Идеальная игра (ЛП) - Стерлинг Джеймс - Страница 12

• Предыдущая
• 12/59
• Следующая

- Моя мама вышла за дверь так же, как мои бабушка и дедушка появились на нашем пути. Я помню крики, хлопанье дверей автомобиля, и визг шин. И я никогда не забуду голос плачущего и кричащего на нее Дина.

Его глаза выглядели так, как будто бы он был за миллион миль отсюда, я наблюдала, как он переживал кошмар своего детства.

- Следующее, что я помню, было улыбающееся лицо моей бабушки входящей через двери нашего дома. Она сказала нам, пойти наверх и паковать вещи, чтобы мы смогли спать в ее доме. Я думаю, что это было действительно трудно для них, вдруг оказаться с двумя маленькими мальчиками, но мои бабушка и дедушка никогда не жаловались. Ни разу. - Он почесал шею.

- Вы видели вашу маму с тех пор?

- Нет. - Его ответ был резким.

- От нее ничего не было слышно или что-то еще? - спросила я, удивляясь, как мать могла просто взять и оставить ее двух мальчиков и никогда не вернуться.

- Ни слова.

Я покачала головой.

- Я не могу себе представить. Каким гнилым ребенком был ты, - спросила я с улыбкой, на самом деле не имея в виду вопрос.

Он наполовину лежал на стороне водителя и сосредоточил свой взгляд на ночном небе.

- Довольно гнилым. Хотя Дин не был. Я имею в виду, он был, но он просто копировал меня. Он перестал быть плохим в минуту, когда она ушла.

Я думаю, он подумал, что если бы он был идеальным сыном, можно было бы вернуть ее. Она вернулась бы домой, если бы он был самым хорошим все время, - сказал он, склонив голову ко мне, - ... или что-то вроде того.

- Что на счет тебя?

- Я был так зол. Я думал, что это все моя вина, что она ушла. Так что я решил, что если она не вернется, какой в этом смысл, быть хорошим? Я попал в большие неприятности.

- Такого рода проблемы?

Он сделал глубокий вдох.

- Я участвовал во многих драках. - Он посмотрел мне в глаза и пожал плечами.

- Думаю, это не сильно изменилось.

Его живот поднимался и опускался, когда он горько рассмеялся, и я поняла, что мои глаза тянет к нему.

- Он заслужил это, - прошептала я, откидываясь на своем сиденье.

- Заслужил, верно?

Я улыбнулась.

- Я участвовал во многих драках. И я попадал в большие неприятности с девушками. Я внял философии средней школы, я мог либо трахаться с девушкой на каждой вечеринке, либо ударить кого-то, то они бы не стали говорить о том, что у меня нет родителей. Секс и драки были отвлечением.

Я нахмурилась, живот слегка свело от его смелого откровения.

- Что? - Он повернул ко мне голову, его глаза были обеспокоены.

- Просто, ты по-прежнему действуешь как раньше, знаешь ли?

- Я знаю. Старые привычки трудно сломать. Кроме того, у меня хорошо получается быть плохим. Просто спроси Дина.

Я не была уверен, что сказать. Я честно не знала, как я себя чувствую. Я никогда не встречала человека, который потерял обоих родителей, кроме смерти. Я не могла бы себе представить жизнь с этим знанием, или чувство ответственности за происходящее.

- Когда ты начал играть в бейсбол?

Его глаза загорелись.

- Мои бабушка и дедушка записали нас на все виды спорта, которые только можно себе представить, когда мы переехали. Они думали, что это поможет.

Небольшой смешок вырвался из его губ, рот изогнулся вверх.

- Я не помню, но бабушка сказала, что я плакал, когда сезон закончился.

Я засмеялась, представив себе сцену в голове.

- Это мило. Ты любил его еще тогда.

Он выдохнул.

- Находиться на насыпи для питчера, это единственная вещь, в которой я действительно хорош. Единственное, в чем я не облажался. И когда я на поле, все остальное исчезает. Понимаешь? - Он повернулся, чтобы посмотреть на меня, и глаза его жаждали понимания.

Я улыбнулась, и он продолжил.

- Как будто мой ум проясняется, когда я там. Речь идет не о моей маме или папе или глупом дерьме, которое я сделал. Это про меня, мяч, и удар. Это единственное место в мире, где я чувствую, что нахожусь под контролем. Как будто я имею право голоса в том, что происходит вокруг меня.

Я остановила голову от кивка в знак согласия, как только поняла, что я это делаю.

- Я чувствую себя также, когда я делаю фотографии. Все, что я не вижу через мои линзы исчезает далеко на заднем плане.

И я делаю свою фотографию, которую выбираю. Я получаю предписание, как она выглядит. Что это не то. Что не так. За этим объективом я имею полный контроль над вещами, которые вижу.

Он улыбнулся, его ямочки проявились на щеках.

- Ты понимаешь.

- Мне нравится эта часть тебя, - сказала я, действительно имея это в виду.

Он скрестил руки на груди.

- Не привыкай к этому.

Я дернулась назад в ответ на его оборонительный тон.

- Путь, чтобы разрушить идеально хороший момент с твоим дрянным отношением.

- Дрянным отношением? - Он издевался.

