Сатанстое [Чертов палец] - Купер Джеймс Фенимор - Страница 31

• Предыдущая
• 31/55
• Следующая

С общего согласия было решено, что в первую очередь станет гадать мистер Ворден, причем мы останемся в комнате. Старуха стала тасовать колоду страшно грязных карт, а глаза ее все время пытливо и тревожно перебегали с одного посетителя на другого и словно впивались в наши души. Затем она попросила мистера Вордена снять карты и после того долго и внимательно разглядывала их. Никто из нас за это время не проронил ни слова, и все невольно вздрогнули, когда вдруг раздался тихий свист, услышав который, черный ворон поспешил к своей госпоже и тотчас же уселся у нее на плече. — Ну, сударыня, — заговорил мистер Ворден, не скрывая своего нетерпения, — скажите мне что-нибудь о моем прошлом, чтобы я мог легче поверить тому, что вы станете говорить мне о будущем. Скажите о посевах, сделанных мною прошлой осенью, — сколько мер я посеял, на скольких акрах, на новой или на старой пашне?

— Да-да, ты сеял… но семена твои упали на плевелы, на каменистую почву, и ты не спасешь ни единой христианской души! Сей, сей пригоршнями, и все-таки жатва твоя будет плохая!

Мистер Ворден сердито кашлянул.

— Ну а как обстоит дело с моим скотом? Много ли я отправлю овец нынче на базар?

— Волк в овечьей шкуре! — пробормотала старуха. — Нет, сударь, вы любите горячий ужин, доброе вино, любите читать поучения кухаркам, а не работать в вертограде Господнем! Смотрите на этого бубнового валета! Он рассказывает мне о «коленцах его преподобия». Да, да! Смотрите, как старик бежит, словно за ним гонится сам Вельзевул!

Но мистер Ворден уже не слушал: он схватил свою шляпу и выбежал не только из комнаты, но и из дома, как будто за ним действительно гнался Вельзевул.

Гурт покачал головой в раздумье, и лицо его заметно вытянулось, когда он подошел к столу, на котором старуха раскладывала карты. Тасуя их, она не спускала глаз с Гурта, и я заметил, что углы рта ее сложились в странную многозначительную улыбку.

— Ну, и вы, конечно, прежде всего, в виде испытания, желали бы услышать что-нибудь из прошлого, чтобы лучше поверить тому, что я вам предскажу в будущем?

— По правде сказать, тетушка, я мало забочусь о прошлом: что сделано, то сделано! Прошлого не воротишь и не переделаешь, и лучше не вспоминать о нем, особенно когда желаешь стать лучшем, чем был! Все мы бываем молоды, и лишь после того, как пройдет молодость, наступает своим чередом старость.

— Да, да… знаю! — сказала колдунья. — Утки, утки, утки, индюшки, индюшки, поросята, ягнята, куры и гуси… да, да!. — И она принялась так искусно подражать всем этим животным, что из сеней можно было подумать, что находишься рядом с птичьим двором какой-нибудь фермы.

— Довольно! — воскликнул молящим тономГурт. — Я вижу, что вам все известно. Но скажите мне, суждено ли мне когда-нибудь жениться; за этим, в сущности, я и пришел сюда!

— На свете много женщин; хорошеньких особ в Альбани тоже немало, а такой молодой человек, как вы, может даже дважды жениться!

— Нет, нет! — запротестовал Гурт. — Если я не женюсь на известной особе, то вовсе никогда не женюсь!

— Хм, да! Вы влюблены… и та, которую вы любите, красива, мила, добра, умна и молода… она многим нравится… да, да… я это вижу…

— Но почему она так долго колеблется, почему не хочет дать мне согласия ипринять мое предложение, почему?

— Она не может решиться… да, она колеблется… нелегко читать в сердце девушки… одни всегда спешат, другие не спешат… Вы хотите добиться от нее ответа прежде, чем он вполне созреет в ее душе. Надо уметь ждать!

— Но скажите, добрая тетушка, что я должен делать, чтобы добиться ее согласия?

— Надо просить о нем раз, два и три… Та, которую вы любите, и любит и не любит вас; она хочет выйти за вас и в то же время не хочет; она в душе и в мыслях говорит себе «да», а уста говорят вам «нет»!

