Джено и красное зеркало истины - Витчер Муни - Страница 12

• Предыдущая
• 12/63
• Следующая

Друид, обеспокоенный присутствием змеи, откашлялся и объяснил причину визита, продемонстрировав формулы, по которым строилась Железная клетка.

— Честь и хвала тебе, Илиас Букар. Борьба в Арксе ожесточается. Мятежные псиофы объединились в Секту повстанцев и хотят свергнуть суммуса сапиенса Марго Крикен. Антею третьего уровня Джено Астору Венти удалось превратить Ятто фон Цантара, Баттерфляй О’Коннор и польскую антею Агату Войцик в живые тени, а потом заключить их в паскас, который я ему вручил. К сожалению, родители Джено и Рене остаются узниками в Золотом куполе Аркса. Единственная возможность освободить их — это забрать у фон Цантара перстень, открывающий белую дверь. Чтобы в Аркс вернулся мир, необходимо завладеть перстнем. Поэтому мы должны открыть паскас и вернуть к жизни трех злодеев. Надо построить Железную клетку, но только фаберы способны помочь мне сконструировать ее. Я знаю формулу. В этом и заключается цель моего визита. Со мной пришел юноша-сокол, чья судьба уже предопределена: он будет жить с вами.

Илиас Букар встал. Неожиданно освещение в комнате изменилось: стены и потолок трансформировались в желтые густые облака. Оскураб снова заговорил, а его дувы засияли:

— В Аркс Ментис должно вернуться прежнее процветание. Долг оскурабов продолжать исследования магии. Мы уважаем Золотой кодекс, и поэтому фаберы никогда не чураются работы. Следовательно, Железная клетка будет построена.

Илиас поднял руку, и из его пальцев вылетели потоки лучей, образовавших радужные дуги. Они приподняли золотые перья Рене, и мощная энергия вошла в его тело. Юноша, погруженный во тьму омболы, ждал.

— Стой, не двигайся — пусть твой разум подготовится. Мы сделали выбор: ты станешь оскурабом и вскоре вернешься сюда, так как здесь будет твое жилище. Ты Астор Венти, и в истории твоей семьи есть тяжелая рана. Мы несем ответственность за страшное преступление, совершенное против твоего предка Пауля Астора Венти. Его поразила рука нашего брата Навозного Червяка, движимого злом. — Голос Илиаса дрожал. Он признался в постыдном поступке. И друид, знавший истину о Пауле, был поражен искренностью этого заявления.

Рене захлопал крыльями. Ему хотелось заговорить, но он сдержался. Он испытывал гордость, что принадлежит к семье Астор Венти, несмотря на загадки, которые пока не позволяли узнать истину.

Когда оскураб понял, что Рене волнуется, он кивнул фаберам, и те немедленно посмотрели вверх на желтые облака. Крошечные осколки брильянтов дождем упали на Рене, и он стал похож на статую.

Фионн содрогнулся, опасаясь за участь мальчика, но Илиас успокоил друида:

— Мальчик проходит сейчас испытание Груиза, или Журавля: он в бессознательном состоянии, в котором замораживается любая мысль, а сердце освобождается от ненависти. Через несколько минут он снова придет в себя, — объяснил он.  — Злодеяние против Пауля Астора Венти остается тяжелым бременем в нашей истории, и мы сделаем все, чтобы помочь Джено и Рене. Большие клещи фаберов готовы к созданию Железной клетки. Скоро вы вернетесь в Аркс и сможете приступить к открытию паскаса. Эти два фабера к тому же починят Коническое колесо, которое уже давно вышло из употребления, — добавил оскураб.

— Суммус сапиенс просит вас еще об одной услуге: нужно, чтобы фабер пришел забрать печать антея Ламбера де Соланжа, спровоцировавшего смерть Боба Липмана, — сказал Фионн Айртеч.

Илиас Букар замер, а затем произнес:

— Еще одна смерть. Аркс становится по-настоящему опасным местом. Успокой и заверь мадам Крикен — печать будет доставлена сюда.

Фаберы взмахнули своими фиолетовыми мантиями и окружили друида, который почувствовал, как его пронзает ледяной ветер. Сердце его сильно забилось: от клещей исходили мощные магопсихические флюиды. Из железных инструментов фаберов торчали две трубки, и Фионн решил, что именно из этих трубок будут исходить электрические искры, необходимые для сооружения Железной клетки.

