Проклятие старых могил - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 25

• Предыдущая
• 25/30
• Следующая

– Тут, видимо, нет предела для совершенства, – ответила Жанна. – Уверяю тебя, по сравнению с Витьком Толян просто гений.

– За что ты бедного Витька? – решил подколоть я Жанну. – Он так к тебе неровно дышит.

Это было совершеннейшей правдой.

– Если бы он просто дышал, – закатила глаза Жанна, – он ведь еще и говорит! А от этого уши вянут.

– Да ты не расстраивайся, – ободряюще подмигнул ей Макс. – Витек, кажется, надолго выбыл из строя.

– В общем, вы поняли, – свела брови к переносице Жанна. – Я в больницу не иду. К тому же Витек неправильно может понять мое появление.

– Я тогда ему пойму. – От одной только мысли об этом мне захотелось врезать Витьку.

– А вот этого не надо, – строго глянула на меня Жанна. – Он и так уже почти инвалид.

– Значит, тебя волнует Витек? – Я уже третий раз набирал номер Бубунова. Там было непробудно занято.

По-видимому, Леха продолжал информировать окружающий мир о своем походе в больницу.

– Меня не Витек волнует, а собственное спокойствие, – сухо бросила Жанна.

Я вновь набрал номер. На сей раз мне повезло. Я услышал голос Бубунова.

– Леха, это я, Федя.

– Фома-а? – в полном раже проорал Бубунов. – Про Волобуя знаешь?

– В общих чертах, – уклончиво произнес я. – Но не совсем врубился, чего там вышло.

Леха с большим удовольствием рассказал мне все то же самое, что и Славка. То есть ничего нового. Я, однако, не успокоился и начал задавать наводящие вопросы:

– А почему на Толяна вороны-то напали?

– Да они сегодня вообще были какие-то сбренденные. Народ говорит, целой кучей кружились. Ты, Федя, случайно не видел?

– Нет, – предпочел соврать я.

– И я не видел, – с большим сожалением выдохнул мой собеседник. – Но, вообще-то, я думаю, это все из-за стройки. Там рабочих полно. Они небось местных ворон подкармливают. Жрачка-то у них наверняка остается. Вот, наверное, и сработал какой-нибудь вороний телеграф насчет халявы. Они слетелись, а жратвы никакой нет. Работы-то сейчас там временно не ведутся. А тут Волобуй подвернулся. Ну, они и решили его как жрачку использовать. Тоже ведь, в общем-то, мясо.

И Леха, очень довольный собою, расхохотался.

– Ты еще скажи, что они как «санитары леса» действовали, – откликнулся я.

– Почти, – опять засмеялся Бубунов. – Только вообще-то Толян сейчас больше похож не на мясо, а на овоще-фрукт. Ну, совсем ничего не рубит. Только орет на всех, чтобы ему зубы вернули. А у него их и так полон рот. Куда ему больше?

Я знал куда. Однако ставить об этом в известность Леху счел совершенно излишним.

– В общем, по-моему, крыша у Волобуя улетела вместе с теми самыми воронами. Правда, Витек все равно доволен. Он сказал: «Лучше с чокнутым Толяном, чем с отпетым уркаганом».

– При чем тут уркаган? – удивился я.

– Да у них там третьим в палату какого-то крутняка положили, – объяснил Леха. – Витек жаловался, что он совсем его довел.

– Чем? – полюбопытствовал я.

– Да я, знаешь, не вникал, – ответил Бубунов.

– А чего Толян на стройке-то делал? – вновь я перевел разговор на главное.

– Да пока можно только предполагать, – откликнулся Леха. – Витек думает, что копал. Там вроде какие-то старые могилы разрыли. Вот Волобуй и надеялся ценности отыскать. Они вообще-то сперва вместе с Витьком собирались. Но он потом угодил в больницу.

– А Толян-то каким образом до больницы добрался? – хотелось мне знать.

– Да, говорят, он к рабочим в вагончик вбежал весь в крови. А они уже «Скорую» вызвали.

– А про ворон откуда узнали? – не отставал я.

– Я почем знаю. – Мои частые вопросы явно уже начали надоедать Лехе. – Что слышал в больнице, то и рассказываю. А это психушное воронье весь наш район видел.

Выяснив у Лехи номер больницы и палаты, я начал прощаться. А то он было принялся все по второму разу рассказывать.

– Эй, – уже когда я готов был положить трубку, спохватился Бубунов. – Вы чего, завтра туда поедете?

– Наверное, – осторожно произнес я.

– Тогда я с вами, – мигом вызвался Леха. – Все-таки вместе веселей. И дорогу вам покажу. Там корпусов полно. Без меня запутаетесь. А мне самому интересно, чего там завтра с Волобуем будет.

Я понял: Леху живо интересует, прилетит ли обратно к Толяну крыша. Видно, ему в эти каникулы совершенно нечего было делать. А тут все-таки развлечение. Хотя я лично предпочел бы провести каникулы поскучнее. Мы договорились созвониться завтра часиков в десять утра. Тогда и уточним, во сколько поедем. На этом я наконец завершил разговор.

Не успел я это сделать, как телефон ожил вновь.

– Федя? – узнал я по голосу мать Волобуя. – Ты сегодня Толика больше не видел?

– Нет, – ответил я.

– А то я все звоню к нам в квартиру, но там то занято, то никто не подходит, – в темпе, близком к скорости света, затараторила она. – Ты не сбегаешь? Боюсь, как бы телефон не сломался, а мне Толик позарез нужен. Пусть хоть сейчас к бабушке подъедет и…

– А вы разве ничего не знаете? – мне наконец удалось ее перебить.

– Что я должна, интересно, знать? – спросила мама Волобуя.

– Да Толя же в больнице, – быстро сказал я.

– Как в больнице? – оглушительно завопила она. – Говори быстро, что с ним?

– Да вы не волнуйтесь, ничего страшного, он живой, – лихорадочно соображая, что можно ей сказать, а что нет, я принялся ее успокаивать. – Мне ребята случайно сказали. Он там вместе с Витькой в одной палате.

– Что ты все про Витька! – вновь завопила мать Волобуева. – Ты мне про Толика моего толком объясни. Почему он в больнице?

– Да понимаете, на него вроде как вороны напали и укусили, – брякнул я. – Но сейчас он уже совершенно зашит, и все в порядке.

Мало того, что я вообще с трудом сейчас подбирал нужные слова, мне еще очень мешала Жанна, которая просто каталась от хохота. Только представьте себе: она хохочет, а мать Волобуя чуть не рыдает.

– Ты мне правду, правду скажи! Толику что, глаз выклевали?

Тут меня и дернуло ляпнуть:

– Нет, что вы, не глаз, а ухо.

– Совсем? – зарыдала наконец мать Волобуя. – Сы-ыно-очек!

– Нет, нет, обратно пришили, – вновь принялся успокаивать я. – Да вы сами туда лучше скорей поезжайте, вам врачи все скажут.

– Почему Толик мне не сообщил? – тем временем продолжала стонать и бушевать на том конце провода Волобуева. – Ну, не сын, а наказание! Прямо вылитый его отец!

Я на всякий случай не стал говорить, что у Волобуя съехала крыша, ему вкатили снотворное, и в результате он просто не смог никому ничего сообщить. В конце концов, сама поедет и разберется.

– Адрес давай, – потребовала мать Волобуя.

Я продиктовал. Она, даже не поблагодарив, бросила трубку. Впрочем, я ничего не имел против.

– Ворона укусила! – по-прежнему корчилась от смеха Жанна. – Ну ты, Федор, даешь. Она тебе что, собака?

– Нет, крокодил, – огрызнулся я, однако мне и самому стало смешно.

Нас вновь одолел смех. Однако смеялись мы не к добру. Нам бы помнить, что впереди ночь, а венок по-прежнему остается в квартире. Но люди почти всегда крепки задним умом.

Неприятности, собственно, начались задолго до наступления ночи. Мать, вернувшись с работы, обнаружила кучу песка в большой комнате. Разумеется, убрать ее мы так и не догадались. Скандал разразился жуткий. Но не из-за того, что мы не убрали, а из-за того, что насыпали. Мы слушали и, как идиоты, молчали. А что объяснишь? Правду? Да о ней лучше было даже не заикаться.

Родительница моя как следует отвела на нас душу. Она целыми днями горбатится, чтобы мы жили как люди, а я веду себя как настоящая свинья. Хоть бы Макса постеснялась. Хорошо еще, Жанна успела уйти домой до скандала. Макс ерзал на диване. А я отправился за веником и совком и стал спешно подметать. Песок с камушками оказался какой-то странный. Собираешь в совок, а он высыпается обратно. Будто у меня в руке не совок, а сито.

Мать посмотрела на это и разозлилась еще сильней.

• Предыдущая
• 25/30
• Следующая