Белла - Купер Джилли - Страница 23

• Предыдущая
• 23/37
• Следующая

Он засмеялся.

— Быть женщиной — это не подарок судьбы, не так ли? Просто ты не в том веке родилась.

На следующий день она чувствовала себя так, словно выздоравливала после очень тяжелого гриппа. Она стала невероятно стыдливой с Ласло и почти не могла смотреть ему в глаза. Большую часть дня она проспала на солнце. Вечером, умиляясь до слез, глядела по телевизору постановку «Король и я». К тому же она испытала совершенно неуместное раздражение, когда Ангора позвонила Ласло из Франции, где находилась на съемках фильма, а он во время разговора перенес аппарат в другую комнату.

На следующий день они вернулись в Лондон. Ей надо было начинать репетиции «Чайки». Три дня спустя она сидела у парикмахера в мрачном настроении, потому что Ласло за все это время даже не удосужился позвонить ей и спросить, как дела.

Бернард, ее парикмахер, взял прядь ее волос.

— Это ты, душа моя, немного ошиблась. Розовая краска на солнце стала зеленой.

— Слушай, — сердито сказала Белла, — я решила вернуться к своему естественному цвету.

Бернард был потрясен.

— А какой он у тебя?

— Мышино-серый. Довольно приятный.

— Но, дорогая, ты с ума сошла. Ты уже несколько лет как блондинка. Тебя ведь никто не узнает. Я разрушу твой образ.

— В следующей пьесе я буду играть девушку очень мышиного вида.

Увы, никакая женщина не может быть авторитетом для своего парикмахера. Бернард лукаво усмехнулся.

— Что ты мне рассказываешь, дорогая? Ты встретила приятного и откровенного типа, которому, по твоим наблюдениям, не нравятся крашеные волосы.

— Чепуха, — сердито заявила Белла и мучительно покраснела.

Жара все усиливалась. Ей предстояло репетировать всю вторую половину дня. В театре стояла невозможная духота. Она уже как следует принялась за свою роль, как произошло нечто такое, от чего она никак не могла сосредоточиться. Через пять минут она вернулась в гримерную.

— Скажи, в чем дело? — обеспокоенно спросила Рози Хэссел. — Все так хорошо шло.

— Это Джонни виноват, — взорвалась Белла, глядя в упор на красивого блондина, игравшего Константина, который стоял, облокотившись о ее гримерный стол. — Ты не видела, как он прокрался на сцену и выпустил эту жабу? Он знает, как я боюсь жаб.

Джонни засмеялся.

— Белла, мой ангел, ведь эта сцена — на берегу озера. Там все должно кишеть лягушками, жабами и прочими тварями. Я просто попытался внести в действие немного реализма.

— Ничего подобного, — закричала Белла. — Ты хотел до смерти меня напугать.

— Ну хорошо, — Джонни пожал плечами, — Если уж ты так возражаешь…

— Да, возражаю.

В дверях появился нахмуренный Роджер Филд. Когда два ведущих актера выкрикивают друг другу оскорбления, — это зрелище не из самых приятных. Но Белла уже разошлась.

— Я сообщу об этом в профсоюз, и тебя вышвырнут! — кричала она.

— Хватит, Белла, — сказал Роджер, — тебя слышно всему театру.

— А мне наплевать, — заорала Белла. — Ты знаешь, что он сделал? Он подложил жабу…

— Хорошо, возьми эту жабу, Джонни, и брось ее обратно в Темзу или откуда там ты ее взял. С тобой я потом поговорю.

Осклабившись, Джонни вышел из комнаты.

— Я тебя убью, убью, убью тебя! — прокричала ему вслед Белла.

— Хватит орать как базарная торговка, — сказал Роджер. — К тебе пришли.

— Не хочу никого видеть, — отрезала Белла. — Я хочу, чтобы ты запретил этому жуткому типу впредь подкладывать жаб в… — Крик ее сошел на нет, потому что в дверях возник Ласло.

— Оставляю ее тебе, — сказал Роджер, — надеюсь, тебе удастся ее успокоить.

С минуту Белла молчала, потом спросила:

— Что ты здесь делаешь?

— Смотрел твою репетицию. Пришел сюда сказать, как хороша ты была, да не уверен теперь, что ты этого заслуживаешь. Но я рад, что ты способна оскорблять не одного меня.

— Тут нет ничего смешного. — Белла плюхнулась в кресло и посмотрела на себя в зеркало. Серые волосы схвачены на затылке эластичной лентой. Поблескивающее лицо без малейших следов косметики. Мокрая от пота рубашка, джинсы.

Проклятье, проклятье! Она ведь намеревалась при ближайшей встрече с ним предстать такой элегантной и красивой…

— Что тебе надо? — нелюбезно спросила она.

— Хотел пригласить тебя на ужин, но если будешь такой злой, делать этого не стану.

— А куда? — она покраснела и заерзала на стуле.

— Мне надо заняться двумя арабами, встречаюсь с ними в восемь. Ты будешь готова через четверть часа?

— Но мне нечего надеть, — застонала Белла.

Ласло поднялся.

— Одолжи что-нибудь. Мне еще надо поговорить с Роджером о делах. Кстати, — добавил он уже в дверях, — мне понравились твои волосы. Так гораздо лучше прежнего.

Арабы были веселые и толстые. За ужином они съели картошку и мясо Беллы. Она одолжила у Рози шорты и оранжевую футболку, которая слишком тесно обтягивала грудь.

Загар начинал у нее сходить. Ей все время хотелось придумать что-нибудь остроумное.

Арабы намеревались кутить всю ночь и все что-то бормотали насчет похода в заведение со стриптизом. Но Ласло сумел к полуночи вместе с Беллой отвязаться от них. Молча ехали они по ночному Лондону. Остановились у светофора.

Белле захотелось, чтобы красный свет никогда не погас. Когда они подъехали к Гайд-Парку, она задержала дыхание. Он повернул налево. Она была вне себя от радости, когда поняла, что он везет ее к себе на квартиру, а не к ней домой.

Когда Ласло наливал в стаканы напитки, она внимательно его рассматривала. Густые черные кудри над воротничком. Широкие плечи под безупречно белым пиджаком. Загорелые руки. От внезапного желания у нее голова пошла кругом.

«Что это со мной? — в ужасе подумала она. — Пять дней тому назад я была без ума от Стива, а теперь только и думаю, как бы оказаться в постели с Ласло».

Когда он передавал ей стакан, их пальцы встретились. Вздрогнув как от ожога, она схватила стакан и одним махом влила в себя его содержимое. Теперь у него дело в шляпе, подумала она в панике. Пароходный шулер с моралью уличного кота и миллионом световых лет сексуального опыта в штанах. Все что ему остается — это подпустить немного лести, и я буду есть у него с руки.

Ласло снял пиджак и повесил его на спинку стула. Потом спросил:

— Ты что-то затихла. О чем думаешь?

— Я знаю, — сказала Белла, набравшись духу, — что ты был добр ко мне только ради того, чтобы я тебе уступила. Просто, чтобы быть уверенным, что я не вернусь к Руперту.

Ласло вздохнул.

— Это очень дурацкое, детское замечание. Я ожидал, что ты будешь говорить что-нибудь вроде этого.

Белла готова была вспылить. Оба помолчали, потом она пробормотала:

— Хорошо, прости. Я вела себя бестактно.

Он улыбнулся.

— Умница, что извинилась. Иди ко мне.

— Нет, — выдавила из себя Белла. — Я не могу, не хочу быть твоей очередной ночной подстилкой, забавой от бессонницы.

— Дитя мое, о чем это ты?

Зазвонил телефон. Ласло не обратил на него внимания.

— Может быть, тебе лучше ответить? — не уверенно сказала Белла.

— Хорошо, — он снял трубку, не отводя от нее глаз. — Алло! Да, тетя Констанс, такое неожиданное удовольствие, — он подмигнул Белле, ухмыльнувшись, и завел глаза к потолку.

И вдруг улыбка сошла с его лица.

— Что такое? — прорычал он. — Когда это случилось? Почему раньше мне не сказали? Полицию оповестили? Хорошо, я сейчас буду.

Когда он положил трубку, шрам на его лице был похож на багровую рану. Глаза сверкали гневом.

— В чем дело? — спросила Белла.

— Похитили Крисси. Требуют два миллиона фунтов выкупа.

Ласло гнал свой большой темно-зеленый «мерседес» по пустынным лондонским улицам, не обращая внимания на светофоры. Колеса визжали на поворотах. Сидевшая рядом Белла похолодела от страха.

— Но что все-таки произошло? — шепотом спросила она.

• Предыдущая
• 23/37
• Следующая