— Значит, нам с Рене можно снова отправляться в путь? — спросил он.

Оскураб поймал змею, которая, шипя, подняла все три головы, и положил ее на землю. Затем он взмыл на несколько сантиметров над землей и повернулся вокруг своей оси пять раз, чем вызвал легкое дуновение ветра, который устремился к крылатому юноше.

Распахнутые крылья Рене задвигались, и все его тело искривилось от судороги. Стон, кашель — и мальчик вернулся к реальности. Он прошел испытание Груиза.

Маска в форме яйца по-прежнему плотно прилегала к его голове. С закрытым лицом и пересохшими губами он все же попытался заговорить, но оскураб прервал его:

— Молчание обязательно! Выучи это раз и навсегда.

Фионн взглянул на Рене и вздохнул. А Илиас продолжал:

— Вместе с остальными оскурабами мы будем ждать возвращения этих двух фаберов. Зло никогда не найдет приюта в Домус Эрметика. Мы не сможем бороться против Секты повстанцев. Это не позволяет Золотой кодекс. Только гармония разума ведет к миру. Теперь вы можете удалиться. — Илиас Букар попрощался с друидом и Рене и исчез, словно растворившись вместе со своей змеей.

Нежная музыка ворвалась в комнату, желтые облака рассеялись, и появились магочи, вновь с маской в форме яйца.

Рене, оставшийся во власти тьмы, спотыкаясь и пошатываясь, искал друида. Фионн протянул ему руку и ободрил:

— Не волнуйся. Фаберы скажут нам, для кого предназначена вторая маска. Подготовься к отправлению.

В то время как Рене с Фионном пребывали в Домус Эрметика, в Арксе произошло невероятное событие.

В четыре часа дня дождь прекратился, хотя небо кое-где еще оставалось серым. Перед воротами Аркса Ментиса неожиданно предстал посетитель, о чем возвестил детский хор: прибывал антей.

Доротея как новый церемониймейстер дождалась, пока дверь открылась, и, к своему удивлению, увидела Ламбера де Соланжа. Он был без формы, очень исхудавший, под мышкой у него была картонная папка.

— Ты? Но как ты осмелился вернуться после всего, что наделал? Как тебе удалось снова воспользоваться печатью? — спросила она, кипя от возмущения.

— Я должен был вернуться! Мне необходимо срочно поговорить со своей тетей. Это действительно важно, — покорно ответил Ламбер едва слышным голосом.

— Ты сбежал из исправительной тюрьмы? Мадам Крикен придет в бешенство. Ты и представить себе не можешь, какое наказание тебя ожидает! — озабоченно добавила финская сапиенса.

Строгие часы не выдали никакого документа: имя Ламбера было уже вымарано из списков Аркса.

— Ты вне закона и не сможешь войти, — непреклонно сказала Доротея.

— Прошу тебя, используй вертильо и извести мою тетю, что я здесь, — настаивал мальчик.

Доротея лишь развела руками. Она нервно активировала свой головокружитель, заставив засиять такой же у Крикен.

Суммус сапиенс мгновенно примчалась. Увидев племянника, она пришла в изумление:

— Несчастный! Как ты осмелился? Убирайся немедленно!

— Прошу тебя, выслушай меня, я должен поговорить с тобой по поводу одной жизненно важной проблемы. Поверь мне, я бы никогда не вернулся, если бы в этом не было необходимости. Ты узнаешь, о чем идет речь, и тогда решишь, можно мне будет остаться или нет, — в порыве чувств говорил Ламбер.

— Как же ты сумел воспользоваться печатью? — разъяренно спросила Марго.

— Я взломал замок и вошел. Это оказалось не сложно, — объяснил он, понурив голову.

— Говори, я тебя слушаю, — едва сдерживая гнев, выпалила Марго.

— Я предпочел бы, чтобы здесь никого не было, — сказал мальчик, уставившись на Доротею.

— Какое бесстыдство! — заявила мадам.

— Повторяю тебе, это деликатнейший вопрос. — Упорство Ламбера было вознаграждено, в конце концов ему удалось убедить тетю отпустить церемониймейстера.

• Предыдущая
• 12/63
• Следующая