Ученик призрака - Усачева Елена Александровна - Страница 13
- Предыдущая
- 13/31
- Следующая
– Ей нужно было нежилое помещение, чтобы там никто никогда не спал. – Дедкова с трудом переводила дух. – А у нее в квартире на кухне бабушка живет. Вот она вечером ко мне и пришла.
– И что?
Мелкая заморгала быстро намокшими ресницами.
– Не знаю. У меня котенок в окно выпрыгнул, я на улицу его искать побежала. А когда вернулась, Ленки уже не было. Она такое на кухне натворила… Меня потом мама ругала.
– А ватман там был? – От предчувствия близкой развязки Карасева пробил озноб.
– Блюдце разбила, пол водой залила, все табуретки опрокинула.
И без того бледная Анька стала вдруг еще бледнее. Толик обернулся. К ним шел Рязанчик. За ним, лениво виляя хвостом, бежала Цуцка.
– А я думал, ты на кладбище, – медленно произнес он, косясь на Мелкую. – Опять с мелюзгой возишься? И не надоело?
– Ты тоже не с волкодавом гуляешь, – грубо отозвался Карасев, кивая на грустную собаку. – Белого котенка не видел?
– Да Мелкая уже всем уши прожужжала про своего котенка, – Костян стоял, засунув руки в карманы, и уходить или давать им дорогу не собирался. – Вечно он у нее сбегает. Двери не закрывают, вот он и выбирается на лестницу. Завели, а следить не умеют!
Анька дернулась ответить, но только еще сильнее опустила голову.
Что-то между ними происходило, а что – Толик не понимал, и это его злило. Анька всегда всех боялась, но перед Костяном просто тряслась.
– Тоже мне зоолог! – Карасев сделал шаг вперед, загораживая поникшую Дедкову. – Чего ты на нее набросился? За своим зверем следи, он у тебя поводок съест.
Только сейчас Рязанчик заметил, что Цуцка с азартом вцепилась зубами в кожаный поводок. Пока он боролся со своей любимицей, ребята успели отойти на несколько шагов.
– Погодите! – раздалось у них за спинами. – Давайте я вам помогу. – Тяжело бухая ногами, Костян догнал одноклассников. – Пускай Мелкая идет домой, там поищет, вдруг он вернулся. Ты пойдешь на чердак, коты это место любят. А я в подвале посмотрю. Идет?
– Хорошо. – Анька покорно пошла к подъезду.
Все было слишком гладко.
– А чего я опять на чердак полезу? – решил поспорить Толик. – Что я там не видел? Да и прятаться там негде, я знаю. Пошли вместе в подвал.
– Зачем нам парой ходить? – возразил Рязанчик. – Иди ты в подвал, а я на всякий случай гляну на чердаке. Там рядом бабка противная живет. Она тебя еще раз увидит, обязательно Маргарите стукнет.
Звучало убедительно. Толик кивнул и пошел к подвалу. Костян помчался вслед за Анькой. Когда за ним захлопнулась дверь, на душе у Карасева заскреблись мыши сомнения. Что-то было не так. Но что, он понять не мог, и это его раздражало.
Во всех подъездах подвалы были закрыты. Оставались слуховые окошки.
– Кис-кис-кис, – позвал он около одного.
Из окошка выглянула серая грязная морда.
Толик плюнул и пошел прочь.
Оживить кота у Козиной получилось. Мурзик это почувствовал и сбежал. Сидел он на чердаке рядом с дохлым котом. Почему?
Зачем Бледный полез на чердак? Он же кота и так вызывал. Толик сам видел, как кот вылезал из-под двери.
Как Рязанов ухитряется каждый раз оказываться на месте событий, но с ним самим при этом ничего не происходит?
Что произошло вчера, когда Мурзик снова сбежал? Ожил черный убийца? Кто же его поднимал из-под земли, если Козиной больше нет?
Прервав свои размышления, Карасев рванул на себя дверь подъезда.
Сто двадцать первая квартира!
За дверью запела птичка звонка.
Никого.
Толик развернулся и на всякий случай позвонил в сто двадцать третью квартиру. На дребезжание звонка тоже никто не откликнулся.
Карасев побежал к лифту.
Костяна на верхней площадке не было.
Несмотря на уверения старушенции, дверь чердака все так же оставалась незакрытой – в дужке болтался замок, внизу зияла дыра.
Дверь распахнулась бесшумно. В воздух взлетели крупинки пыли.
Где-то здесь была лампочка.
Карасев пошарил рукой по стене. Стена была влажной, шершавой и неприятной на ощупь.
Выключатель не нашелся. Толик чертыхнулся и пошел вслепую, ногой исследуя пол перед собой.
