Железная скорлупа - Игнатушин Алексей - Страница 32

• Предыдущая
• 32/88
• Следующая

– Простите, сэр Инконню, мне стыдно, что вы помните о боли моей земли лучше меня.

«Ну вот, опять будет придираться», – поморщился рыцарь.

– И впрямь разум помутился, если сочла это королевство лучше своего, – фыркнула девушка. – Но как вы исцелились, сэр Инконню?

– Вашими молитвами, – буркнул рыцарь.

– Но как?

Рыцарь скупо пересказал о своем походе в замок, умолчав о демонах, спящих служанках и королеве. Фрейлина широко распахнула гиацинтовые глаза.

– Но я не понимаю, как вы отыскали меня в огромном дворце так быстро?

– Э-э… кхе… Лишь ступил под своды, как сердце повлекло меня в нужном направлении.

Леди лукаво улыбнулась:

– Хорошее у вас сердце.

Щечки ее порозовели, отвернувшись, она устремила взгляд на заснеженные холмы:

– Куда мы едем, сэр Инконню?

Рыцарь замялся:

– Э-э… Леди Хелия, я прошел сюда, будучи при смерти, обратной дороги не запомнил. Но велел коню отвезти нас к выходу.

Фрейлина, наградив его долгим странным взглядом, отвернулась.

«А если выход в наш мир открывается по приказу короля? – От этой мысли у Инконню сжалось сердце. – То-то никто за нами не гонится, знают, не уйдем».

За спиной жутко взревело. Конь, недовольно заржав, потрусил быстрее. Рыцарь оглянулся, выдохнул со свистом. Фрейлина со страхом посмотрела на облако снега в пятистах футах позади, где проглядывали очертания огромного существа.

– Сэр Инконню, мне страшно, – пискнула она по-детски, прижимаясь к рыцарю.

«Мне тоже».

– Не бойтесь, до выхода осталось немного, – подбодрил он испуганную девушку.

Рыцарь снова оглянулся: снежный туман рассеялся, под облаками появилось ужасное старческое лицо с льдистым глазом во лбу, горбатым носом, кожей мертвецки синего цвета. Белоснежные волосы покрывал серый платок, а костлявые плечи укутывал коричневый плед. Серое платье, серые башмаки, в руке старуха сжимала кривой деревянный посох, лысая орлиная голова верхушки возбужденно щелкала клювом. Руки старухи свисали до пят, пальцы были в три раза длиннее ладони.

– Синяя Ведьма! – закричал рыцарь, вбивая пятки в огнистые бока. – Давай, кляча, вывози!

Конь с оскорбленным ревом рванулся вперед. Фрейлина, трясясь от страха, обвила руками шею рыцаря.

Кэйлик Бхир подняла посох с клекочущим навершием, ударом тупого конца вздыбила с земли пласты снега. По земле стремительно поплыла льдисто-синяя волна замерзшего воздуха.

Огнистый конь, всхрапнув, в мощном рывке едва не сбросил седоков. Позади воздух ломко хрустел, осыпаясь льдинками. От вида голубого марева под ногами у рыцаря волосы на затылке зашевелились.

Волна пронеслась мимо, истаяла в заснеженном холме. Конь наддал ходу. Фрейлина испуганно пищала, цепляясь за рыцаря.

За спиной разочарованно выдохнули. Старуха черпнула громадной синей ладонью пласт снега размером с реповое поле и с мерзким хрустом сжала его до размера бочки.

Рыцарь услышал стон проломленного воздуха.

– В сторону! – заорал коню. – В сторону!

Огнистый зверь резко сменил направление. Снежный ком рухнул и с густым вздохом развалился на крепкие ломти. На спину рыцаря обрушился град жестоких ударов, шлем зазвенел, как колокол. Мимо них, застилая взор, пролетали белые комки.

– Сэр Инконню! – закричала девушка.

Рыцарь крепко прижал девушку к груди.

– Не бойтесь, – прогудел ласково, – я не позволю.

Снежное поле с кусками мерзлой земли захрустело в синей ладони, и одноглазая великанша, обнажив медные зубы, отправила сыплющий крошкой ком в полет.

– Левее! – крикнул рыцарь. – Левее!

Ком с грохотом упал справа. Рыцарь прикрыл фрейлину от злых снежных ос.

– Вывози, скотина!

Синяя Ведьма тяжко шагнула, скрывая колени в снежной взвеси. Дрожь земли подбросила коня в воздух, седоки испуганно вскрикнули. Рыцарь прикусил до крови язык. Бхир с огорченным выдохом перевела холодный взор с беглецов на громадные ноги. В ее ладони вновь захрустел снег.

