Долина Виш-Тон-Виш - Купер Джеймс Фенимор - Страница 8

• Предыдущая
• 8/126
• Следующая

Незнакомец, вполне возможно, знавал некоторые затруднения такого рода, ибо беглый и невольный взгляд, брошенный им на свою испачканную одежду, выдавал близкое знакомство с лишениями, на которые намекнул его хозяин. Поскольку, однако, ни один из собеседников не казался расположенным и далее тратить время на столь несущественные материи, путник взял в руку поводья своей лошади и, подчиняясь приглашению владельца жилища, направился вслед за ним к укреплению на природном холме.

Обязанность снабдить подстилкой и задать корм изнуренному животному была выполнена Уитталом Рингом под наблюдением, а иногда и по указанию владельца первого и хозяина второго, причем оба проявляли добрую и похвальную заботу об удобствах для верной лошаденки, которая явно много и долго страдала, служа своему хозяину. Когда эта обязанность была исполнена, старик и его неизвестный гость вместе вошли в дом. Искреннее и безыскусное гостеприимство в местности, подобной этой, не допускало, привечая человека белой крови, проявления подозрительности или нерешительности, особенно если этот человек говорил на языке острова, который первым стал рассылать свои толпы, чтобы покорить и завладеть обширными частями континента, делящего земной шар почти пополам.

За несколько часов в занятиях членов нашей простой и отрезанной от мира семьи произошли большие перемены. Коровы отдали свою вечернюю дань, волов освободили от ярма и надежно укрыли под навесом, а овец заперли в загонах, обезопасив от нападения рыщущего в поисках добычи волка. Словом, позаботились, чтобы все живое было сосредоточено внутри специальных безопасных и удобных укрытий. Но в то время как все эти меры предосторожности были приняты в отношении живого инвентаря, полнейшее безразличие царило по отношению к движимому имуществу другого рода, которое где угодно охраняли бы, по крайней мере, с равным усердием. Домашние изделия, вытканные Руфью, лежали на площадке для отбеливания, чтобы они впитали ночную росу, а плуги, бороны, телеги, седла и прочие подобные изделия были брошены в таком состоянии, которое свидетельствовало: мужские руки здесь имели столь многочисленные и столь спешные обязанности, что не стоило тратить усилия там, где это не считалось абсолютно необходимым. Сам Контент последним покинул поля и наружные постройки. Добравшись до задних ворот частокола, он остановился и окликнул тех, кто находился наверху, желая узнать, не задержался ли кто-нибудь с наружной стороны деревянных заграждений. Получив отрицательный ответ, он вошел и закрыл небольшие, но тяжелые ворота, собственноручно и тщательно задвинув перекладину, наложив засов и навесив замок. Поскольку это была не более чем необходимая предосторожность на ночь, то домашние работы не прерывались. Насущная трапеза быстро закончилась, и как подходящее занятие, завершающее полный трудов и достойно проведенный день, последовал общий разговор за легкой работой, присущий долгим вечерам осени и зимы в пограничных семьях.

Несмотря на совершенную простоту мнений и обычаев колонистов в ту эпоху и большое сходство условий быта общин вроде той, о которой мы пишем, индивидуальные суждения и склонности придавали некоторое естественное своеобразие заурядной беседе членов семейства Хиткоута. В огромном очаге помещения, служившего чем-то вроде верхней кухни, сверкал яркий и веселый огонь, делавший свечи или факелы ненужными. Вокруг него сидело шесть или семь закаленных и атлетически сложенных мужчин, одни из которых грубыми инструментами аккуратно обрабатывали ярмо для волов, а другие зачищали топорища или выделывали из березовых заготовок самодельные, но удобные метлы. Застенчиво отводящая взгляд молодая женщина непрерывно вертела большое ткацкое колесо, а одна или две другие энергично сновали из комнаты в комнату с подчеркнутым трудолюбием служанок, занятых заботами по дому. Из этого помещения дверь вела во внутренние более благоустроенные комнаты. Здесь огонь был поменьше, но такой же веселый, а пол недавно подмели, тогда как пол кухни только что посыпали речным песком; сальные свечи стояли на столе вишневого дерева из соседнего леса; стены были обиты панелями из местного черного дуба, кое-какие изделия очень давней моды, орнаментированные искусно и богато, свидетельствовали, что их привезли из-за океана. Поверх обшивки стен были развешаны геральдические эмблемы Хиткоутов и Хардингов, затейливо и трудолюбиво вытканные на станке.

Главные лица семьи сидели вокруг очага, а задержавшийся в другой комнате из большего, чем обычно, любопытства пристраивался возле них, причем разница в старшинстве или, скорее, в положении, выражалась с его стороны особой заботой о том, чтобы ни одна стружка не замусорила дубовый, без единого пятнышка пол.

До этой вечерней минуты долг гостеприимства и соблюдение предписаний религии мешали семейному разговору. Но обязанности хозяйки дома теперь, с наступлением ночи, были завершены, все служанки вернулись к своим прялкам, и, поскольку хлопоты, связанные с требовавшими большего прилежания и трудолюбия домашними делами, закончились, холодное и сдержанное молчание, до сих пор нарушавшееся только редкими и краткими репликами из вежливости или каким-нибудь здравым намеком на незавидную участь и испытания, выпадающие на долю человека, казалось, располагало к беседе более общего характера.

— Ты пришел на мою вырубку по южной тропе, — начал Марк Хиткоут, достаточно любезно обращаясь к своему гостю, — и, наверное, принес городские вести на берега реки. Сделано ли членами Королевского совета на родине что-нибудь такое, что непосредственно касается благополучия этой колонии?

— Ты хочешь, чтобы я сказал, услышал ли тот, кто сидит ныне на троне Англии43, петиции своих подданных из этой провинции и гарантировал ли он им защиту от злоупотреблений, которые могли бы легко проистечь в силу его собственной воли, по вине плохих советчиков или из-за насилия и несправедливости его наследников?

— Воздадим кесарю кесарево и поговорим уважительно о людях, облеченных властью. Я был бы рад узнать, добился ли наш посланец, чтобы его выслушали те, кто дает советы государю, и получил ли он то, чего добивался?

— Он сделал больше, — ответил незнакомец с особой резкостью. — Он добился даже, чтобы его выслушал помазанник Божий44.

— Значит, Карл умнее и справедливее, чем гласит молва. Нам говорили, что легкомысленное поведение и неподходящее окружение побудили его больше думать о мирской суетности и меньше о нуждах тех, кем Провидение призвало его управлять, чем это подобает тому, кто сидит на столь высоком месте. Я рад, что доводы человека, посланного нами, возобладали над злобными наущениями и что плодами этого предприятия, похоже, явятся мир и свобода совести. Каким образом он собирается навести порядок в будущем управлении этим народом?

— Многое, как обстояло всегда, — собственными указами. Уинтроп45 возвратился и привез королевскую хартию, дарующую все права, которых давно добивались и осуществляли. Никто отныне не живет под британской короной, имея меньше оскорбительных посягательств на их совесть или обременительных воззваний к их политическому долгу, чем жители Коннектикута.

— Надлежит вознести благодарность за это Тому, кому мы обязаны более всего, — заявил Пуританин, сложив руки на груди и сидя некоторое время с закрытыми глазами подобно человеку, который общается с невидимым собеседником. — Известно ли, какими доводами Господь подвигнул сердце государя прислушаться к нашим нуждам, или это было явное и ясное знамение Его могущества?

— Я полагаю, это волей-неволей было последнее, — отвечал гость еще более едко и подчеркнуто. — Такая безделица, как посланец во плоти, не могла весить много для того, кто столь гордо восседает пред очами людей.

• Предыдущая
• 8/126
• Следующая