Гурт невольно вздрогнул.

— Послушайте, Корни, я полагаю, что можно будет спросить, во вред или на пользу мне было это приключение на льду? — сказал он, обращаясь ко мне, и, не дождавшись моего ответа, повторил вопрос старухе.

— Гурт Тен-Эйк, — ответила та, — что ты меня пытаешь? Я знала твоего отца и мать, и деда, и бабку, знала твою семью из поколения в поколение. Могла ли я не узнать тебя? Знаю я и твоих вороных, Джека и Моиза. слышала и о случае на реке. Береги только птицу, и рано или поздно она достанется охотнику. Но ответь мне на один вопрос, и ответь правду: знаешь ты одного молодого человека, который собирается ехать в леса?

— Да, тетушка, этот молодой человек мой друг, и как только погода установится, он должен уехать.

— Хорошо, так поезжай с ним! Разлука даст девушке время разобраться в своих чувствах, и если ты услышишь, что поблизости стреляют, то иди туда, где стреляют: страх за человека, которого любит девушка, часто заставляет говорить ее сердце и уста. Больше я тебе ничего сказать не могу!.. Теперь подойдите сюда вы, обладатель целой груды испанских червонцев, дотроньтесь пальцем вот до этой карты! — сказала гадалка, обращаясь ко мне.

Я сделал, как мне было сказано, и старуха принялась с поразительным проворством перебирать всю колоду, разглядывая с особенным вниманием королей, валетов, тузов и дам; дойдя до дамы червей, она вынула ее из колоды и с торжествующим видом подала мне.

— Вот ваша дама, — сказала она, — она царица многих сердец, но Гудзон сослужил вам добрую службу… да, да… река вам много помогла. Но в слезах можно так же захлебнуться, как и в реке. Остерегайтесь баронетов!

На этом она вдруг замолчала и не стала отвечать ни на один из наших вопросов. Тогда нам сказали, что нам следует уходить; но, видя, что мы еще не решались уйти, старуха проворно выложила по монете на каждого из нас и с видом, полным достоинства, удалилась в дальний угол комнаты. Тогда мы поклонились и вышли, конечно, не взяв обратно своих денег.

Наше посещение гадалки произвело глубокое и сильное впечатление на Гурта и даже заметно повлияло на его поведение. Про себя я не скажу, чтобы оно оставило меня совершенно равнодушным, но, во всяком случае, не отразилось на мне так сильно, как на нем. Старик Ворден не мог вспоминать об этом визите иначе как с негодованием, называя все эти предсказания глупой мистификацией, перечнем уличных сплетен и глупых шуток.

Язон, конечно, был в восхищении от предсказаний гадалки. Дирк отнесся к ним настолько серьезно, что заговорил уже в свои двадцать лет, что умрет холостым, и никакие мои шутки и утешения не могли заставить его изменить его решение. Гурт, как всегда, не считал нужным скрывать что бы то ни было, касающееся его, и потому однажды сам заговорил об этом визите к гадалке за завтраком в доме Германа Мордаунта в присутствии майора Бельстрода.

— А в Англии у вас тоже есть колдуны, гадалки и предсказатели или ворожеи? — спросил Гурт Бельстрода.

— Чего только нет у нас в старой Англии! Много у нас всего, и глупого, и хорошего! Я даже сам знаю в Лондоне двух ворожей, которые в последнее время, когда наш двор так огерманился, вошли в большую моду!

— Говорят, что и в Новой Англии были колдуны и ворожеи, но теперь многие совсем не верят в них.

— Судя по тому, как вы это говорите, я думал, что вы сами уже успели посетить тетушку Доротею, пользующуюся доверием у альбанийцев. Некоторые из наших офицеров также побывали у нее!

— Да, мистер Бельстрод, — сказал Гурт совершенно серьезно, — я действительно недавно был в первый раз в моей жизни у старой тетушки Доротеи. Корни Литльпэдж был со мной, и я должен сознаться, что был поражен ее проницательностью и решил во что бы то ни стало последовать ее советам и указаниям.

• Предыдущая
• 31/55
• Следующая