Последний подарок - Усачева Елена Александровна - Страница 2

• Предыдущая
• 2/11
• Следующая

В нос вампиру ударил режущий запах розы. Он качнулся от окна, но взгляда не отвел.

Девушка была очаровательна той красотой, что требует немедленного разрушения. Вампир приник к стеклу, ожидая, что жажда крови, желание принести смерть толкнут его вперед, но все тело заполнила неведомая доселе лень. Желание не рождалось. Хотелось застыть, чувствовать слабый, чуть сладковатый запах ее тела и просто смотреть.

Долгую секунду он стоял около окна, вглядываясь в это чистое лицо, мягкий овал подбородка, тонкие губы, ясные удивленные глаза.

Девушка смотрела на окно и все никак не могла понять, что ее отвлекло. Звук, движение? Чернота за стеклом проваливалась в улицу, увлекая за собой. Как странно, на дворе уже ночь, а перед ее глазами продолжали нестись стремительные тени. Дамы, мужчины, кареты, быстрые движения лошадей. Она села читать, когда смеркалось, и вдруг… В ушах еще стоял голос маменьки: «Катя, спать!» И вот… она спит? Нет, все на самом деле. Это ее комната: кровать, шкапчик, сундук. Но книга… она так заворожила, заставила сердце биться так сильно. Кате казалось, что и с ней сейчас произойдет что-то чудесное. И вся эта плавная, правильная, размеренная жизнь разобьется о книжный корешок и наступит совсем другое бытие. Как в книге! Со страстными признаниями, роковыми чувствами, смертельными обидами.

Рауль мчится за своей Дианой… Лошадь в мыле, спотыкается, вокруг ночь, но он должен успеть. И…

Что же ее отвлекло? Летучая мышь промелькнула за окном? Постучал в стекло ветер? Не спится потревоженной птице?

Она вновь опустила глаза к странице, но строчки плыли. Рауль, такой живой еще минуту назад, оказался искусственным, придуманным, неловким литератором. И не развевался больше локон на ветру, и не храпела лошадь, и не ныла уставшая за долгую погоню рука, держащая повод. Все это были слова, они рассыпались карточным домиком. Не то, все не то.

Катя положила руки на книгу, закрыла глаза, прислушалась к окружающей тишине. Ни звука. Наверное, еще ни разу она не засиживалась так поздно. Неожиданно ее охватил страх, ладони вспотели. С чего? Все обычно. Может, кошка пробежала в коридоре?

Она снова обернулась к окну. Пустота, ночь. Ее глаза пытались поймать малейший признак того, что могло вызвать тревогу. Но тьма была беспросветной, никто в ней не угадывался. Одна лишь ночь, волнующая, страшная.

Катя сама не заметила, как пересекла комнату, оперлась о подоконник. Разлапистый цветок герани щекотал локоть, в ладошку уперся камешек, но она не чувствовала. И смотрела уже не на улицу, а в собственное отражение. Или это не она в подрагивающем стекле?

Вампир глядел в удивленные карие глаза, поражался такому идеально ровному и причудливому изгибу брови. Как, почему природа создала такое совершенство?

И вновь ему в нос ударил неприятный запах. Розы! Они стояли на столике в вазе. Их аромат прочно вошел в запах девушки, смешался с волосами, с благоуханием ее девственно чистой кожи.

Он знал, что она его сейчас не видит. Но внезапно ему захотелось, чтобы за ее окном была не только ночь, но и он, Виктор Марцинович, таким, каким он когда-то отражался в зеркалах.

Невысокий, с длинной челкой, спадающей на лоб, с узким, сходящимся книзу лицом, уверенным разлетом бровей, с чуть скошенным подбородком, со смешно выглядывающими при разговоре верхними зубами, с опущенными уголками губ. Совсем некстати вспомнился тот далекий февральский вечер, когда на балу у графини Гулярской он познакомился с графом Борисом. Их неосторожный спор, ссора и глупая дуэль, когда граф его ранил. Виктор хорошо помнил это странное чувство, когда его телом начала медленно завладевать смерть, как она вытягивала из него силы, рвала невидимые нити, связывающие его со всем, что есть на земле живого. Умирать было страшно. И если раньше жизнь виделась ему нелепой игрой, скучным бесконечным водевилем, то тут в одно мгновение она стала яркой и привлекательной. В ней было так много всего — солнце, свежий воздух, возможность идти куда глаза глядят. Как же тогда ему захотелось жить! И вдруг граф Борис предложил ему вечное существование. Выбора не было. Оставалось только кричать, давясь болью, что он не должен, не должен умирать.

