Выбери любимый жанр

Суперсыщик Освальд и банда пакетоголовых - Биник Кристиан - Страница 11


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

11

Я решительно встаю на задние лапы и прыгаю перед скамейкой взад-вперед. Потом валяюсь на земле, поднимая облака пыли. Потом перехожу к повизгиванию и лаю. Никакой реакции! Как быть дальше?

Леонардо вдруг делает сальто назад. Отличная идея! Если и мне удастся такой трюк, Сента свалится с лавки от удивления. Я закрываю глаза, чтобы сосредоточиться, глубоко дышу и потом взлетаю. Мой короткий полет кончается тем, что я шлепаюсь мордой об землю. Зараза, как больно! Остается надеяться, что Сента не видела моей аварийной посадки.

Тем временем один за другим прибыли остальные сыщики. Изабель уже пару раз звала меня, но Сента для меня важнее. Какого черта она даже покосилась в мою сторону? Я продолжаю мозолить ей глаза, выкидываю всевозможные трюки, стою на ушах, разливаюсь соловьем, исполняя любовные песни. Да, друзья мои, вы сами видите: чтобы превратиться в обезьяну, совсем не обязательно влезать в обезьянью шкуру и есть бананы.

В конце концов хозяин Сенты встает и покидает парк, с трудом передвигаясь на своих слабых, подкашивающихся ногах. Ну теперь-то Сента могла бы, кажется удостоить меня взгляда! Нет, кроме своего хозяина она ничего вокруг не замечает. Что все это значит?

Хотя Тим, Свен и Изабель хором зовут нас с Леонардо, мы провожаем Сенту до самой двери. Старик достает из кармана ключ. И тут — наконец-то! — происходит долгожданное чудо: Сента оборачивается. Два черных бриллианта нежно сияют мне навстречу.

— Гав! — Мой хвост превращается в пропеллер и возносит меня на седьмое небо.

— Пошли, Сента, — раздается голос старика, и они исчезают за дверью.

Можете мне поверить, друзья мои: если бы Леонардо не вырвал меня из оцепенения своим тявканьем, я бы, наверное, до сих еще стоял в виде своего собственного памятника перед этой дверью.

ГЛАВА 14, в которой летят клочки по закоулочкам

Ах, друзья мои… Меня поразила ужасная болезнь — тоска. С того момента, когда я был сражен наповал взглядом Сенты, я не могу думать ни о чем другом, кроме моей прекрасной далматинки.

Могу ли я рассчитывать на взаимность? Я, конечно, не принадлежу к тем красавчикам, которые не вылезают из парикмахерских салонов и на каждой выставке собак гребут призы лопатой. К тому же я, хоть и классный, но, к сожалению, не очень породистый пес. (Отец мой был терьер, а мать… хм… э… была… э… совсем другой породы…) Но зато я потрясающе умная, обалденно веселая и суперотважная собака. Какую-нибудь трусливую и тупую квашню не назначили бы старшим суперсыщиком, верно?

Теперь-то я уже понимаю, почему Сента меня вчера в упор не замечала. Она была вся поглощена заботой о своем хозяине, который от слабости еле-еле держался на ногах. Поэтому мне и достался только этот незабываемый прощальный взгляд.

Я все утро валяюсь на траве, загораю и думаю о Сенте. Да, втрескался я, похоже, капитально. Как бы я хотел разделить свою скромную будку с Сентой! Мы бы вместе завтракали, вместе все обнюхивали и расписывали столбы и заборы, вместе… э… ну, в общем делали то, что делают собаки, когда решают завести пару собачат. (Если вы этого еще не знаете, спросите своих родителей. Если онине знают, чт о я имею в виду, то непонятно, как они умудрились стать вашими родителями.)

Леонардо мотается по саду, как электровеник, и я хоть немного могу побыть наедине со своими мыслями. Мы с ним уже настоящие кореша — так говорят о себе настоящие мужчины, которые не церемонятся и не сюсюкают друг с другом. Раньше я думал, что такая дружба бывает только в книжках или по телевизору. Но теперь знаю, что она и вправду встречается в нашей собачьей жизни.

Неожиданно раздается визг тормозов тимовского горного велосипеда.

— Ты только посмотри, Освальд!

Я поворачиваю голову в сторону гаража, где мой хозяин слезает с велосипеда. Ого! Что это с его зеленой футболкой? Вся в клочья! Подрался он, что ли, с кем-нибудь в школе? Или на него напала целая стая бродячих кошек? Я встаю и плетусь к хозяину. «Ну говори, не тяни!» — мысленно требую я. Но Тим молчит. Он срывает с багажника свою школьную сумку и с мрачной миной шагает в дом.