- Да. Твое отношение дрянное. - Я села вертикально на своем месте и потянулась к ручке двери снова.

- Ебать дерьмо. Прости, котенок. Не надо меня ненавидеть. Я просто действительно ужасен в этом.

Его рука сжала мое плечо, притягивая меня обратно к нему.

- Ужасен в чем?

- Этом.

Он покачал пальцем между моим лицом и его.

- В чем? Иметь серьезный разговор? Я знаю, это очень тяжело. - Это было все, что я могла сделать, чтобы не закатить глаза.

- Я действительно не имел серьезных разговоров с девушками, - признался он неохотно.

- Это серьезно жалко, Джек.

- Если бы я не рассказал тебе сейчас, что я с трудом верю людям... - он начал объяснять, прежде чем я оборвала его.

- Я знаю. И ты имеешь полное право. Но надо с чего-то начинать. - Он дышал громко, и я закончила, - Рано или поздно ты позволишь людям войти в твою жизнь.

И под "люди" я действительно имею в виду меня.

Дерьмо.

Он наклонился ко мне, и я могла чувствовать тепло его дыхания на моем лице.

- Я знаю, - пробормотал он, закрывая небольшое пространство между нами.

Он взял мою щеку в ладонь и посмотрел мне в глаза.

- Я хочу поцеловать тебя.

Мое сердце забилось в груди, мысли останавливали его, мчась в моей голове.

- Это ничего не изменит, -Я пробормотала, моя оборона исчезала.

- Это изменит все.

Он звучал так уверенно в себе, его мягкие губы заставили замолчать мой слабый протест.

Мои глаза закрылись, и я потеряла себя в тепле его поцелуя. Его язык нежно раздвинул мои губы, я позволила ему исследовать мой рот. Он был нежным, его язык двигался мягко и медленно, в результате чего мое сердце ускорило ритм.

Его пальцы нежно запутались в моих волосах на спине, слегка подергивая их. Я поднесла руку к его лицу, мой большой палец следовал по линии его щеки вниз до подбородка, прежде чем вцепиться в его шею и притянуть его ближе. Мой рот был вне себя, все чувство самообладания потерялось где-то в его вкусе. Он отстранился, наши рты разделились окончательно после одного поцелуя.

- Это меняет все, - повторил он, все еще держа мое лицо в своих руках.

- Докажи это.

Докажите это - это были два слова, которые она сказала мне до того, как выпрыгнула из машины и вошла через дверь в ее квартиру в ту ночь. Она не доверяла людям тоже. Или, что более важно, она не доверяла мне. Кэсси Эндрюс не нужно было спасать, но я все еще хотел ее спасти. Она хотела, чтобы я доказал, что она отличается от всех других девушек, с которыми я был. Очевидно, она не понимала, что она уже отличалась. Я попросил ее пойти на свидание, а я никогда не прошу девушек. Вербовка на вечеринке или в клубе было одной вещью. Это легко. Я могу сделать что угодно с пивом в руке, или перед зрителями. Но просить Кэсси о свидании при дневном свете, абсолютно трезвым, без единой души вокруг ... это было что-то, что я никогда не делал раньше. Она заставила меня нервничать, как ад. Я понял, что она не похожа на других девочек в том момент, когда я увидел отвращение на ее лице после того, как я назвал ее "Котенок". Большинство девушек стали бы задыхаться, если бы я их так называл. Но не Кэсси. Она выглядела так, словно хотела ударить меня в челюсть. И я хотел поцеловать ее до сих пор. Первым делом в моей доказать-Касси-что-я-серьезен повестке дня стоял отказ от моего обычного стола, заполненного случайными девочками-фанатками, чтобы сидеть с ней в студенческом союзе. Я полагал, что это дает ей приоритетное внимание на публике, показывающее мои намерения. Шепот и комментарии были жестокими, первый месяц мои товарищи по команде пускали смешки при каждом удобном шансе, который они получали. Не говоря уже о неустанных авансах от, казалось бы, каждой женщина в университетском городке в возрасте до тридцати лет. Я никогда не понимал, как изнурительно говорить женщинам "нет". Проще говоря, девушки не любят быть отвергнутыми, особенно если это из-за другой девушки. Но никто не знал, что это мог быть я. Я наконец встретил девушку, которая не пыталась произвести на меня впечатление. Она не заботилась о том, что я делал, как спортсмен, она заботилась о том, что я делал, как человек. Я прыгал в это дело с обеих ног. Держась за Кэсси обеими руками. Номер два в моем списке стояло: проводить столько времени с ней за пределами школы, сколько возможно. Я заставил себя регулярно появляться в квартире, которую она делила с Мелиссой, где Кэсси и я стали мастерами поцелуев. Я никогда не знал, что ты можешь часами просто целовать девушку. Я никогда не знал, потому что я никогда не делал этого прежде. В последний месяц я узнал, насколько эротическим может быть поцелуй. Много ночей я оставлял ее неудовлетворенной сексуально, но полностью удовлетворенной эмоционально. Я звучал как чертов цыпленок. Я хочу пойти выпить пива и ударить что-нибудь. Так-то лучше.

• Предыдущая
• 12/59
• Следующая