Звонок от Пиковой Дамы - Усачева Елена Александровна - Страница 12

• Предыдущая
• 12/31
• Следующая

– Ты чего сидишь?

Веснушкин вытер вспотевший лоб и повернулся к соседу.

– Решить ничего не могу, – признался он. – Боюсь, мне пару поставят.

– Да ладно, – отмахнулся Рыжик. – Марина пары в жизни не ставила. Ты пиши скорее. До конца урока десять минут осталось.

И он побежал сдавать работу.

Мысли в Теминой голове путались, он с трудом выполнил самые легкие задания.

– Веснушкин, – покачала головой Марина Яковлевна. – Я не узнаю тебя. Может, ты заболел? Ты же всегда хорошо знал математику!

– Заболел, – кивнул Артем и покраснел как рак.

– Какой-то ты стал странный. Ладно, иди в столовую. Посмотрим, что ты здесь нарешал.

Коновалов ел булочку, запивая ее сладким чаем, а Веснушкин не мог проглотить ни куска. Он с тоской смотрел в свою тарелку.

– Вздрагиваешь, оглядываешься, – продолжал рассуждать Руська. – Плюнь ты на все! Подумаешь! Контрольную не написал! Марина не зверь, она все поймет. Да и не будет она заваливать в конце года.

– Боюсь, что будет, – вздохнул Артем.

– А ты не бойся! – хихикнул Рыжик, уткнувшись носом в стакан. – Будешь булку? А то она зачерствеет, пока ты соберешься ее съесть.

Артем посмотрел на тарелку. Есть ему хотелось. Очень хотелось. И этой булки бы уже давно не было. Но минуту назад около его тарелки появился зверек. Приложив лапку к груди и извинившись за внезапное появление, он предупредил, что еда его отравлена.

– С чего это вдруг? – удивился Артем, кладя булку обратно на тарелку.

– Я же говорю, на тебя охоту объявили, – лениво стало объяснять существо. – Пока ты не помрешь, они не успокоятся.

– Кто? Вампиры? – У Веснушкина запершило в горле, он потянулся за чаем, но зверек махнул хвостом, останавливая его руку.

– Все, – ледяным тоном проговорил он. – Вампиры, маньяки, трупаки. Ужасы, одним словом.

– А чего все на меня-то?

– Я говорил: тринадцать нехорошее число, – зверек почему-то захихикал. – Теперь вся твоя еда будет отравлена, машины будут ехать в твою сторону, а на голову – падать кирпичи с сосульками.

– Сейчас сосулек нет, лето скоро, – напомнил Веснушкин.

– Какая разница, от чего умирать? – разозлился зверек. – Мое дело предупредить! Да ты не переживай, – с сочувствием пробормотал зверек. – У тебя не худший вариант. Некоторые люди от страха падают в обморок. Или память теряют. Ты же всего-навсего помрешь. Человечком больше, человечком меньше…

Артем хотел возразить, что для него не все равно, помрет он или нет. Но возражать уже было некому. На столе осталась одна тарелка с ядовитой булкой и смертельным чаем.

– Не ешь, – уверенно сказал он приятелю, вставая из-за стола. – Она отравлена. Мне только что об этом сказали.

– Ну, ты даешь! – искренне восхитился Руська, машинально откусывая от Теминой булки. – Кто тебе мог сказать, если мы вдвоем сидели и никто ничего не говорил?

– Ну, этот… – смутился Веснушкин. – Белый такой, лохматый. Ты не видел?

Коновалов подавился и пошел вон из столовой.

– Это сглаз, – на месте Рыжика тут же появилась Лунева. – У меня есть одна знакомая. Сглазы снимает одной рукой.

– Слушай, – разозлился Артем. – Тебе делать нечего? Или по кумполу давно не получала?

Катька невозмутимо пошарила в карманах, сунула Веснушкину под нос зеркало.

– Ты на себя посмотри! – хмыкнула она. – А потом орать будешь!

Веснушкин вгляделся в стеклянную поверхность. Из зеркала на него смотрело широкое конопатое лицо, обрамленное легкими кудрявыми волосами, светлые глаза, пухлые губы. На мгновение ему привиделось, что он смотрит не на себя, а на кого-то еще… Но это быстро прошло. В остальном лицо было самым обыкновенным. Может, слегка бледноватым, с красными глазами…

Но все это была явная ерунда.

– Лунева, что ты ко мне привязалась? Влюбилась, что ли? Иди приставай к кому-нибудь другому.

– У тебя проблемы, я это вижу. – Катька пристально посмотрела ему в глаза. С перепугу Артему представилось, что ее зрачок медленно вытягивается.

– В горах снег, что ли, сошел? – взвился Веснушкин. – На меня всякие обмороженные типы сваливаются? Не нужна мне ничья помощь! Я сам разберусь!

Он выскочил из столовой. Голод добавлял злости. Попадись только ему кто-нибудь с когтями, зубами или копытами, он его на кусочки разорвет и в окошко выбросит.

Но по дороге ему никто не встретился. Какое-то время день мирно катился вперед, пока не споткнулся об урок физкультуры. Все оценки уже выставили, поэтому ребята были предоставлены самим себе. Девчонки разбрелись по площадке, кто играл в салочки на лестнице, кто прыгал по бревну, кто играл в вышибалы. Мальчишки гоняли мяч.

Артем сбросил быстро ставшую ненужной куртку и с азартом кинулся в самую толпу. Ну, теперь он всем покажет…

Вообще-то он больше любил стоять на воротах, но сейчас место голкипера занял Рыжик, и Веснушкин решил непременно забить ему гол. Он ловко увернулся от протянутых рук, подпрыгнул, чтобы ему не ударили по ногам. И, приземлившись, не смог стукнуть по мячу.

Он споткнулся на полном ходу, кувырком полетев на землю. Словно сквозь пелену, Артем наблюдал, как сопящие и толкающиеся одноклассники побежали дальше.

Веснушкин встал и бросился следом. Снова вклинился в толпу. И снова оказался одиноко стоящим на поле. Все побежали дальше к воротам, а он, вытирая выступивший на лбу пот, мелкой трусцой направился к своим вещам. Натянул куртку, подхватил портфель и, не поднимая головы, побрел прочь от спортивной площадки.

– Эй, Веснуха, ты куда? – постоянно оглядываясь на свои ворота, к нему подбежал Коновалов. – Давай доиграем, потом вместе пойдем.

– Мне уже пора… – себе под нос бормотал Артем, стараясь не смотреть на друга. – Там родственники… Завтра контрольная…

– Какая контрольная? – заорал Руслан. Играющие откатились к его воротам, и он бросился их защищать, напоследок крикнув: – Не уходи!

Но Веснушкин ушел. И не просто ушел, а сбежал. Он не смог объяснить приятелю, что уходит не потому, что его кто-то где-то ждет, а потому, что он испугался боли. Ему стало страшно, что его стукнут по ноге, толкнут или мяч ударит по голове.

Такого с ним не было никогда. Ни разу в жизни. Состояние это было непривычное и очень неприятное. Поэтому он бежал домой, перед глазами мелькали только носки быстро сменяющих друг друга ботинок. Ни о чем, кроме своего страха, он думать не мог.

Пятница, тринадцатое, тринадцать лет, тринадцатый этаж… Но он же не один с таким совпадением цифр. Неужели в городе нет больше домов выше двенадцатого этажа? Есть. И в тринадцатом роддоме каждый день по несколько младенцев рождается.

Нужно обо всем спросить папу. Он все точно скажет!

С этой мыслью Артем перелез через низкое заграждение и ступил на проезжую часть улицы.

Мама всегда просила Веснушкина переходить дорогу по пешеходному переходу и только на зеленый свет. Артем, конечно, маму не слушался и бегал наискосок перекрестка, лавируя между машинами.

Сейчас он машинально сделал несколько шагов. Из-за поворота лихо вырулила красная легковушка и понеслась на него. Артем пропустил машину и уже собрался идти дальше. Но с другой стороны, громко фырча и чадя, показался самосвал. Потом перед носом Веснушкина пропыхтел мотоцикл. Чувствуя, как к его горлу подкатываются рыдания, Веснушкин полез обратно через заграждение.

Он не мог перейти эту дорогу. Одна мысль, что придется проходить мимо опасных машин, приводила его в трепет. А ведь раньше… Этот длиннохвостый зверь так и сказал: «Теперь ты будешь бояться!»

И он боялся.

А еще неизвестно, что его ждет в квартире.

И вообще дойдет ли он когда-нибудь до своего дома…

– Сидишь?

Голос Катьки Луневой был до того жизнерадостным, что Артем чуть не расплакался от обиды. Неужели кому-то сейчас может быть хорошо! Но вместо этого он сжал кулаки и громко засопел.

– Хватит сидеть, – толкнула его Катька, – пойдем сглаз снимать!

Она взяла Веснушкина за руку и быстро пошла через дорогу.

• Предыдущая
• 12/31
• Следующая