Между двумя мирами - Гордиенко Галина Анатольевна - Страница 22

• Предыдущая
• 22/42
• Следующая

Больше всего Дашку измучило незамеченное, наверное, врачами, небольшое кровоизлияние в мозг. Препаршивенькая, надо сказать, штучка! Из-за него-то Наташа и не приходила так долго в сознание…

Ну и повозиться же пришлось! Дашка еле-еле удалось восстановить тот крохотный поврежденный сосудик и убрать из-под черепа загустевшую уже жидкость. Зато после этого у Наташи, наконец, порозовели слегка щеки, и дыхание чуть выровнялось. Наташа теперь просто спала.

Понимая, что еще минута, — и она отсюда уже никогда не выйдет, измученная до предела Дашка выбралась за дверь. По стеночке. Раз и навсегда уяснив для себя, что такие вещи нахрапом не делаются. Это вам не штурм крепости. Вот дня за три-четыре, отдыхая, можно было и Наташу привести в полный порядок и самой остаться человеком, а не развалиной…

— Ты чего? Плохо себя чувствуешь? Сестру позвать? — вдруг услышала Дашка чей-то встревоженный голос, и, открыв глаза, увидела перед собой худенькую девчонку своего возраста в тяжелых очках с толстенными стеклами и с книгой под мышкой. Бинтов на ней почему-то не было тоже.

— Не надо сестру… — откашлявшись, хрипло пробормотала Дашка. — Я не ваша, я подругу навестить пришла…

Девчонка испуганно оглянулась и прошептала:

— Но ведь нельзя… Приемные часы давно кончились…

— Знаю. Но раньше не получилось… Слушай, — с трудом ворочая языком, продолжила Дашка, — у тебя поесть не найдется? Хоть хлебца… С утра во рту ничего не было…

Девчонка неожиданно хмыкнула:

— Чего-чего, а этого добра хватает! И тумбочка забита, и холодильник. Родственнички не забывают… Тебе прямо сюда принести?

— Давай сюда… Что-то у меня голова кружится…

— Сейчас, — и, сунув Дашке книгу, девчонка исчезла.

Поев, Дашка действительно почувствовала себя намного лучше и даже смогла выковырять себя из кресла. Самостоятельно. Хоть и с треском.

Попрощавшись с Лилькой, — так звали ее новую знакомую, — и пообещав навестить их с Наташей завтра, уже в приемные часы, Дашка поплелась домой. На взрослых, по счастью, она в этот вечер так и не наткнулась…

В постель Дашка забралась сразу же, наотрез отказавшись даже от ужина. Мама, впрочем, и не настаивала, решив, что дочь перекусила у Владлена Павловича, тот обычно без чая ее не отпускал.

Еще бы. Владлен Павлович был ближайшим другом недавно умершего Дашкиного дедушки и девочку знал с самого рождения. И очень любил. Да и сама Дашка с удовольствием его навещала.

Поцеловав Дашку перед сном, мама укутала ее, как следует, одеялом и потушила в детской свет. Успев почувствовать, как на диван мягко прыгнула Матильда, Дашка вырубилась…

Спала Дашка, как убитая. Даже без снов. Разбудила ее обеспокоенная Матильда, начав вылизывать лицо своим горячим, шершавым язычком. Просыпаться не хотелось страшно! С трудом разодрав упорно слипающиеся веки, Дашка недовольно отпихнула кошку в сторону.

— Ну, чего тебе? Дай поспать-то, будь человеком! Будильник же еще не звонил!

— Какой тебе тут будильник?! — неожиданно разозлилась обычно невозмутимая Матильда. — Я тебя уже с пару часов добудиться не могу! Спишь по мертвому! Полдня псу под хвост!

— Какому такому псу? — сонно буркнула Дашка, прикрывая тяжелые веки.

— Совсем с ума сошла! — возмутилась Матильда. — Ты что, всю ночь собираешься на тракте ошиваться? Следующая-то гостиница на расстоянии дневного перехода, не дошло еще?

Сон с Дашки слетел моментом. Черт возьми! Как она могла забыть! Она же опять на Таире! И действительно давно пора вставать!

С неохотой вытряхивая себя из-под теплого, мехового покрывала, девочка проворчала:

— Что значит, не могла разбудить? Просто плохо старалась!

И, не обращая больше внимания на негодующую рыжую мордочку, Дашка прямиком направилась к столу. Слава Богу, после вчерашнего ужина на нем оставалось еще достаточно еды! Есть Дашке хотелось жутко. Как никогда в жизни.

У бедной Матильды челюсть отвисла при виде того, как результативно и быстро голодная Дашка чистила стол! Наблюдая, как один за другим исчезают с блюда огромнейшие пироги с мясом и картошкой, запиваемые даже не квасом, а густейшим, жирнющим молоком, кошка шумно сглотнула и, не выдержав, оттащила в сторону тарелку с жареной рыбой. Так, на всякий случай. В конце концов, и ей перед дорогой необходимо подкрепиться.

— Что это на тебя сегодня нашло? — с удивлением спросила Матильда через полчасика отвалившуюся, наконец, от разоренного стола Дашку и кинула взгляд на сиротливо валявшийся посреди большущего керамического блюда кусок пышной, сдобной лепешки.

— Да так, — неопределенно пропыхтела девочка и громко икнула, — поужинать вчера забыла…

— Ну да, ну да… — задумчиво протянула Матильда, — это я помню…

— Так что ничего удивительного, — бодро заключила Дашка и, схватив последний кусок лепешки, шустренько запихнула его в рот. — Что ему пропадать! — прошамкала она.

— И в самом деле, незачем… — кротко согласилась Матильда, подозрительно внимательно всматриваясь в Дашкино лицо. И, немного помолчав, осторожно поинтересовалась, — Да, а где это ты пропадала вчера вечером?

— Отстань, ладно? — и Дашка удовлетворенно погладила себя по туго набитому животу. — Потом поговорим… Сейчас действительно выходить надо…

И, открыв дверь, зажмурилась, — до того ярко сияло в небе уже привычное голубое солнышко.

— Матильда, — радостно воскликнула она, — а дождь-то кончился!

Впрочем, долго радоваться этому Дашке не пришлось. Солнце трудилось как нанятое, без передышки, и истекающая потом девочка через пару часов уже не смогла бы сказать, что лучше: такая жарища или вчерашний дождь. А еще через полчаса, пожалуй, предпочла бы второе.

Лес, еще день назад теснившийся с правой стороны вплотную к дороге, будто из вредности, не желая делиться тенью, отступил далеко в сторону и дразнил путниц темной, едва видной полоской. Узкая, пыльная дорога, причудливо извиваясь, терялась сегодня в огромной, выгоревшей на жарком летнем солнце сизой степи. От вчерашнего дождя и следа не осталось. Воздух был раскален так же, как и земля.

— А может, дождь сюда и не дошел, — тоскливо подумала девочка, вглядываясь в дрожащую линию горизонта.

Дашка еще не отошла после вчерашних своих подвигов и чувствовала себя препаршиво. А тут еще и Матильде ничего не рассказала. Сейчас, наверное, уже поздно. Изворчится ведь. Лучше уж промолчать. Кошка и без того сегодня посматривает на нее с подозрением. Казалось бы, с чего? Подумаешь, раз в жизни как следует позавтракала! Другие, может, каждый день так лопают… Что же, Дашке всю жизнь костями греметь? А тут еще, как назло, ничегошеньки не происходит! Хоть бы пичужка какая над головой пролетела…

…Дома оказались неожиданно для себя. Просто вымотанная до предела Дашка умудрилась споткнуться на ровном месте. Шлепнулась она от души. Не только пребольно стукнулась коленками, но и умудрилась подмять под себя зазевавшуюся Матильду. Зато очухалась уже на собственном диванчике, обалдело таращась в темноту.

Выуживая откуда-то из-под себя злобно пыхтящую, пыльную кошку, Дашка тоскливо подумала, что завтра, к сожалению, не воскресенье, и вставать придется раненько. Школу пока еще никто не отменял… И к Наташе надо бы зайти, мало ли…

К Наташе ее не пустили. На Дашкин вопрос о ее самочувствии пожилая, усталая медсестра как-то замялась и, немного помолчав, ответила, что Лебедева чувствует себя сегодня неплохо, и завтра, наверное, будет переведена из реанимации в общую палату.

— Почему завтра? — испугалась Дашка. — С ней что-нибудь не в порядке? Медсестра посмотрела на нее как на сумасшедшую.

— Девочка, еще вчера вечером мы не были уверены, дотянет ли Лебедева до утра!

Поняв, что от угрюмо поправляющей белоснежную косынку медсестры больше ничего не добиться, Дашка попросила пригласить в холл Лильку.

• Предыдущая
• 22/42
• Следующая