Концерт для черного колдуна - Усачева Елена Александровна - Страница 29
- Предыдущая
- 29/31
- Следующая
— Я и сейчас темноты боюсь, — пожаловалась Цветочница, собираясь вновь заплакать.
— Тьфу ты, беда какая! Чего там бояться? Темно и темно. Ты себе сама страхи придумываешь. Скажи, что там ничего нет, — и все.
— А если есть? Трамвай ведь был как настоящий, — не сдавалась Цветкова.
— Не было трамвая! — вскочил Гошка. — Ты увидела то, что захотела увидеть. Ты боялась, что он поедет?
Наташка кивнула.
— Он и поехал. Поняла?
— А если он все же появится? — шепотом спросила девочка.
— Скажи: «Не верю!» — и все, — буркнул Снежкин.
Как он ее еще мог успокоить? Не держать же ее все время за руку?!
Цветкова встала. Охнула от боли в коленке. Размазала по мокрому лицу гарь.
— В крайнем случае зови меня, — решительно заявил Гошка. — Я приду и всех разгоню.
— Только ты не уходи далеко, — жалобно попросила Цветочница. За последние пять минут она растеряла всю свою уверенность, вновь почувствовав себя маленькой и беззащитной. На Снежкина она смотрела как на спасителя.
— Тут идти некуда. Вон она — библиотека. Гошке, конечно, льстило, что такая девчонка, как Наташка, просит у него помощи, что без него она и шагу боится ступить. Но уж очень это покровительство его тяготило. Другое дело с Любкой. С ней ему было бы попроще.
Снежкин сжал Наташкину ладонь и решительным шагом направился к темному зданию. Девочка покорно пошла за ним следом.
Цветочница старалась смотреть себе под ноги и больше ни на что не отвлекаться. Она с трудом сдерживалась, чтобы от страха вновь не закатить истерику.
Трамвайные пути кончились, началась земля с притоптанной травкой. Под ногами зачавкало. В ботинки набралась вода. Трава росла редкими кустиками, ее острые края кололи голые коленки. Еще через несколько шагов топь начала засасывать. Наташка с трудом вытаскивала ноги из хлюпающей жижи. Она посмотрела на Гошку. Тот шагал вперед как ни в чем ни бывало.
Следующий шаг стоил ей ботинка.
Цветочница почувствовала, как ледяной страх вновь схватывает горло цепкими пальцами.
— Не верю! — пробормотала она.
Но все осталось по-прежнему. Только ближайшая кочка подозрительно зашевелилась.
— Мне здесь только утопленников не хватает! — в ужасе прошептала девочка.
И утопленник появился. Он поднялся из-под болотной жижи, весь увешанный тиной, как модница бусами.
Ноги у Наташки подкосились.
Если она сейчас упадет, то наверняка утонет.
— Нет вас! Нет! — завопила она, отчаянно хватаясь за Гошкину руку. — Не верю! Я вас придумала!
— Ты чего на ногах не стоишь? — повернулся к ней Снежкин.
Наташка перевела дух. Она снова стояла на площади. Под ногами был асфальт. До библиотеки оставалось десять шагов. Никакого болота не было.
— Я ботинок потеряла. — Цветочница показала на перепачканный белый носок. Ее туфля лежала в стороне.
— Надевай в темпе и пойдем! — подогнал ее Гошка. Ему не терпелось скорее добраться до места и все выяснить.
Дверь в библиотеке была призывно распахнута. Но внутри никого не было. Коридоры пусты. В концертной комнате тоже никого. По сцене все еще разбросаны обломки Любкиной скрипки. Дверь в отдел нот и пластинок выломана. Разбитая табличка с фамилией Виктора Львовича оказалась на полу.
Цветкова подняла бывшую табличку, ойкнула. Осколок полетел на пол. Звон разбитого стекла гулко отозвался от стен.
— Порезалась, — показала Наташка палец с набухшей каплей крови.
— Ну вот, теперь от твоего Немца ничего не осталось.
Наташка сунула палец в рот и повернулась. Перед ней стоял Виктор Львович. В первую секунду она страшно испугалась, но потом вспомнила о заветном заклинании, вынула палец изо рта и громко произнесла:
— Не верю! Вас нет!
Дядя Витя недовольно поджал тонкие губы.
— Я все выдумала, — замахала на него рукой Цветкова. — Нет вас!
— Не ори! — сморщился «ответственный Немец».
— Что вы тут делаете? — Снежкин задвинул Наташку себе за спину.
