Король мечей - Стоун Ник - Страница 10

• Предыдущая
• 10/96
• Следующая

Уэйчек не получил положенное. Адвокат сумел убедить жюри присяжных, что признание было получено с помощью физического принуждения. Он представил рентгеновский снимок сломанного носа Уэйчека и фотографии его торса в кровоподтеках. Макс заявлял, что Уэйчек на ходу выпрыгнул из машины. Джо его поддержал. Но это во внимание не приняли. Адвокат опять же убедил жюри, что в таком случае Уэйчек должен был переломать себе больше костей. Макс жалел, что не избил его до такой степени. Джо жалел, что ему не удалось сразу оттащить Макса. В конце концов он это сделал, говоря: «Ты что, хочешь его убить?»

Тогда Макс не хотел. Он хотел это сделать теперь, но не своими руками. Именно для этого он сейчас и встречался с Дрейком.

После случая с Уэйчеком Макс пришел к окончательному решению никогда не иметь детей. Они не принесут радости, а превратят его жизнь в кошмар. Он видел, что делают с детьми подонки, и понимал, что никогда не будет знать покоя. В общем, в конце января Макс тайно сделал вазэктомию — операцию по иссечению семявыводящего протока. Хирург успокоил его, объяснив, что эта процедура обратимая. Но Макс сомневался, что когда-нибудь передумает.

Через несколько минут Дрейк попрощался и встал. Сегодня он был в костюме теннисного игрока — белые туфли, носки, шорты, футболка. В специальных футлярах лежали две ракетки. Он всегда приходил в новой одежде.

Макс смотрел ему вслед. К его удивлению, Дрейк прошел мимо «мерседеса» дальше на дорогу.

Макс докурил и направился к стойке расплатиться.

Там по-прежнему сидел на табурете в позе хищного ворона темнокожий мужчина в изумрудно-зеленом костюме и сияющих туфлях, которого он заметил полчаса назад. Набриолиненные вьющиеся волосы, на правом запястье тонкий золотой браслет. Мужчина поднес кисть Коррины близко к губам, намереваясь поцеловать. А она, раскрасневшаяся, смотрела на него своими искрящимися глазами. Бойфренд? Вряд ли. Он выглядел старше лет на тридцать.

Макс приблизился к стойке, достал бумажник. Коррина заметила его, когда этот тип с браслетом показал взглядом и выпрямился. Она извинилась, подошла к кассе выбить чек.

Максу этот тип очень не понравился.

«Не твое дело, — сказал он себе. — Расплатись и уходи».

Он мог набрать без сдачи, но протянул Коррине двадцатку, чтобы задержаться чуть подольше, понаблюдать за типом. Не помешает.

Тип смотрел на Коррину. Макс увидел, что он разглядывает ее попку. Облизывает нижнюю губу, бормоча что-то под нос.

Он не ее бойфренд.

Макс прикинул — костюм и рубашка очень дорогие, значит, у парня денег куры не клюют. На работу никто так не одевается, а большинству мужчин подобная одежда вообще не по карману.

Теперь туфли. Черные с зеленым мокасины из крокодиловой кожи, посередине золотая ленточка — пятьсот долларов пара. Наркоделец? Нет, днем они так не одеваются. Значит, сутенер.

Тип почувствовал взгляд Макса и повернул голову. Секунд пять они смотрели друг на друга. Глаза у сутенера были зеленые, под цвет костюма, что, наверное, объясняло, почему он выбрал именно такой. На носу и вокруг виднелись веснушки. Латинос с примесью негритянской крови. Красивый мерзавец, но гнилой внутри.

Вначале его поза была близка к агрессивной — суженные глаза, вызывающе сжатые тубы, — но затем он заметил на поясе Макса кобуру с пистолетом, просек ситуацию и с достоинством отвернулся.

Макс велел Коррине оставить сдачу себе и вышел.

Коррина уронила ложечку и наклонилась поднять. Горячая телка, подумал Кармин Десамур.

— Ты работала танцовщицей, беби? — негромко произнес он, а затем повторил по-испански, деловито оценивая красоту и пропорциональность ее ног — отдельно лодыжки, отдельно икры, отдельно бедра, их ширину и плотность. Рост около метра шестидесяти. Самый ходовой размер. Именно таких женщин предпочитали большинство клиентов. Он уже прикидывал, сколько денег сумеет сделать на ее аппетитной свежей попке.

Она повернула голову и улыбнулась:

— Нет, я не танцовщица.

Девушка была сейчас необыкновенно хороша с упавшей на щеку прядью волос. Да, впервые за последние шесть месяцев ему наконец попалась настоящая телка. Потенциально либо бубновая, либо червовая масть.

