Война углей - Ласки Кэтрин - Страница 25
- Предыдущая
- 25/38
- Следующая
— Что у тебя в сумке, малый? — спросил Тарн. Сорен сразу узнал его. Тарн был архитектором и главным строителем огромного подземного лагеря, который Чистые вырыли в пустыне Кунир перед битвой в Серединном царстве. Недавно Нира назначила эту пещерную сову своим первым заместителем в армии Чистых. Интересно только, на кого он работал сейчас — на себя, на Ниру или на кого-то еще? Не успел Сорен как следует задуматься над этим вопросом, как откуда-то с вершины Филиновых ворот раздался незнакомый голос:
— Эй, а он не синий.
— Ага, а другой-то с ним — не сипуха, — прогудел второй голос. — Значит, это не старуха Нира.
Пятеро сов изумленно запрокинули головы, стараясь понять, откуда доносятся голоса. И только Сорен рывком опустил голову. Нужно нанести удар прямо сейчас, пока пещерные совы отвлеклись! Расправив крылья, он ринулся вперед, пока остальные продолжали всматриваться в темноту.
— Давай, сова! — проухал невидимый голос с высоты.
«Невероятно!» — пронеслось в голове у Сорена. В следующий миг серебристый вихрь ринулся вниз с вершины Филиновых ворот и обрушился на ближайшую пещерную сову, которая от неожиданности кубарем покатилась по воздуху. «Лучше подняться повыше!» — решил Сорен. Там, над воротами, замелькал еще один серебристо-серый ураган, а потом над Филиновыми воротами загремела залихватская дразнилка, исполняемая на два голоса:
Эй, постой!
А ты кто такой?
С виду не синий и не сипуха —
Значит, не Стрига и не старуха.
Голые лапы, редкие перья —
Да это же Тарн, старухин подмастерье!
Я слыхал, что Чистые его считают гением?
Они же там тупицы, все без исключения!
Среди дурачья и Тарн сойдет за шишку,
А так этот олух — просто пустышка,
Такой же мерзкий, как старый Клудд,
Косточки которого и чайки не клюют!
Откуда тут взялся Сумрак? Нет, даже два Сумрака! На миг Сорену показалось, будто вокруг него замелькала целая стая бородатых неясытей, а потом Венцель поразил его еще больше. Выхватив откуда-то кисточку, он в безумном порыве бросился прямо к Тарну и поджег свое оружие от его боевого когтя! «Да этот малый настоящий гений! Или безумец, — подумал Сорен. — Но откуда взялись эти неясыти? И кто они такие?» Однако с появлением двух таинственных неясытей расклад сил сразу изменился в пользу Ночных стражей, тем более что Венцель уже успел поджечь вторую кисточку и передать ее самому крупному из двух неожиданных помощников. Гильфи бросилась вниз и перехватила в воздухе щепку, отвалившуюся от одной из кисточек. Сорен знал, что его маленькая подруга несравненно владеет огненным оружием. Тем временем неясыти хором грянули новую, поджигательную, песню:
Раз-два, поджигай — да сам не обожгись!
Ну, братишка, полетели — да поторопись!
Поджарим пещерную сову на обед,
Такой отбивной не едали сто лет!
Ты погляди, как он удирает —
Только голая гузка мелькает!
Ну-ка, подбавь огоньку, братишка —
Пускай заплачет пещерный трусишка!
— Эй, Клетус! — закричал один из неясытей. — Дай-ка мне веточку, а то моя совсем прогорела!
Описав головокружительный вираж, он заскользил по воздуху, вне досягаемости от огненных когтей своего противника, а потом одним страшным ударом опрокинул его вверх тормашками. Пока сова бешено размахивала крыльями, пытаясь вернуть себе равновесие, Гильфи бросилась вперед и молниеносным движением подожгла ей хвостовые перья своей щепкой.
Пещерная сова вспыхнула, как костер. Этого оказалось достаточно, чтобы ее товарищи ринулись наутек, рассекая воздух бесполезными огненными когтями, ставшими причиной их поражения.
Сорен, Гильфи и Венцель в изнеможении опустились на землю.
— Это я во всем виноват, — прошептал Венцель.
— В этом ты прав, — устало ответил Сорен. — Но ты отлично сражался и ни разу не выпустил из лап тубус.
