Путешествие на тот свет - Кунин Владимир Владимирович - Страница 17

• Предыдущая
• 17/60
• Следующая

Сохраняя интонацию капитана, Таня, так же понизив голос, перевела сказанное Николаем Ивановичем на немецкий язык.

Также, но по-французски, сыграла и Ляля Ахназарова...

По музыкальному салону волнами покатился хохот!..

Первыми захохотали англичане. Они начали смеяться сразу же, как только Николай Иванович закончил свою, честно говоря, давно заготовленную, немудрящую, но беспроигрышную репризу.

Потом, когда Таня Закревская поставила точку в своем переводе, оглушительно заржали немцы... А благодаря Ляльке Ахназаровой вслед за немцами стали весело хихикать французы...

А в это время Николай Иванович, поигрывая в отеческое добродушие, уже улыбчиво рокотал в микрофон:

— Леди и джентльмены... Мне остается представить вам всего двух моих офицеров. Остальные сейчас находятся на вахте, ведут наш корабль, и только благодаря им мы имеем сейчас прекрасную возможность насладиться сегодняшним вечером и познакомиться друг с другом... Итак: два последних представителя командного состава нашего лайнера!

Николай Иванович сделал значительную паузу и предупреждающе поднял указательный палец.

— Пожалуйста, леди и джентльмены, запомните их получше. Услугами первого из них я рекомендую пользоваться как можно чаще. Тогда ваше путешествие, организованное тремя самыми уважаемыми в мире туристическими компаниями — английской «Роял-бритиш-интернэшнл», германской «Оушн-тур-райзен» и судовладельческой русской компанией «Посейдон», останется в вашей памяти как лучшие дни вашей жизни! Итак — мой старший пассажирский помощник — Константин Беглов!!!

Костю Беглова почти все пассажиры уже знали с того самого момента, когда шагнули с последней верхней ступеньки корабельного трапа на палубу «Федора Достоевского». Во всех портах, где принимали пассажиров на борт судна, Беглов безупречно разговаривал на языке той страны, куда причаливал лайнер. А кроме всего, Константин Беглов был мужественно-красив, деловит, вежлив и удивительно похож на кого-то из американских киноактеров...

Беглову устроили форменную овацию! Женщины — от восемнадцати (которых было до обидного мало!) и до восьмидесяти (составлявших основной костяк дамского путешествующего клана) — просто не могли отвести глаз от неотразимого пассажирского помощника.

Николай Иванович очень тренированно выдержал очередную паузу, дав мужской половине пассажиров подавить в себе легкую ревность и холодновато-вежливо поаплодировать красавцу Беглову, а женской — излить весь восторг при виде такого роскошного представителя мужского сословия, удивительно напоминавшего, кажется, не то Грегори Пека прошлых лет, не то сегодняшнего Хью Гранта...

И когда музыкальный салон слегка притих в ожидании представления последнего офицера командного состава судна, Николай Иванович сотворил скорбь на челе и с наигранно печальным вздохом произнес в микрофон:

— Услугами второго моего офицера я советую вам всем пользоваться как можно реже...

Иронично посмотрел в настороженные лица шестисот пассажиров и громко, будто цирковой шпрехшталмейстер, объявил:

— Главный судовой врач — Тимур Ивлев!!!

Восторженно зааплодировали все пожилые пассажиры. Их было добрых три четверти всего пассажирского населения лайнера, и они являли собою радостную армию обремененных возрастными хворями потенциальных пациентов доктора Тимура Петровича Ивлева.

Ибо в том же буклете, который советовал для подобных торжественных вечеров иметь с собой вечерние платья и смокинги, всем пассажирам судна было обещано лечение совершенно бесплатными, самыми дефицитными и дорогими лекарствами, которые им никогда бы не оплатила ни одна медицинская страховая компания мира...

Доктор Ивлев сделал шаг вперед и неловко поклонился. За время его службы в «Посейдоне» это был уже его четвертый рейс, а он все так и не мог привыкнуть к своему участию в обязательной театрализации таких вечеров: когда все остроты капитана были предельно выверены (да, кажется, кем то и написаны когда-то...), а реакция пассажиров на каждую такую шутку была абсолютно предсказуема. Когда бокалы гостей наполнялись прекрасным шампанским и хорошим коньяком, а командный состав судна во главе с капитаном чокались с гостями и пили за их здоровье неотличимые от шампанского и коньяка грушевый лимонад и холодный сладкий чай...

Но Тимур знал, что закончится вот такой вечер, и капитан Николай Иванович Потапов поднимется на мостик, или спустится в машинное отделение, или заглянет еще в какую-нибудь корабельную службу и сразу станет неулыбчивым, требовательным до жестокости, единоличным и полноправным хозяином громадного теплохода, от верности ЕГО решений будут зависеть судьбы и жизнь девятисот душ ЕГО судна.

Старики шумно и весело приветствовали Тимура, а один уже не очень трезвый англичанин лет шестидесяти пяти от переполнявшего его избытка чувств пополам с виски даже залихватски свистнул на весь огромный музыкальный салон.

Чем тут же обратил на себя внимание и пассажирского помощника Кости Беглова, и...

...огромной канадской украинки Галю Сердюк.

Из-за могучего плеча папы Сердюка она восхищенно посмотрела на англичанина своими прекрасными большими серыми глазами, но уже в следующее мгновение смутилась чуть ли не до обморока и спряталась за свою двухметровую маму.

На Тимуре Петровиче Ивлеве представление командного состава судна пассажирам было окончено, негромко зазвучала старая ностальгическая джазовая мелодия, и пассажиры ринулись представляться капитану.

К Николаю Ивановичу в помощь сразу же приблизились старший пассажирский помощник Костя Беглов и молодая красивая женщина в форме — пассажирский администратор.

Переводчики Таня Закревская и Ляля Ахназарова еще ближе придвинулись к капитану, готовые в любую секунду прийти к нему на выручку.

Энергично работая остренькими локотками, первой к Николаю Ивановичу пробилась тщательно ухоженная старушка с восторженными детскими глазками.

— Хелло, капитан! Надеюсь, вы узнаете меня? — по-немецки закричала маленькая веселая старушка в очень дорогом вечернем платье и настоящих старинных драгоценностях.

Пассажирский администратор тут же шепнула капитану:

— Фрау Голлербах из Кельна. Плывет на «Достоевском» третий раз.

Капитан, уставший от своей долгой английской речи, радушно улыбнулся старушке и машинально ответил по-русски:

— Ну конечно, фрау Голлербах! Очень рад снова видеть вас на борту нашего судна...

Таня на полуслове подхватила по-немецки русскую фразу капитана. Николай Иванович благодарно посмотрел на Таню и чокнулся с фрау Голлербах своим грушевым лимонадом в бокале для шампанского.

А маленькая счастливая старушка с кокетливо повязанным газовым шарфиком на тоненькой шейке, чтобы скрыть хотя бы лет пять из своих семидесяти восьми, со счастливым превосходством посмотрела на остальных пассажиров, попавших на борт этого судна, не в пример ей, впервые.

Но в ту же секунду к капитану протиснулась канадская семья гигантов, и ее глава, краснорожий пожилой детина Пол Сердюк, заговорил на чудовищной англо-русско-украинской смеси.

— Айм — Пол Сердюк энд май фамилия, — сказал он и уточнил: — Жинка и цурка. Есть из Канады...

«Жинка» Маргарет, родившаяся шестьдесят шесть лет тому назад в Канаде, на ферме между Норман-Уэльсом и Уайтхорсом, и там же появившаяся на свет божий «цурка» Галю гордо вслушивались в незнакомую им тарабарщину, на которой изъяснялся их «фазер» и «чоловик».

Капитан пожал руку Полу, галантно поклонился его двухметровым дамам и шепнул Беглову на ухо:

— Отметить в завтрашней радиопередаче по судну на всех языках. Все-таки черт знает откуда добирались...

Беглов моментально сделал пометку в блокноте, отдал распоряжение своему пассажирскому администратору. Та молча кивнула головой.

Молодой спортивный парень с тонким интеллигентным лицом, в превосходно сидящем смокинге поклонился капитану и, четко оценив расстановку сил, сразу же обратился к Косте Беглову на английском:

• Предыдущая
• 17/60
• Следующая