Выбери любимый жанр

В океане «Тигрис» - Сенкевич Юрий Александрович - Страница 57

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Через сутки ему выпало удовольствие глядеть сквозь фотовизир на изображение кораблика, построенного, возможно, как раз из этого берди.

Позднейшее примечание. Оглядываясь на экспедиционные месяцы, не могу не дивиться обилию счастливых совпадений. Будто некий тайный покровитель, вроде капитана Немо на таинственном острове, подбрасывал нам новые и новые факты, чтобы укрепить во мнении: да, путешествие задумано верно; да, камышовые суда, очевидно, совершали океанские плавания; да, между Индостаном и Двуречьем существовали мореходные связи.

Последнее, впрочем, в аргументах не нуждается, ибо доказано давно.

ЧТО ПОДТВЕРДИЛ КОРАБЛИК

При раскопках древне шумерских городов найдено множество предметов явно индийского происхождения, а при раскопках древнеиндийских — месопотамского.

Санскритологи доказали: библейский царь Соломон, любуясь подаренными ему павлинами, обезьянами, изделиями из слоновой кости, именовал их «по-арийски», а точнее, как знаем сегодня, по-дравидски.

Масса наблюдений, археологических, лингвистических, палеоботанических и других, свидетельствуют в пользу того, что за двадцать столетий до Неарха, флотоводца Александра Македонского, флотилии, как сказали бы сейчас, под дравидским флагом пересекали Аравийское море от берегов Индии к устью Шатт эль-Араба.

Ни разу, по крайней мере по имеющимся в распоряжении сведениям, корабли эти не доставляли на себе воинов и оружия.

В обмене, кроме долины Инда и Месопотамии, участвовал, видно, и Древний Египет. Три великие цивилизации объединяли усилия. Египтяне, шумеры, дравиды — грандиозный треугольник, волшебнее Бермудского: если в Бермудском, по слухам, кое-что кое-когда исчезает, то здесь, наоборот, весьма многое возникало с тем, чтобы остаться достоянием человечества навсегда.

СНОВА ПРО ЭЛЬ-УБЕЙД

Вдруг показалось, что повторяюсь. Не поленился, перелистал первую тетрадку дневника и прочел, что там написано об эль-убейдцах.

Почти ничего не написано.

Эль-убейдцы (убаидцы?) — прото-шумеры, чьи следы найдены при раскопках в Двуречье, близ селения Эль-Убейд. Говорили они, как доказано, на языке, который отличался от языка потомков, но участвовал в образовании его основного словарного фонда. Например, географические названия Ур, Урук, Ниппур — слова не шумерские, шумеры получили их в наследство от пращуров. А на языке пращуров эль-убейдцев что они значат? Опять же просто названия, непереводимые. «Ур», и все тут. Ну, а по-дравидски? А вот по-дравидски «ур»— «поселение», «город». Наконец-то добрались до истока.

Так, может быть, эль-убейдцы, прародители шумеров, в свою очередь, произошли от дравидов? От переселенцев, приплывших из-за моря осваивать плодородные приидиглатские земли? Кстати, Идиглат — древнейшее имя реки Тигр — тоже восходит к эль-убейдскому и тоже переводимо по-дравидски: в дравидских языках похожие слова означают «вода», «река».

ТАЙНА НА ТАЙНЕ

Ученые считают, что дравидские языки ближе всего к языкам финно-угорской ветви (эстонский, венгерский, финский, марийский, вепсский и др.).

По антропологическим признакам дравиды близки к народам Кавказа, точно так же, как — установлено — эль-убейдцы и протоиндийцы.

Черепа бадарийцев, архаических обитателей долины Нила, очень похожи на дравидские черепа.

Здесь, в долине Инда, у развалин старинного города, особенно остро ощущалось: все мы на земном шаре — пусть порой недружная и даже склочная, но тем не менее одна большая семья.

ОТКРЫТИЕ КАРЛО

Карло вернулся от сувенирного киоска с открыткой.

— Угадай, что это?

На открытке красовалась фотография величественных руин, несомненно знакомых.

— Это, наверно, Ур, — почти твердо предположил я.

— Ха-ха! — обрадовался Карло и побежал с тем же вопросом к Туру.

— По-моему, Ур, — подтвердил Хейердал.

Тогда Карло перевернул открытку. Из надписи на обороте следовало, что данная ступенчатая пирамида обнаружена на территории республики Бангладеш.

Тур только развел руками: куда ни ступишь, везде зиккураты.

— Но в Бангладеш я не поплыву! — предупредил Карло тотчас же, заметив, что в глазах шефа появляется вдохновенный блеск.

Пишу на борту «Тигриса». Не прикасался к дневнику два дня и вообще думал, что на описании Мохенджо-даро мои пакистанские записи кончатся.

ДЕЛА ТЕЛЕВИЗИОННЫЕ

Поздним вечером мы с Сашей Королевым благополучно возвратились в Карачи, ночевали у Саши дома, наутро же, пригласив с собой телеоператоров, поехали к «Тигрису».

Репортаж для «Клуба кинопутешествий» снимался с разрешения Тура, но все-таки, чтобы не дразнить гусей, я на лодку никого приглашать не стал и сам не поднялся: стоял с микрофоном в лодочке на фоне «Тигриса» и рассказывал.

На ладье виднелись фигуры караульных; товарищам возвращаться было рано, я это знал и не беспокоился.

Побывал после съемки в консульстве, выступил перед сотрудниками, встретился с работающими в Карачи советскими специалистами, вечером сходил к Сашиным приятелям в гости.

Назавтра опять навестил «Тигрис», опять — насколько мог заметить, не приставая, — на нем не было ни единой экспедиционной души. Вечер провел у Королева.

Утром решил: ладно, вернулись не вернулись, подожду ребят на борту.

Ступив на палубу, сразу понял, что ждать не придется, экипаж прибыл, в хижине лежал путешественный багаж. «Когда приехали?» — спросил караульных. «Вчера ночью». — «Куда уехали?»— «В город».

В город так в город. Распрощался с Сашей, опечалился от прощания и сел на завалинку, прикидывая, чем бы заняться.

От берега шел мотобот, в нем был Норман.