Бешеные страсти - Климова Юлия - Страница 30

• Предыдущая
• 30/34
• Следующая

«Пришли все, кого пригласили, – подумала я, не сразу сообразив, в какую сторону тянутся мысли. – Не пригласили Шелаева, и пока неизвестно: появится он или нет…»

Остановившись на последней ступеньке, я вдохнула смесь всевозможных ароматов званого вечера Ланье. Я привыкла нервничать из-за Клима, ловить острый взгляд серых глаз, привыкла ожидать подвоха, непростых ходов с его стороны…

«Но сейчас Шелаева нет поблизости, и мне не хватает того ада, который он обычно обрушивает на меня», – усмехнулась я.

Павел кивнул, и я кивнула в ответ. Он выглядел хорошо, но я назвала бы его колючим. Между нами не осталось ничего значимого, теперь мы были друг другу чужими людьми. Я ступила на пол и отправилась разыскивать Симку, мне захотелось оказаться рядом с ней, поболтать о чем-нибудь пустяковом.

Через час Эдита Павловна призвала меня к себе. Благожелательно настроенная, она похвалила меня за ровную спину и горделивый взгляд (я и не догадывалась об этом) и попросила побыть рядом с ней. Минут через десять бабушка знаком призвала и Максима Матвеева.

– Я пригласила мало молодежи и теперь сожалею об этом, – произнесла Эдита Павловна, поднимаясь с кресла. – Посмотрите на моего зятя – он мрачен. Если бы все вокруг были такими же, то, наверное, с потолка пошел бы унылый дождь. – Бабушка усмехнулась и поправила браслет (бриллианты в ответ благодарно вспыхнули, свою хозяйку они, видимо, обожали). – А молодежь умеет создать настроение. Нет, Семену определенно стоит развеяться, возможно, зятя тяготят какие-то проблемы в его страховой компании, но все же нельзя забывать об отдыхе. – Эдита Павловна повернулась к Матвееву. – Максим, надеюсь, ты умеешь отделять работу от личной жизни?

– Стараюсь, – ответил он со сдержанной улыбкой, которая означала: «Вам ли не понимать, что это практически невозможно».

– Лера увлечена Павлом Акимовым, боюсь, скоро внучки покинут меня. Они молоды и красивы. – Эдита Павловна многозначительно приподняла брови, а я вновь прижала ладонь к животу.

– Надеюсь, я никого не обижу, но восемнадцать лет не лучший возраст для замужества. – Взгляд Матвеева остановился на Симке. Она стояла напротив и непринужденно разговаривала со смущенным Вениамином Абакшиным. – Если бы у меня была дочь, я бы посоветовал ей не торопиться и получше разобраться и в жизни, и в собственных чувствах. – Матвеев перевел взгляд с Симки на Эдиту Павловну. – Да, у меня вполне уже могла бы быть взрослая дочь, которой я бы дал такой совет.

В его голосе прозвучала грусть, но ее угадала только я.

– Валерия, бесспорно, еще мало разбирается в жизни, – Эдита Павловна постаралась увести разговор в сторону. – Но за Анастасию я спокойна. – Решив, что сказала достаточно, бабушка замолчала.

Матвеев не посчитал нужным продолжить разговор, Кора приветственно махнула рукой, и он ей ответно кивнул.

«Бабушка за меня спокойна… За меня, влюбленную в одного из ее служащих, встречающуюся с врагом семьи, обманывающую ее вместе с Максимом Матвеевым, она спокойна…»

Я не дрогнула, не изменила выражения лица, не качнулась на пятках и не проронила ни слова. Вот теперь, в эту минуту, моя душа примирилась с красным платьем – цвет революции стал мне отчаянно близок.

Эдита Павловна посмотрела на часы, и раздражение потянуло уголки ее губ вниз.

«Бабушка ждет Клима Шелаева, – поняла я и задержала дыхание, – она его ждет, чтобы выставить с позором…» Но придет ли он? Даст ли возможность унизить себя при всех? И как это будет выглядеть, неужели бабушка устроит скандал в собственном доме?

Я повертела вопросы и так и эдак, тоже посмотрела на часы, зачем-то прислушалась к биению сердца, а затем устремилась к Симке.

Эдита Павловна ждала от Шелаева той наглости, на которую он вполне был способен – он мог приехать.