Затем он повернулся к неясытям и спросил:
— Кто вы такие?
— Я Клетус, — ответил тот, что был поменьше.
— Клетус? Это твое имя?
— Мое, а чье же еще? — ухнул незнакомец и обернулся к другой неясыти. — Братец Тавис, ты, часом, не знаешь какого-нибудь другого Клетуса?
— Нет, братец Клетус. Не слыхал про таких.
— Скажите, пожалуйста, вы, случайно, не заканчивали суровую школу сиротства?
Тот, кого звали Тавис, с сомнением покачал головой.
— Нет… нет, не совсем. Мы получили отличное воспитание, пока… — Он осекся и замолчал.
— Пока что?
— Пока однажды ночью мы с братцем Клетусом не отправились поохотиться для нашей мамы. Понимаете, она в то время высиживала яйцо, из которого очень скоро должен был появиться птенец. Наш отец к тому времени уже умер. Его убил один из ранних предводителей Чистых.
— Тот, что был задолго до Металлического клюва, — пояснил Клетус. — Вы слышали о Металлическом клюве?
Сорен кивнул.
— Ну, так вот, — продолжал Тавис, — когда мы вернулись, наша мама исчезла. В гнезде валялась расколотая скорлупа. Наверное, птенец появился на свет.
— Мы так и не узнали, что там произошло, — закончил Клетус. — Через несколько ночей мы нашли тело нашей мамы. Но нам так и не удалось обнаружить никаких следов птенца. Он просто исчез. Возможно, его убили.
Тавис снова взял слово:
— Тогда времена были страшные, сами, небось, помните. Проходу не было от сов из Сант-Эголиуса. Мы были еще совсем молоды, вот и решили зарыться под землю.
— В буквальном смысле! — вставил Клетус.
— Вот-вот. Полетели в пустыню Кунир и жили там в заброшенных подземных туннелях.
— Теперь понимаете, почему мы так ловко отделали этих уродов? Мы отлично знаем все повадки пещерных сов. И еще мы слышали про этого Тарна. Дрянная сова, позор своей семьи.
— Мы все время думали, что случилось с тем птенцом, нашим братом или сестрой. Но так никогда и не узнали, — грустно добавил Тавис.
Сорен и Гильфи в немом изумлении уставились друг на друга. Сходство было не просто поразительным, а совершенно неоспоримым — храбрость, юмор, болтливый клюв! И, разумеется, характерные боевые навыки — сразу видно, что эти два молодца тоже прошли обучение в печально известной суровой школе сиротства, о которой без устали вспоминал их лучший друг Сумрак!
— Кажется, я знаю, что случилось с тем птенцом, — негромко сказал Сорен.
— Знаешь? — хором выпалили ошеломленные неясыти.
— Он жив.
— Он жив! — радостно завопили браться и так распушились от радости, что стали похожи на две серые луны в ветреную ночь.
Глава XXI
Мобилизация войск
Могучее течение — но не воды и не ветра, а мрачного предчувствия и решимости — катилось через Северные царства. Белая медведица совершила самый необычный поступок в своей жизни, когда покинула свою уютную берлогу, вычищенную и прибранную для долгой зимы, и бросилась в бурное море. Выплыв из бухты Киль, она скоро оставила за спиной привычные места обитания и взяла курс на восток, к заливу Клыков, где находилась зимняя берлога Сварра, отца ее медвежат. Чем дальше она заплывала на север, тем толще становился лед. С силой отталкиваясь задними лапами, медведица пробивала себе путь через льдины, которых становилось все больше. Вскоре началось сплошное ледяное поле. Это были внешние отроги огромного Хратгарского ледника, издавна служившие лежбищем тюленей, поэтому не успела Свип повернуть свою тяжелую морду, как увидела струйку пара, поднимавшуюся над трещиной во льду. Это была лунка, которую тюлени используют для дыхания. В обычное время медведица непременно остановилась бы, выбралась на льдину, дождалась, пока тюлень высунет морду из лунки, а потом мгновенно схватила бы его за голову своими огромными острыми клыками и как следует подкрепилась. Но у Свип не было времени. Она должна была как можно скорее добраться до залива.
- Предыдущая
- 25/38
- Следующая