— Не может быть. — Он тоже улыбнулся, но голоса не повысил, чтобы не разбудить старого чудака Эла, хозяина заведения, дремавшего в конце стойки. Через открытую дверь в кухню была видна и Ширли. Стояла, курила сигарету, слушала по радио песню «Битлз», погруженная в воспоминания.

Кафе открылось в понедельник, восьмого декабря, когда застрелили Джона Леннона. Кармин со своим другом Сэмом были здесь первыми посетителями. Заехали после охоты на аллигаторов. Вот тогда он положил глаз на Коррину.

Сейчас тут было почти пусто, как обычно. Он насчитал четырех клиентов. В кабинке у окна рядом со входом женщина с короткими седыми волосами в ярко-желтой футболке грызла бублик, а мужчина напротив наворачивал яичницу с тостом и непрерывно говорил. И почти в самом конце зала сидели в разных кабинках еще двое — чернокожий мужчина, одетый под теннисиста Артура Аша, и широкоплечий белый в кожаном пиджаке, несмотря на влажную духоту.

Обслужив этого человека, Коррина вернулась и пожаловалась, что у него изо рта сильно пахнет перегаром. Кармин тут же оросил внутреннюю часть ее запястий французским спреем после бритья из маленького флакончика, который всегда носил с собой. Сказал, что это отобьет запах. Он медленно растер жидкость, глядя ей в лицо.

И вот теперь она снова вернулась от этого пьянчуги.

— Отнесу ему свежий кофе. — Коррина поставила на блюдце чашку, а ложечку уронила и наклонилась поднять.

— Он что, разбирается, какой свежий, а какой нет? — усмехнулся Кармин.

Коррина засмеялась и направилась в конец зала с кофейником в одной руке и чашкой в другой.

Кармин наблюдал, как она двигается по проходу. У Коррины отличная попка — высокая, круглая, крепкая. Большая редкость у белых девушек. Клиенты такие просто обожают.

Первым делом надо сменить ей имя на какое-нибудь обычное, легко забывающееся. Потом ее как следует обкатает Сэм. Обучит всем премудростям. А когда она созреет до полной готовности, можно будет пустить в работу.

Кармин смотрел на вещи просто. В его мире все женщины являлись потенциальными шлюхами. Он делил их на четыре карточных масти в зависимости от рыночной стоимости. В порядке убывания качества: черви, бубны, трефы и пики. Никаких там королей, дам и уж тем более джокеров.

Игру Коррина начнет с богатых пожилых белых клиентов. Типичный представитель этой категории имеет яхту, которой дал имя своей молодой жены. Правда, она ушла от него год назад с приятелем его юной дочери, но это не важно. Он станет относиться к ней с идиотской нежной восторженностью. Влюбленно сюсюкать и мурлыкать сквозь искусственные зубы. В сексе он будет неприхотлив, сопя быстро сделает свое дело и на боковую. Она научится использовать его как кассовый аппарат. Станет называть папочкой, даст прозвища его вялому половому признаку. Например, Дурачок, Горячий Шомпол, Большая Ракетка или просто Штучка-Дрючка. Научится симулировать любовь, внимательность, интерес и постепенно станет твердеть душой.

Затем Кармин переведет ее на подобающее место — в группу эскорта, она же Бубновая Тропа. Здесь клиенты помоложе, азартные игроки, транжиры из тех, что снимают девушек на уик-энд.

Стартовая цена Бубновой масти составляла 850 долларов в обычный уик-энд, плюс еще 250, если совпало с праздником. Сюда входила лишь плата за услуги, а расходы на размещение в отеле и транспорт шли отдельной строкой. Кармин настаивал, чтобы его Карты ездили только первым классом и жили в пятизвездочных отелях, если клиент не арендовал виллу или что-то в этом роде. Но если клиент мог себе это позволить, то тогда Кармин смело повышал категорию Карты до Червей.

Черви имели стартовую цену от 2000 долларов в день, и они того стоили. Эти телки превосходны во всех отношениях, будто Бог, создавая их, просуммировал ночные сексуальные фантазии всех мужчин. Лица как на подбор из журналов «Элль» и «Космополитен», тела из «Плейбоя» и «Пентхауса». Коррина почти попадала в данную масть. Почти — потому что в ее лице было что-то намекающее на «мокрую спину». [8]Например, во время разговора она обнажала десны. Сейчас эта мелочь была едва заметна, но Кармин знал, что со временем она начнет проявляться все отчетливее и сильнее портить внешность. Потому что время в человеке все только портит и очень редко улучшает. Особенно в женщине.

• Предыдущая
• 10/96
• Следующая