Записки средневековой домохозяйки - Ковалевская Елена - Страница 37

Внутренне подобравшись, я осталась на месте, хотя очень сильно хотелось пуститься наутек. То, что это едут к нам, я поняла сразу же, едва они показались из-за холма. Там, за ним дорога раздваивалась, и наезженная колея вела дальше в Истрес, а полузаросшая к усадьбе.

Заметив меня, замершую в ожидании, один из гвардейцев отклонился в сторону с дороги и, пришпорив коня, поспешил подъехать поближе.

— Эй, селянка! Эта дорога ведет к усадьбе Адольдаг? — прокричал он, еще не доезжая.

Я молча махнула рукой по направлению к дому.

— А маркиза там? — уже тише спросил он, резко останавливая скакуна рядом. Тот едва на дыбы не встал, но я даже не подумала отшатнуться. Уж очень нехорошо взволновали его слова.

— Может там, а может — нет, — пожала я плечами.

Говорить прямо и откровенно мне никак не хотелось. Но, видя, как вытянулось его лицо, и сжалась рука, свободная от поводьев, пришлось добавить:

— Может она в саду гуляет, а может и в деревню к Отцу Митчеллу пошла.

А что я еще могла сказать?! Вот, мол, друг мой любезный, перед тобой в образе селянки — загорелая лицом и руками, в разношенных башмаках, ныне больше похожих на тапки, в потертой юбке и простой блузке с открытым воротом и с платком на голове, повязанном как у украинских баб кончиками кверху. Когда на улице не меньше тридцати градусов жары, утягиваться как придурочной барыне в корсет, чтобы потом весь день в обмороке лежать, не хотелось. Работа-то на месте стоит — ее делать надо.

Гвардеец важно кивнул и, махнув рукой своим 'давайте туда', пришпорил скакуна. Кавалькада поравнялась со мной и проследовала дальше. Я быстренько окинула всех взглядом, в надежде узнать, кто это пожаловал. В экипаже я увидела его преосвященство епископа-коадъютора Фердинанда Тумбони. Он, опершись на дверцу, смотрел через открытое окошко на дорогу. На меня он даже внимания не обратил. Четверо всадников мне тоже были незнакомы, а вот пятый…

О, черт!.. Лучше бы я ушла. Пятым беседующим с епископом оказался никто иной, как Себастьян — герцогский сын собственной персоной! Не знаю, зачем его сюда занесло, но…

Кавалькада уже проехала мимо, а я попятилась в заросли у дороги, чтобы оттуда, сделав крюк, незаметно попасть в дом. Но как назло в последний момент взгляд Себастьяна скользнул в мою сторону. В его глазах мелькнуло узнавание, и он рывком обернулся и пристально всмотрелся в меня.

Не знаю, что на меня накатило, но неожиданно я улыбнулась и прижала палец к губам. Мужчина сначала неуверенно, а потом, все же сообразив, кивнул и, как ни в чем не бывало, продолжил разговор с епископом.

Я же, шепнув мальчишке, чтобы живо нашел в саду Меган, подобрала длинную юбку повыше и, что есть силы, припустила через кусты и задний двор к дому.

Конечно, я не успела обогнать гостей. Они уже спешились и, теперь прохаживаясь по двору, разглядывали мои клумбы и косились в сторону огородных насаждений. Перед ними, опершись на палку, стоял мистер Гивел и что-то рассказывал. Из сада, вытирая руки о длинный коричневый фартук с карманами, спешила Меган. За ней с корзиной в руках торопилась Агна. Завидев меня, прячущуюся за раскидистым вязом, Меган понятливо кивнула и, шепнув что-то на ушко Агне, не снижая скорости, рванула в дом. Агна же с корзиной направилась ко мне.

— Миледи, вы корзину на плечо и… — начала было девушка, но я шепнув ей: 'Да, знаю!', отобрала ее из рук.

Агна тут же развернулась и пошла к дому, а я, взвалив на плечо полупустую корзину так, чтобы скрывала лицо, пристроилась вслед. Понятливый мистер Гивел, заметив меня с девушкой, как бы невзначай потянул гостей к дальней клумбе. А я незаметно прошмыгнула вовнутрь.

Не знаю, провели ли остальных прибывших наши маневры, однако когда я уже почти вошла в дом, все кроме Себастьяна смотрели на посадки, в особенности на помидоры, тогда как он не отрывая глаз, наблюдал за мной.

В доме Меган уже суетилась вовсю. Бабушка Фани пыталась на скорую руку соорудить какую-нибудь постряпушку, вроде тех же оладышков и одновременно поставить чайник, тогда как девушка стремилась успеть все остальное — достать мои парадно-выходные одежды, вытащить единственную расшитую скатерть, что мы успели сделать за весну, вынуть посуду для чаепития, маленькую баночку с чаем которую я тщательно берегла. Но, завидев меня, девушка оставила все и, подхватив небольшой таз в углу, потащила его в женскую спальню. Я тут же поставила корзину к стене, зачерпнула из бочки воды большим ковшом и поспешила за ней.

Пока я умывалась и хоть как-то пыталась оттереть руки от травяной зелени, Меган судорожно перебирала мой гардероб.

— Блузку давай, — бросила я, отфыркиваясь от воды. — И ту юбку, в которой я в церковь хожу.

— Но это ведь маркиз… — попыталась возразить она, но я ее оборвала.

— Раз для церкви подходит, значит и для маркиза пойдет. Если он хотел помпезной встречи — предупреждать надо было хотя бы за неделю.

Меня быстро облачили, и пока девушка, склонившись, зашнуровывала ботиночки, я яростно расчесывала волосы. В красивую прическу, которую полагается носить леди, собирать было некогда. Я лишь сделала прямой пробор, подхватила пряди на висках и над ушами и, подняв их наверх, скрутила вместе. Затем заколола это все зажимом, а оставшиеся волосы завернула ракушкой и быстренько заколола шпильками.

— Шляпу давай! — распорядилась я.

Памятуя, чего наврала гвардейцу, я решила поддержать приличествующую своему статусу версию. Быстро подвязав единственную соломенную шляпку под подбородком, я схватила из вазочки букетик цветов и поспешила в кухню.

Пару недель назад я заставила мужчин разгрести еще одно помещение, чтобы привести его в порядок. Буквально вчера мы устроили там мужскую спальню. А то не дело в кухне — и спальня, и едальня одновременно!.. Так вот, в этой комнате одно окно выходило на противоположную сторону флигеля. Им-то я и решила воспользоваться.

Прошмыгнув по кухне так, чтобы меня не заметили, я распахнула в мужской спальне окно и, подставив табуретку, вылезла. Юбка задралась, блузка немного выбилась из пояса, но это все ерунда. Быстро приведя себя в порядок, я спешным шагом вырулила на тропинку, ведущую в обход флигеля, и как ни в чем не бывало, появилась с главной дороги.

Едва завидев гостей, я сделала вид, что невероятно удивлена и поспешила к ним. Первым меня заметил епископ.

Со словами 'О, миледи, ну вот, наконец-то, и вы!', он направился на встречу. Я тепло поприветствовала его. Выражая все приличествующие моменту слова радости, я тем временем краем глаза наблюдала за Себастьяном. Удалось ли мне его провести или нет?

Похоже, что нет. Несмотря на приличествующее моменту встречи его лицо было непроницаемо благостным, но глаза при этом лукаво посверкивали.

Ничего незначащие слова любезности потекли рекой. Епископ нахваливал мои цветники, исподволь расспрашивал про посадки, все пытаясь узнать, кто это сделал, и одновременно подмечал, как хорошо я руковожу слугами.

Я кивала, соглашалась, говорила какие мои люди трудолюбивые, а сама уже нервно начинала посматривать на дом. Ну, где же там обещанный стол? Это в саду я могла ходить хоть пятнадцать часов к ряду и говорить 'посмотрите налево, посмотрите на право', а во флигеле всего три жилых комнаты — там не погуляешь, экскурсию не устроишь. Отчего-то не хотелось ударить в грязь лицом перед его преосвященством и Себастьяном. Наверное даже больше перед Себастьяном, ведь епископ уже знал в каких условиях я живу, тогда как сын герцога… Думаю для него будет немалым потрясением увидеть ту убогость, что нас окружает. Наверняка он станет меня жалеть, снисходительно относиться. А я жалости по отношению к себе терпеть не могу. Даже больше — ненавижу. Поэтому меня и волнует отношение герцогского сына… Да именно поэтому!

И для себя именно таким образом разобравшись в нелепых и неожиданно нахлынувших эмоциях, я стала присматривать за Себастьяном.

А тот после того, как внимательно осмотрел меня переодетую, полностью потеряв интерес, ходил вдоль клумб и о чем-то иногда спрашивал мистера Гивела, который ковылял за ним, опираясь на трость.