– Кис-кис-кис, – позвал он на всякий случай.
Он решил выйти на крышу, но успел сделать только пару шагов.
Неожиданно у него за спиной загорелся свет. Толик крутанулся на месте и увидел, что под лампочкой кто-то стоит. Фигура тоже дернулась, быстро глянула на Карасева через плечо и бросилась в темный угол. Карасев побежал следом.
Сзади распахнулась дверь, звонко стукнув о стену, и свет погас. Но даже в темноте Толик видел прыгающего через трубы человека. Это был не Бледный, а кто-то другой, пониже и похудее.
– Стой! – крикнул Толик, отрезая убегающему выход на крышу. – Ты кто?
Неизвестный ойкнул и побежал в другую сторону. Ориентировался он на чердаке хорошо.
– Кто здесь? – От входной двери бежал Костян, оглушительно гавкала Цуцка.
Из-за этого шума Карасев не услышал, куда делся беглец. Толик выбрался из-за трубы, огляделся, и тут на него кто-то обрушился с такой силой, что Карасев полетел на холодный пол.
– Теперь ты не уйдешь, – с азартом прокричал Рязанчик, и Толик получил увесистый удар в живот.
Сквозь боль он успел заметить, как темная фигура выросла в дверном проеме и выпрыгнула на лестничную площадку. По ступенькам застучали быстрые шаги.
Костян бросил корчащегося на полу Толика и побежал к двери. Перегнувшись через перила, он какое-то время смотрел вниз, а потом медленно вернулся обратно.
Цуцка скакала вокруг поверженного Карасева, радостно гавкая и облизывая его лицо.
– Я ошибся, – Костян присел рядом на корточки. – Понимаешь, темно. Я смотрю, на меня кто-то бежит. Вот и решил…
Толик, кряхтя, поднялся.
– Ты хоть успел заметить, кто это? – тяжело переводя дух, спросил он.
– Может, Бледный? – нерешительно начал Костян.
– Для Бледного он слишком быстро двигается. – Толик поймал извивающуюся вокруг него Цуцку и сунул ее в руки однокласснику.
– Значит, бомжи, – уверенно заключил Рязанов, засовывая собаку под мышку. – Тепло, хорошо. Жить можно. А дверь открыта.
«Для бомжа неизвестный был слишком хорошо одет», – подумал Толик, но вслух говорить не стал.
Внизу на лестничной площадке их ждала старушенция.
– А я говорила, – заорала она, – пока вас всех не заберет милиция, походы на чердак не закончатся!
Толик опустил глаза.
Прощай, 966-я школа! Маргарита этого так не оставит.
– Бегаете, топаете! А особенно ты! – Карасев заметил, что бабка подняла руку. – Что ты здесь все шляешься? Директор про тебя не знает? А вот теперь узнает!
Толик удивленно вскинул голову. Говорила бабка не ему. Грозя пальцем, она шла на Рязаныча, собираясь, видимо, грудью столкнуть его с лестницы. Костян исподлобья смотрел на вредную старушенцию, и взгляд этот не обещал ничего хорошего.
Толика вновь разобрало зло – он перестал понимать, что вокруг него происходит.
– Бежим!
Он дернул Рязанова за собой и помчался вниз по лестнице. Но Костян не спешил.
– Я с тобой еще встречусь! – крикнул он напоследок и стал медленно спускаться.
От удивления бабка открыла рот, да так и замерла.
Злость в Толике переливала через край. Как только Рязанов показался на улице, он шагнул к нему.
– Ну, – мрачно начал он, – и что это такое?
– Ничего! – Костян спустил на землю присмиревшую Цуцку. – Будет она мне перед носом руками размахивать! Подумаешь, Маргарите скажет! Пускай сначала докажет, что это я был, а не кто-то другой. Она вообще старая, глухая и слепая, у нее память отказывает. Она не может никого помнить.
– А Мелкая где? – Толик только сейчас вспомнил, что давно не видел Аньку. Она почему-то не возвращалась. Может, нашла своего Мурзика?
– Я откуда знаю? – все еще кипятился Рязанчик. – Сбежала куда-то. Ты тут будешь надрываться, оплеухи за нее получать, а она за конфетами в магазин пошла. Все они, девчонки, одинаковые. Ты думаешь, я не искал ее котенка? Сколько раз! Почему на меня эта старушенция взъелась? Я этот чердак как свои пять пальцев знаю. У Мелкой ее дурацкий котенок сбегает через день, потому что следить не умеют. Завели бы лучше черепаху, она из коробочки не выползает!
- Предыдущая
- 13/31
- Следующая