«Интересно, что вы сейчас делаете, Клим? Надеваете рубашку, пристраиваете бабочку или где-нибудь весело проводите время и вовсе не собираетесь посетить дом Ланье?»

Вопросы продолжали пробираться мне в душу, а я с ними отчаянно боролась.

«Пусть Шелаев приедет. Мне совсем не станет его жалко, когда бабушка при всех произнесет что-нибудь едкое и обидное. Он украл ожерелье, а потом бессовестно подразнил меня портретом мамы. Да, пусть Шелаев приедет, – я кровожадно улыбнулась, – и получит сполна».

Но, представив появление Клима и дальнейший ход событий, я внутренне сжалась, мне захотелось обернуться и убедиться – его нет, бабушка не сможет одержать сегодня победу. Отругав себя за этот порыв, не желая больше думать ни о каких врагах, я подошла к Симке, окруженной сразу тремя мужчинами. Они тактично отошли, как только мы стали разговаривать. Хорошо, если можно занять чью-то сторону, но мое положение никак нельзя было назвать стандартным – Эдита Павловна и Клим Шелаев… Выбора нет.

– Вроде твоя бабушка всем довольна, – заметила Симка. – Во всяком случае, так кажется.

– Нет. Во-первых, Эдита Павловна хотела бы, чтоб я прямо сейчас вышла замуж за Матвеева, а во-вторых, бабушку расстраивает отсутствие Шелаева.

– Она же его не пригласила.

– Поэтому и ждет. – Я сцепила руки перед собой и постаралась дать хоть какие-то объяснения. – Это тяжелый случай, сразу и не поймешь.

Симка засмеялась, а потом сказала:

– Матвеев слишком… взрослый. Он тебе в отцы годится. Сколько ему лет?

– Тридцать семь… тридцать восемь…

– Старым его, конечно, не назовешь, и он… – Симка запнулась, подыскивая подходящее определение. – Он весьма… Какими мужчины бывают?

– Хороший, – подсказала я, широко улыбаясь.

– Ну, этого я не знаю, но готова тебе поверить! Твоя тетя красивая, – Симка кивнула в сторону Коры. – И холодная, как лягушка.

– А Нина Филипповна? – спросила я, предчувствуя ответ.

– Отличная.

Мне было очень приятно, что наши мнения совпадают. Я видела, как Лев Александрович поставил бокал на стол, как развернулся и направился к Нине Филипповне. Зазвучала музыка, Бриль собирался пригласить мою тетю на танец. Обычно танцы начинались с седьмой-десятой мелодии, когда гости раскачаются и созреют, но в этот раз все получалось иначе – Лев Александрович и не думал тянуть.

Матвеев очень хорошо танцевал, я получала удовольствие, скользя с ним по полу. Его движения были уверенными, плавными и предсказуемыми, что в данном случае являлось абсолютным плюсом. Но, танцуя с ним, я думала о Шелаеве. Наверное, потому, что они друзья. Или потому, что они были слишком разными – полной противоположностью друг друга.

– Хороший вечер, – сказала я, как только музыка начала стихать. Мы подошли к колонне и остановились.

– Да, – согласился Матвеев.

– Как-то… м-м… легко и свободно.

– Ваша подруга здесь, возможно, именно ее присутствие делает этот вечер для вас лучше других.

– Да, наверное, – охотно кивнула я.

У Матвеева зазвонил телефон, он коротко извинился и вынул его из кармана.

– Это Клим, – просто сказал он и поднес трубку к уху.

Я не слышала, о чем они разговаривали, и даже немного отошла, не желая мешать, но слух, как назло, обострялся и обострялся, а тело предательски тянулось на прежнее место. «Он приедет или нет? Спросить или лучше не стоит?»

Максим пригласил меня на следующий танец, и мы сделали круг. Эдита Павловна расслабилась, перестала следить за происходящим, в основном разговаривая с Верой Григорьевной Абакшиной и еще одной пожилой женщиной, имени которой я не знала.

Лера проводила время с Павлом, но он тяготился обществом моей сестры – несколько раз отходил в сторону, дежурно кивал, мало разговаривал, а затем быстро собрался и уехал. Мы не попрощались, я лишь видела его спину, исчезающую в дверном проеме. Надувшись, просидев минут десять около вазы с бордовыми розами, Лера вновь стала крутиться возле Марка. Кора несколько раз подходила к ним, но затем удалялась, волнуя рядом стоящих мужчин.

• Предыдущая
• 30/34
• Следующая