Ясновидящий - Кунц Дин Рей - Страница 11

• Предыдущая
• 11/41
• Следующая

— И, надо полагать, именно это побудило вас принять участие в нашей экспедиции? — поинтересовался главнокомандующий.

— Возможно, — сдержанно улыбнулся Потрясатель. — И я желал бы дожить до того времени, когда моя теория принесет плоды.

— И я от всего сердца вам этого желаю, — искренне произнес Рихтер. — Как, впрочем, и каждому из нас...

Ревущий ярдах в ста внизу водопад Шатога остался позади и немного справа — первый этап восхождения на Заоблачный хребет был преодолен. В воздухе уже не висела водяная пыль, да и оглушительный шум низвергающейся с высокого уступа воды не оглушал более людей. Здесь дул свежий ветер, и видимость стала куда лучше.

Но не все обстояло столь радужно — температура воздуха впервые понизилась до нуля, а порой, особенно в вечерние часы, ударял легкий морозец. На скалах отчетливо проглядывала тонкая пленка инея. От людского дыхания в воздух поднимались клубы белого пара. А ведь по мере подъема непременно будет холодать, и это, пожалуй, еще опаснее тумана и ревущего водопада.

Некоторое время подъем был обманчиво легок — на этом участке пути отсутствовали отвесные скалы, и люди двигались по гладкому склону. Они шли в связках по шесть человек в порядке, определенном самим главнокомандующим, хотя вероятность оступиться тут была вовсе невелика. Барристера, который накануне руководил подъемом, закончившимся столь фатально, поместили в середину связки из восьми человек, как и Картье, единственного уцелевшего.

Невзирая на намерение главнокомандующего разделить троих неопытных скалолазов, дав им в спутники надежных людей из числа банибальских горцев, Мэйс отвоевал себе право оставаться подле учителя Сэндоу. Спорить с ним, оперируя доводами общечеловеческой логики, оказалось совершенно бессмысленно, — юноша натянул на лицо маску придурка и старательно делал вид, будто ничего не понимает. Даже сам Потрясатель нерешительно намекнул, что вовсе нет надобности в неусыпном присмотре за ним, однако юный великан остался непоколебим. Когда же спор разрешился в пользу Мэйса, один из рядовых в сердцах обозвал его тупицей и помесью осла со слоном.

Мэйс вовсе не был тупицей, но ради пользы дела согласен был подвергнуть сомнению свои умственные способности.

Около полудня путь им преградил узкий каньон, со склонами, усеянными разбитыми булыжниками. Отряду предстояло спуститься на семьсот футов, затем подняться по противоположному склону. Уже с первого взгляда стало ясно, что спуститься будет довольно легко, а вот подняться... На противоположной стороне провала виднелся нависающий над пропастью скальный карниз, и, чтобы его преодолеть, предстояло сперва проползти футов пятьдесят чуть ли не вниз головой.

Главнокомандующий Рихтер приказал сделать привал и перекусить, что вызвало в рядах горцев бурю неподдельного восторга. Офицер, заведующий походной кухней, — горец по имени Даборот, извлек из мешков с припасами ломти копченой говядины, круги сыра и караваи хлеба. В восьми кастрюлях сварен был вкуснейший кофе, и вскоре образовалась очередь — солдаты по одному подходили, чтобы получить порцию этой незамысловатой, но питательной снеди.

Рихтер взял свою миску и кружку и подсел к Потрясателю и его приемным сыновьям.

— Мы не намереваемся все вместе спускаться, а затем подниматься, — сказал офицер. — Этот карниз — крепкий орешек даже для лучших скалолазов, вам же троим его ни за что не преодолеть.

— Значит, молитва моя услышана, — сказал Мэйс. Юноша произнес эти слова с величайшей серьезностью и даже торжественностью.

— Но при помощи какого волшебства мы окажемся наверху? — спросил Грегор.

Рот юноши был до отказа набит хлебом и сыром, посему говорил он немного невнятно.

— Прошу любить и жаловать — будущий великий Потрясатель! — язвительно произнес Мэйс. — Обратите особое внимание на его прекрасную дикцию и изысканные манеры! Но ближе к делу. Как мы попадем отсюда наверх?

— Я сам пойду вперед с группой лучших скалолазов. Мне приходилось одолевать препятствия и посложнее. Мы прихватим с собой веревку, которую и поднимем наверх, конец ее оставив внизу. Перевалив карниз, мы надежно закрепим ее. Останется лишь вскарабкаться по ней на высоту трехсот футов...

— Но ведь не думаете же вы, в самом деле, что человек столь почтенного возраста, как Потрясатель Сэндоу, сможет преодолеть по веревке триста футов при помощи одних только рук! — воскликнул Грегор, смахивая с колен хлебные крошки.

— А я этого и не предлагал, — сказал главнокомандующий Рихтер. — Я и сам вряд ли отважился бы на такое. Это ведь совсем не то, что подъем в гору — тут надо обладать силой, причем недюжинной.

— Ну, тогда как же? — заинтересовался Мэйс.

— Во главе отряда пойдет человек по имени Зито Таниша — коудонский цыган, великолепный акробат. Собственно говоря, Зито и изобрел этот способ преодоления препятствий. Он поднимется по противоположному склону — это ему раз плюнуть, но прежде чем подняться, привяжет к концу нашей веревки другую. Обе веревки тонкие, но крепкие, и узлы будут невелики, но очень прочны. По обе стороны ущелья эти узлы потом зальют расплавленным воском, чтобы веревка не скользила. Таким образом у нас получится длиннейшая веревочная петля, протянутая через весь каньон. Затем сержант Кроулер выдернет якорный крюк на этой стороне, чтобы закрепить на петле лебедку — ее уже собирают. Она будет установлена на небольшой платформе, на которую в качестве противовеса встанут четверо солдат.

А на другой стороне ущелья мы тем временем соберем вторую лебедку, точно такую же — все приспособления мы прихватим с собой. Ну, а когда все будет готово, человеку достаточно будет крепко ухватиться за нижнюю веревку, и при помощи двух лебедок его перетянут на другую сторону. Одна команда солдат будет тянуть за верхнюю веревку, другая — за нижнюю. На каждого человека уйдет не более трех минут. Так переправляться и куда быстрее, чем любым иным способом, и много безопаснее.

— Гениально! — восхищенно прошептал Мэйс.

— А ему можно доверять, ну, этому вашему Зито? — спросил вдруг Потрясатель.

— Но мы уже трижды переправлялись через ущелья таким образом! — воскликнул Рихтер.

— Но я ведь не об этом вас спрашиваю.

— Если не верить Зито, то нельзя доверять никому, — устало пожал плечами Рихтер. — Он в свое время дал мне свой платок, смоченный в крови, вам наверняка известно, что это означает у коудонских цыган...

— Вечную верность, — сказал Потрясатель. — Этой клятвы они никогда не нарушают. Что ж, приятно сознавать, что среди ваших людей есть хотя бы один, на кого не падает подозрение в измене...

Рихтер тем временем закончил трапезу и направился отдавать последние распоряжения. А десять минут спустя группа из семерых горцев под предводительством главнокомандующего стала спускаться по склону каньона.

— Одному из нас надо остаться при багаже, — твердо заявил Грегор. — Сказано же, что багаж переправят в последнюю очередь. Останусь я. Меня одного вполне смогут переправить и потом. Следом переправятся четверо солдат с лебедочной платформы, потом те двое, что будут крутить ворот, вскарабкаются по склону на манер Рихтера и его команды...

— Почему бы не остаться мне? — спросил Мэйс.

— Потому что тебе надо неотступно быть при учителе, здоровый ты болван! А я в сравнении с Потрясателем не представляю особой ценности. И давай на этом закончим спор.

— А знаешь, я с тобой согласен... — задумчиво проговорил Мэйс.

— Потому что прекрасно знаешь, что я прав. Вместо ответа великан положил огромную ладонь на плечо хрупкого юноши. Это было наивысшим выражением любви, какое он когда-либо себе позволял.

— Будь осторожен. До дна каньона далеко лететь, а шелковых подушечек там и в помине нет.

— Догадываюсь, — сказал Грегор. — И собираюсь быть очень осторожным.

Схватившись за веревку обеими огромными тол-стопалыми ручищами, Мэйс взглянул вниз, на усыпанное каменными осколками дно каньона, маячившее в семи сотнях футов внизу. Ему не велено было смотреть вниз, но искушение оказалось чересчур велико. И теперь он был рад, что ослушался: медленно проплывавшие под ним камни с этой точки выглядели просто потрясающе. Все в нем словно пело от восторга.

• Предыдущая
• 11/41
• Следующая