Огнистый зверь с трудом взобрался на холм, ветер срывал с лошадиных губ пену. От недовольного ворчания Кэйлик Бхир в воздухе повеяло лютой стужей. Но сквозь марево холма уже виднелась зелень.

– Мы выбрались! – завопил рыцарь восторженно. – Хелия, мы выбрались!

Грохот оглушил, шлем загудел от жестоких ударов. Снежный кулак сшиб седоков с коня. Визг фрейлины слился с лошадиным ржанием. Инконню слез с девушки, хлопками по спине помог ей выплюнуть белую кашу. Огнистый конь, грузно поднявшись, кинулся вниз по склону.

Рыцарь завертел головой: зыбкий проход близко, но сапоги утопали в мягком покрове, натруженные ноги еле держали, норовили разъехаться. Он подхватил Хелию на руки, с надсадным хрипом пошел к выходу.

Льдистый глаз Синей Ведьмы загустел, она досадливо сорвала платок, и снежные космы затрепетали на ветру. Старуха с широким замахом швырнула посох в серебряное небо.

Инконню при виде летящего бревна расширил глаза. С отчаянным криком двинулся быстрее, но увяз, как муха в меду. До выхода осталось совсем немного…

Со страшным свистом посох воткнулся в верхушку холма, от него, как от камня, брошенного в пруд, расплылось голубое кольцо. Воздух захрустел, осыпаясь льдинками.

Визжащая Хелия, мелькнув в воздухе, скрылась за пологом марева. Спину рыцаря ожгло смертельным холодом, он с надсадным криком скакнул вперед и колобком покатился по снегу.

В лицо повеяло теплом, затих разочарованный рев… Рыцарь ошарашенно взирал на цветущую лужайку.

– Хватит валяться, сэр Инконню! – сказала фрейлина. – Боже, совсем не умеете обращаться с дамами. Надо же додуматься – швырнуть леди, словно мешок с картошкой.

Рыцарь оглядел заиндевелые сапоги. Фрейлина недовольно трогала пряди волос, ощупывала лицо.

– Как ужасно я выгляжу, – вздохнула она и повернулась к рыцарю: – Сэр Инконню, я выгляжу ужасно?

– Как скажете, леди, – прокряхтел юноша, поднимаясь.

Девушка, возмущенно фыркнув, отвернулась и зашагала прочь. Рыцарь заковылял следом.…

– Господи, куда подевалась весна? – вздохнула фрейлина огорченно, рассматривая тусклый осенний лес.

Инконню промолчал, лихорадочно вспоминая, где оставил лошадей: надо уходить скорее, пока не выслали погоню.

Пошел наугад, фрейлина плелась сзади. Когда за деревьями мелькнул белый круп, рыцарь обрадованно вскрикнул.

– Не машите руками, сэр Инконню, – сказала девушка сердито. – Вы гоните волны вони. Держитесь от меня на расстоянии. Как хочется побыть подальше от вас.

«Мне тоже!» – подумал рыцарь, свирепея.

Лабораторию ярко освещали свечи: блестели колбы и тигли, сложные алхимические приборы, россыпи золотой пыли сверкали по углам. Один угол занавешивала плотная темная ткань. Эверейн прислушался к звукам, пробивающим изредка полотно, и поежился.

– Ты что-то хотел, братец? – спросил Мэйбон, не отрываясь от большой шахматной доски.

Зрелище поединка брата с вороном умиляло. Мэйбон сидел на длинноногом табурете, подобрав полы халата, а ворон, шаркая по столу, внимательно косился на фигуры и хрипло покаркивал.

На клетчатом поле переминались с ноги на ногу живые существа: у Мэйбона одетые щеголевато в яркие ткани, в шляпах с перьями, с надушенными бородами, кружками с пивом в маленьких ручках, – ирландские гномы клариконы, хранители винных подвалов. На стороне ворона – грязные, нечесаные, в мрачной одежде и со свирепым взглядом боггарты.

Мэйбон подтолкнул в спину разряженного хлыща-пехотинца: кларикон, хлобыстнув из кружки, утер усы и хлестким ударом в челюсть отправил угрюмого боггарта в нокаут. Клариконы радостно заорали, вскинули кружки, а сторона боггартов вздохнула удрученно. С потолка спустилась пара сприганов, подхватив беспамятного под мышки, они свалили его в кучу других поверженных. Очнувшиеся боггарты угрюмо зыркали на доску, тиская кинжальчики на поясе, а клариконы орали песни, звякали кружками, сочно булькали пивом.

Ирландский гном, отличившийся ударом, занял клетку, под гром пьяных голосов и раздраженное ворчание выбивал чечетку.

• Предыдущая
• 32/88
• Следующая