— Это я вас хочу спросить, что я тут делаю! — возмутился дядя Витя. — Что случилось с дверью? Кто разгромил библиотеку?
— А вы ничего не помните?
— Мальчик, не говори загадками, — Немец стал злиться. — Что я должен помнить? Я принес скрипку, пригласил специалиста, чтобы он на нее посмотрел. Между прочим, этот человек обещал мне хорошо заплатить, если это окажется та самая скрипка, что он ищет! А в результате? Одна сломанная дверь? Да меня за это с работы выгонят.
— И правильно сделают, — подала голос Наташка. — За такое не только выгонять надо! Из страны высылать!
— Где скрипка? — раздался голос у них за спиной.
— Да здесь она! Здесь!
По коридору шла Кондрашова. Скрипку она держала под мышкой.
— Давай ее сюда! — потребовал дядя Витя, протягивая руку.
— Да пожалуйста, — легко согласилась Любка.
— Ты что? — ахнула Цветочница.
Но Виктор Львович уже схватил инструмент.
— Убирайтесь отсюда! — бросил он в сторону ребят.
— Зачем ты ему отдала? — набросилась Наташка на Кондрата.
— Пусть берет, — пожала плечами Любка. — Он ничего не сможет сделать. Она потеряла голос.
— Как потеряла?
— Не играет.
Гошка захохотал. Девчонки с удивлением на него посмотрели.
— С вами не соскучишься, — сквозь слезы произнес он, снова заходясь в приступе хохота.
Наташка дернула Любку назад.
— Сейчас кидаться начнет, — прошептала она. — Совсем свихнулся.
— Да подожди ты! — вырвалась из ее рук Кондрат. — Георгий, что с тобой? — с участливым видом подошла она к Снежкину.
— Хотела, чтобы скрипка перестала действовать? Вот — пожалуйста!
— Она не работает? — подошел к ним Немец. Пальцем он провел по струнам. Скрипка молчала.
— Сломалась, — согласилась Любка.
— Как же мы теперь домой попадем? — расстроилась Наташка.
— Да, — хихикнул Гошка. — Желания наши теперь исполнять некому.
— Зачем я вернулась? — в отчаянии топнула ногой Цветкова. — Вас пожалела, подумала, как вы тут одни справитесь? Гогочка, сделай что-нибудь, я домой хочу!
— А что я сделаю? — разозлился Снежкин. — Я не музыкант. Музыкальных школ не кончал! Это вы тут все умные!
Здание библиотеки вздохнуло, и сквозь потолок стало просачиваться привидение. Девчонки завизжали. Дядя Витя бросил скрипку и скрылся в ближайшем кабинете. Но тут же выскочил оттуда. Волосы у него на голове стояли дыбом.
Там… там…
В распахнутую дверь была видна часть комнаты. Вместо столов и книжных полок были натянуты канаты и гамаки. На лавках у стола сидели оборванные пираты. Они ругались хриплыми голосами и, запрокидывая головы, пили из больших глиняных кружек.
Гошка с любопытством посмотрел на эту иллюстрацию к «Острову сокровищ».
Какое-то странное у тебя «раньше» получилось, — нервно хихикнул он. — Сплошные привидения и ужастики.
— Я не этого хотела, — заканючила Любка. — Я думала, что мы домой вернемся.
— Надо было не думать, а говорить, — отрезал Снежкин. — Даже тот дед у золотой рыбки толковые вещи просил, сначала во всяком случае. Одна ты ничего толком сказать не можешь!
— Ты еще щуку вспомни, — тоже начала злиться Любка. — А если такой умный, сам бы брал скрипку и загадывал желания.
— Уж я бы не стал непонятно что заказывать! — заорал Гошка. — Головой надо думать!
— Да? — не унималась Кондрашова. — Где же ты был со своими советами раньше? В углу отсиживался? Между прочим, меня сжечь хотели! А ты что-то не очень спешил мне помочь!
— Ты и без меня неплохо справилась! — Гошка тоже не собирался успокаиваться. — И вообще, во всем вы виноваты, скрипачи недобитые! Нашли занятие! Уж лучше бы чем-нибудь полезным занялись! Цветы выращивали или крестиком вышивали!
Из комнаты раздался дружный гогот. В коридор выкатилась кружка с отколотой ручкой. Из нее выливалась мутная жидкость. На остатке ручки она смешно подпрыгивала.
Я же не знала, что эта дурацкая скрипка создаст свое «раньше», — более миролюбиво сказала Любка. — А оно у нее состоит из сплошных призраков.
- Предыдущая
- 29/31
- Следующая