Рррр! Он что, никогда не слышал о жгучем любопытстве? Целых два часа эта страшная штука жжет мои нервы, пока я наконец не узнаю, что случилось. Это происходит в саду у Изабель, где Тим встречается со своими друзьями.

— На меня напали пакетоголовые! — рассказывает Тим. — Денег у меня с собой не было, поэтому они хотели отнять у меня велосипед, чтобы я притащил им выкуп — двадцать евро.

— Все как у меня, — говорит Изабель. — Ну и что ты сделал?

— Что-что! Что я — трус, что ли? — гордо заявляет Тим. — Я сопротивлялся! Да еще как! Их трое, а я один, но мне плевать! Я не собираюсь плясать под дудку разных придурков! Правда, от моей футболки после этого остались одни лохмотья, верно, Освальд?

Я киваю.

— Какой ты смелый, Тим! — говорит Изабель.

— Наш герой Тим! — ехидно вставляет Дэнис.

— Не суй свой нос, куда тебя не просят! — рычит Свен.

Маруша бросает ему свирепый взгляд типа «не трожь моего Дэниса». Она со своей длинношерстной таксой устроилась на скамье-качелях. Остальные сидят на траве. Свен завязал узлом свои длинные ноги и без конца барабанит по коленкам. Источник его беспокойства — Юсуф.

Наш бывший комик, хоть и сидит между Тимом и Изабель, но все равно фактически отсутствует. Он угрюмо смотрит куда-то в пустоту, не произносит ни слова и вообще ничего не слышит. Свен, Маруша, Изабель и Тим то и дело беспомощно переглядываются. Все попытки услышать от Юсуфа более пространный ответ, чем «хм» или «угу» оказались безрезультатными. С тех пор как он узнал о предстоящем разводе родителей, он превратился в какое-то ходячее надгробие, которое ничем не развеселишь. Леонардо сидит у него на коленях и время от времени лижет ему пальцы, но Юсуф, похоже, этого даже не замечает. Он погружен в свои мрачные раздумья и витает где-то далеко от нас. Бедняга…

Я тоже никак не могу сосредоточиться, потому что в голове моей крепко засел некий призрак — небезызвестная вам далматинка. Но вот сыщики перешли к обсуждению стоящей перед ними задачи: как обезвредить банду пакетоголовых, и я, конечно, сразу же беру себя в руки и внимательно слушаю. Любовь любовью, а свою работу сыщика я должен выполнять как положено, это факт! В конце концов на карту поставлена не только моя репутация, но и почетный титул, кстати, указанный и в названии моей первой книжки (которую я упоминаю в последний раз — честное собачье слово!)

У Тима и его друзей уже языки дымятся, а все без толку. Планы, которые они один за другим предлагают и отвергают, настолько примитивны, что их мог бы придумать даже какой-нибудь безмозглый чау-чау. Дэнис и Юсуф не участвуют в дискуссии. Один занят своей каштановой гривой, которую то и дело откидывает назад, другой — своими мыслями.

Наконец Маруша спрашивает Юсуфа, нет ли у него какой-нибудь идеи. Он даже не реагирует. Тут Изабель тяжело вздыхает и говорит:

— Может, нам лучше поговорить о твоих родителях, Юсуф?

— Только не это! — вмешивается Дэнис. — А то он еще разревется.

Юсуф в ярости вскакивает на ноги и бросается с кулаками на этого придурка. Маруша с визгом ретируется со скамейки, которая через секунду опрокидывается. Дэнис и Юсуф лупасят друг друга почем зря.

— Эй, вы что, совсем обалдели? — кричит Изабель.

— Правильно, Юсуф! Дай ему как следует! Заткни пасть этому уроду! — орут Свен и Тим.

Маруша пытается разнять драчунов, но ей это не удается.

Перестаньте сейчас же, дураки! — шипит она на них. — Драться — это же полный идиотизм!

Не знаю, не знаю. Смотря кто кого лупит. В настоящий момент удача на стороне Юсуфа. Я болею за него всей душой. Но этот Дэнис, как назло, оказался неплохим борцом: он проводит такой удачный захват шеи сверху, что бедняге Юсуфу уже не вырваться из его клещей. Жаль!

Да, Маруша права: драться — это полный идиотизм! Поэтому я принимаю решение вмешаться. Совершенно объективно и беспристрастно. Я кусаю одного их драчунов за ногу. Совершенно случайно это оказывается нога Дэниса. Тот орет от боли и отпускает своего противника. Юсуф собирается опять броситься на врага, но Маруша с Изабель виснут у него на руках и удерживают его. Дэнис сидит на земле, держится за свою ногу и, с трудом сдерживая слезы, скулит:

11
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело