Упасть в небо - Кузьмина Надежда М. - Страница 13

• Предыдущая
• 13/110
• Следующая

Ещё каждый день я выкраивала хотя бы час, чтобы посидеть в одиночестве на своём утёсе над замёрзшим морем. Замирала и смотрела в бесконечный сумрак — впереди простиралась ледяная равнина до самого горизонта, даже торосы занесло снегом, и — насколько хватало взгляда — вокруг ничего и никого: ни людей, ни деревьев, ни птиц — только безжизненное стылое пространство, где воет пурга. Но думалось мне там хорошо. Я смогла сообразить, что заклинание для быстрого приведения прически в порядок, казавшееся игрушкой, — на самом деле могучий универсальный инструмент. Несколько дней я потратила на то, чтобы вычленить часть, которая отвечала за то самое воспроизведение эталонного состояния. Потом начала экспериментировать. Например, лепила снежок руками. А затем — магией — десяток его точных копий, взяв первый за образец.

Правда, трансмутацией я пока владела на честном уровне адептки-второгодки, так что выполнить упражнение мне удавалось, только если в наличии имелось достаточное количество готового нужного вещества. Например, того же снега. В комнате снежки у меня лепиться пока не желали.

Зато я сумела приложить новый навык к оконным шпингалетам. Решила, что эталонных состояний будет два — верхнее «открыто» и нижнее «заперто». И стала гонять магией шпингалет из одного положения в другое. Вышло! Следующей мыслью стало, что так можно поступить и с самим окном, а базовыми состояниями будут «распахнуто» и «захлопнуто». Только сил нужно заметно больше… И с дверью. И вообще с кучей всего! Например, запомнить состояние чистого листа бумаги. И воспроизводить его, посадив кляксу! Правда, первый опыт на этой стезе привёл к бесследному исчезновению всей домашней работы по эльфийскому, но расстроена я не была. Наука требует жертв!

С вёдрами мы с Асом сейчас не тренировались — нашлось более актуальное поле деятельности, куда можно было выплеснуть магию. Именно поле, в самом прямом смысле этого слова, — левада для выгула лошадей. Зима выдалась снежная — валило и валило через день. Если б мы не чистили снег, лошади б завязли не по брюхо, а провалились сразу по уши. А бегать Прибою и Волне, как и остальным обитателям конюшни, нужно было каждый день. Так что теперь мы изводили свой резерв с пользой. А остаток тратили на расчистку дорожек вокруг школы, лорду Йарби на радость.

Меня подловил — снова на пути к конюшне — Киран. Попросил поговорить с ним. Мы уселись на верхней жерди ограды огородика Тин — перекладина торчала из-под снега на целую ладонь. Устроившись, Кир похлопал на меня голубыми глазами, вздохнул, взъерошил выбивавшуюся из-под шапки светлую чёлку:

— Тим! Я порылся в библиотеке, разобрался в том, что ты сказала. Ведь это ты — герцогиня Сайгирн, да?

Я кивнула.

— Кир, только не говори никому, хорошо? Даже Бри не знает. Известно Асу, моему наставнику, лорду Йарби и в Ларране. А я… я всё та же.

— В Ларране?

— Да. Мы с Аскани представлены ко Двору как последние отпрыски семьи Ансаби, — пристально посмотрела я в синие глаза.

— Ко Двору. Значит, всё вот так серьёзно, — обычно радостный Кир повесил нос.

— Кир, брось! Я — чайка-дистрофик, и никак иначе! — попыталась я растормошить приятеля.

— Знаешь, я всегда гордился своей семьей. Лорд Киран тер Майерти — мне казалось, что это звучит круто. Мы, собственно, стали «тер» во времена Великой Императрицы Рамин, когда пара моих предков так мылила шеи викингам, что пращуров за подвиги произвели в дворянское звание. Больших поместий у нас нет. Зато мы живём вольно, достойно, дружно. У меня в семье есть и маги, и путешественники, и торговцы, и даже один бард затесался. Я думал, что тебе с Аскани не по пути. Он — хороший парень, но слишком важная птица, владетель. И был уверен, что со мной тебе будет лучше — и легче, и веселее. И любил бы я тебя крепко и всю жизнь. А теперь выходит, я сам тебе совсем не пара.

— Кир, ты мне друг. А то, что я оказалась Ансаби, для меня значит немного. Титул мне не нужен. Думаю, потом я верну его Аскани — пусть он правит, у него выйдет лучше. А моё — это магия. Но пока нельзя. То, что нас двое, — дополнительная страховка для края. Я видела трупы убитых на чёрных алтарях и сделаю всё, что смогу, чтобы такого больше не случилось ни с кем.

— Уж да. Сколько ты сидишь, закопавшись в книги или со своими чашками, — больше тут никто так не пашет. Ты единственная, о ком я слышал, сумевшая на первом году обучения взлететь к потолку, — усмехнулся Киран. — Ты на магии просто повёрнута.

— Да, это правда. Я хочу быть, как мой опекун.

— Этот? В чёрной мантии?

— Да. Герцог тер Дейл. Он самый замечательный на свете, — улыбнулась я. — И именно он спас нас всех тогда, во время налёта викингов. И вылечил Лива. А сколькому меня научил…

— Понял, магия — твоё всё. А герцогиня из тебя фиговая. Это обнадёживает!

— Кир, пошли к конюшне — меня Волна ждёт, а времени нет… По пути договорим.

Киран, который опять засветился, как летнее солнышко в полдень, радостно кивнул, соскочил с забора и тут же провалился в сугроб по пояс. Протянул руки:

— Ловлю!

Ага, сейчас.

И пролевитировала к утоптанной тропинке.

Герцогство — это мелочь. Кир не знает ещё, что мы — драконы. И это — барьер между нами куда серьёзнее. Потому что во мне чуть больше двух пятых драконьей крови. А если у меня когда-нибудь будут дети, я хочу, чтобы у них тоже была возможность получить крылья и подняться в небо. Но для этого в их жилах должно течь не меньше четверти древней крови. То есть мне нужен муж-дракон. Как Аскани. Или как Шон. Или хотя бы как лорд Лин.

Вечером поговорю с сестрой.

Тин пожала плечами.

— Киран — парень взрослый. Шестнадцать — давно не ребёнок. Ты никаких обещаний не давала, глазки не строила. А летом он уедет поступать в Академию, и вы увидитесь только через год с лишним. Познакомится с новыми людьми, может, кого встретит. Думаю, всё обойдётся. Да, Мири, я узнала, когда наш экзамен. Шестого января. Сказали, что будет комиссия из трёх магов и даже кто-то из Академии.

Все мысли о Киране разом вылетели из головы. Мы учились, старались, зубрили, разбирались… но хватит ли этого? И обычно уверенная в себе Тин смотрела на меня такими же испуганными круглыми глазами. Ей же ещё страшнее…

Ох!

Мы обнялись и долго стояли, прижавшись друг к другу.

На ночь глядя прорезался Шон.

«Кузнечик! Я сделал злобомер!»

«Чего-чего?» — обалдела я, оторвавшись от захватывающего жизнеописания обитающей в водах Тихого озера жор-рыбы.

«Злобомер! Посмотреть хочешь?»

Он ещё спрашивает!

«Ты там вроде одна? Я иду!»

Ага, Бри пять минут назад пошла зубы чистить. Вот и придут вместе — то-то радость будет! На весь этаж!

«Шон, лети в пещеру! Я буду через три минуты».

Сунула ноги в сапоги, натянула шапку, накинула шубу на плечи и — пользуясь новым умением — вывалилась в окно, захлопнув за собой створки и задвинув шпингалеты. Если не рассчитала сил — ничего, внизу сугроб мягкий!

К утёсу я добралась меньше, чем за три минуты. Правда, резерв был на две трети пуст. Но Шон оценил:

— Быстро! А как? Ага, понял, молодец! На, погляди! — и протянул мне круглую блямбу величиной с монету.

И что? Прозрачный кристалл в серебряной оправе. Кварц, что ли? Под ним — светлая металлическая подложка. Всё вместе похоже на заурядную пуговицу. И?

— Да, кварц. Но не простой. Чем объяснять, проще показать. Пошли!

Куда идём, спрашивать не стала. Ясен пень, пешком на Луну.

Хотя от полёта туда я никогда не откажусь…

— Отчасти это тебе награда за то, что сама сообразила насчёт эталонных состояний. А вот с зеркалом тормозишь. Не думал я, что тебя удастся так просто с толку сбить! — усмехнулся Шон.

Мы висели над серой равниной, разлинованной резкими чёрными тенями от дальних пиков гор. Каждая полоска тьмы — как бездонный провал. Не понятно — то ли есть там что, то ли оступишься и будешь падать, падать, падать…

• Предыдущая
• 13/110
• Следующая