния слабо прищурилась.

Малышка моргнула, открыла глаза, уставилась на него непонимающим взглядом. И снова опустила веки:

— Что «почему»? — едва шевеля губами, переспросила она.

— С какой стати ты в меня влюбилась? Я тебе, вообще, чуть башку не прострелил, ты что, не помнишь? — кажется, он сам себя накручивал.

— Помню, — Бусинка улыбнулась. Немного подвинулась и потерлась щекой о его грудь. — У тебя сердце стучит, Вячек. И ты красивый, самый. И лучший. И, вообще…

Голос малышки вовсе затих, прекратив это перечисление крайне нелепых и тупых причин, по которым его можно было бы полюбить. Собственно, Вячек потому и спрашивал, что не мог придумать эти причины. Он же четко знал, кем был. И что от нее хотел, и какие мысли на счет Агнии имел — помнил. Как окружал девочку, делал от себя зависимой во всем, в каждой мысли или решении. Но потребность и зависимость — это же еще не любовь? Или…

• Предыдущая
• 120/179
• Следующая