Девушка за окном бросила последний взгляд в его сторону и отошла в глубь комнаты. Этот взгляд хлестнул по лицу Виктора, так что он был вынужден снова отступить.

Вампир хотел вызвать в себе желание убить красавицу. Она была слишком легкой добычей, чтобы от нее отказываться. Надо только выманить ее на улицу, а там уже утром будут выяснять, зачем она вышла из дома да куда делась. Девичьи сердца — потемки, даже для родителей.

Нужного настроя не было. Его растворил этот противный розовый запах. Уничтожил быстрый взгляд карих глаз. Смерти не хотелось. Хотелось, чтобы эта красота жила долго, никогда не угасая.

Неожиданная ярость толкнула Виктора обратно к окну. Да, девушка красива, но это временно. Только он один может сохранить ее совершенство на века.

Вампир попятился, над нижней губой появились клыки.

Какая бы красивая она ни была, он должен ее убить. Пройдет день, второй, третий, и все забудется. Так было раньше. Так будет всегда. Раньше… А сейчас?

Виктор безжалостно топтал цветы в палисаднике, не замечая, что невольно ищет не способ выманить девушку из комнаты, а оправдание своей нерешительности. Не голоден? Вздор! Он готов накинуться на первого встречного, и плевать на осторожность. Устал? Но луна даже не дошла до своего зенита, об усталости не может быть и речи. Идти дальше по домам? Но он не хочет уходить. Его тянет освещенное окно, он хочет стоять около него и всю ночь смотреть на склоненный затылок, на выбившуюся из косы прядь, на замятый на локте рукав. Он хочет взять ее за руку, ощутить легкое биение ее пульса под тонкой кожей, почувствовать теплоту дыхания.

От этой мысли Виктор поморщился и стремительно пошел прочь. О чем он думает? Что за бессмыслица пришла ему в голову? С чего? Из-за одного взгляда? Неприятного запаха? Да! Все дело в запахе. Его надо убить, и тогда все опять станет на свои места. Он успокоится.

Виктор понесся прочь из села. В этот раз пришлось довольствоваться ягненком, больше под руку никто не попался. На кладбище он первым делом прогнал мальчишек и стал с остервенением рвать цветочный куст. Раздирал его крошечные лепестки, усеял розовым цветом все вокруг и, страшно разозленный, нырнул в свою могилу. Покой не приходил. Запах, этот мерзкий запах преследовал его. Теперь им пахло все, даже крышка гроба.

Сон не принес отдыха. Виктор метался на своем тесном ложе и твердо решил сегодня же сменить место жительства. В церкви есть прекрасный подвал, куда никто никогда не заходит — там пахнет крысами, отсыревшей землей и ни грамма человеческого присутствия.

Вампир еле дождался, когда уснут последние птицы и филин в далеком лесу проухает свою ночную песню. Выбравшись наружу, без задержки помчался к чернеющему вдалеке селу. Он шел на запах. Воздушно-мягкий аромат розы тянул его к себе. Ему не пришлось искать нужный дом — увидев зеленую крышу и беленые стены, Виктор сразу понял: ему сюда. Окно было темным, но он чувствовал — там, за тонким стеклом, за прозрачной кисейной занавеской его ждут. Лежат, глядя в потолок, и думают.

Кате не спалось. Весь день она промаялась, почти ничего не ела. Ее тянуло подойти к окну, посмотреть на улицу. Неужели судьба Рауля с Дианой так ее взволновала? Но читать дальше не хотелось. И хоть Лизонька весь день изводила вопросами, теребила, а под вечер вообще стала требовать книгу обратно, мыслями Катя была далеко от страдающих влюбленных. Она могла точно сказать, в какой момент ее перестали интересовать события в романе. Шоркнула по стеклу крылом ночная бабочка, и вот теперь Катя постоянно прислушивается, словно ждет чего-то. Думала забыться сном, но сон не шел. Мягкое пуховое одеяло давило неподъемным грузом, подушка вставала колом, кровать пучилась, словно пытаясь сбросить ее на пол.

Это было невыносимо. Катя встала. Секунду размышляла, не зажечь ли свет. Но на огонь снова могли прилететь бабочки, и она не стала этого делать. Прошла по комнате, постояла около стола, где светлым прямоугольником белел забытый томик, приблизилась к окну. На подоконнике лежала роза. Девушка не помнила, когда положила ее сюда. Цветок был мелкий, бледно-розовый, со странным холодным запахом.

• Предыдущая
• 2/11
• Следующая