Тусовки 6»Б» - Матвеева Людмила Григорьевна - Страница 35
- Предыдущая
- 35/52
- Следующая
Но вот жена гонит его в эту самую окаянную баню. Я тоже замерла с разинутым ртом, потом меня одолело любопытство. Придумала предлог и пошла к ним. Она открыла мне дверь, он топчется в прихожей, вид растерянный. На столике сумка, она укладывает туда полотенце, белье, вязаную шапку, в таких парятся, чтобы волосы не портились.
И представьте, он, тиран и самодур, мирно поплелся в свою дурацкую баню, а она в окно смотрела, выражение лица было необычное. Всегда смиренное лицо, а тут решительное. И такой она красавицей стала в эти минуты.
– Не люблю поддакивающих женщин, – прямо высказалась Сильная, – хитрит, лицемерит, а терпение того и гляди кончится. Поддакивать самой же, наверное, противно.
– А моя мама пыталась отвести папу к зубному врачу, – вдруг сказала Надя-Сфинкс. – Он упирался всеми четырьмя ногами, как мама говорила, она его ругала, подлизывалась, пекла его любимый сладкий пирог. Мама сама записала его к врачу, а он увильнул и не пошел. Потом она повела его сама, он по дороге сбежал.
– Мужики в большинстве трусливые и нервные, – вздохнула Сиреневая, – слабые люди, и терпения у нас больше. А жить им легче – жена все трудное, неприятное берет на себя.
– Так и не пошел к зубному? – весело спросила Кассирша.
– Не-а! – почти с гордостью за папу ответила Надя. – Упрямый.
– Упрямого перевоспитать нельзя – нереально. – Редакторша сегодня никого не учила, поэтому ее слушают с интересом.
Кассирша продолжила:
– А моя соседка все же улучшила своего мужа – кивала, соглашалась и вдруг взбунотовалась. И дальше опять жила кротко. Но он уже знал, что взрыв возможен, сбила она с него наглость.
– Полезное дело, – засмеялась Сильная, – дать в лоб, чтобы запомнил – не овечка перед ним, а женщина с характером.
– Степа анекдот рассказал, – Агата подвинулась на мате, чтобы ее увидели, – пришел дядька в аптеку: «Дайте мне таблетки от жадности. Побольше! Побольше!»
Все засмеялись, а потом Сиреневая сказала серьезно:
– Хотел исправиться, да невозможно.
Тут все вдруг услышали: кто-то тихонько плачет. Всхлипывает, повизгивает. Хлюпает носом.
– Синеглазка! Ты что?
Синеглазка промокнула глаза салфеткой и тихо проговорила:
– Хочу семью! С трудным мужем, со скандалами, с непослушными детьми. Пускай они будут не идеальными, но я без них жить не хочу!
И все молчали, все они ее поняли, а Кассирша сказала:
– Все у тебя будет, Синеглазка. Ты красивая, вкусно готовишь, характер мягкий, и вот увидишь, будет у тебя муж, детки. Чует мое сердце – скоро будет все!
– А у меня? – спросила Лидка Князева. Как пропустить такой случай. – Про меня ваше сердце что подсказывает?
Всем стало смешно. Агата вдруг крикнула:
– Иди в баню!
Посмеялись, потом немного загрустили.
– Какой хороший наш клуб, – вздохнула Сильная, она хотела добавить: «Всех вас люблю». Но они и так поняли. Здесь вообще умеют понимать друг друга.
25. Гертруда выкинула номер
Артем остановился около своей подруги Оли. В сумке у него, как обычно, шуршала крыса Гертруда.
– Опять крысу притащил, – ворчала Суворовна, – на Лунном бульваре этой гадости не положено быть. Здесь люди отдыхают!
– Какие глупости! – Оля сверкнула глазами в сторону Суворовны. – Умная дрессированная крыса. – Оля запустила руку в сумку. – Ешь печенье, Гертруда.
Пришел пес Степа, привел своего хозяина Харитона.
– Харя! – спросил Артем. – Как ты относишься к моей Гертруде?
– А чего? Нормально, – Харя терпеть не может крыс, но он знает, что Артем недавно стал заниматься боксом в клубе «Красная шапочка». – Вполне классная Гертруда.
Тут пришла Агата, за ней – Леха. Он, конечно, изменщик и обманщик, но всегда оказывается там же, где Агата. Он улыбался Агате и зверем смотрел на Харю.
– Ты, Харя, недостоин своей собаки, у Степы хозяин должен быть сильный, смелый, быстрый. А ты задохлик какой-то!
– Харя хороший, – из-под скамейки ответил Степа. – У него сила не в кулаках, а в интеллекте.
– Конечно, в интеллекте, – рассмеялась Агата. – Расскажи, Степа, анекдот. Давно ты ничего смешного не рассказывал.
– Могу. Слушайте. Перед дверью квартиры сидит маленький мальчик. К нему подходит дяденька и спрашивает: «Папа дома?» – «Да». Мужчина звонит, но никто ему не открывает. Тогда он зло говорил мальчику: «Ты говоришь, что отец дома, тогда почему мне никто не открывает?» – «Не знаю. Я живу в другой квартире».
– Ну и что? – Князева в последнее время еще чаще стала говорить глупости с умным видом. Наверное, Салат вселил в нее уверенность. Все смеялись над анекдотом и над Лидкой. Шестой «Б» больше всего на свете любит шутки, анекдоты, словом, любые приколы.
И тут крыса Гертруда разволновалась. Она выпрыгнула из сумки и метнулась в кусты, Артем кинулся вдогонку.
– Не туда! – закричали вокруг.
– В другую сторону!
– К остановке восемьдесят пятого!
– К Суворовне!
Артем метался, и все тоже метались. Крыса исчезла.
На скамейке сидели рядышком Суворовна и Кутузовна.
Кутузовна прижимала к животу сумку, как будто это была грелка.
– Чего ты, Кутузовна, кошелку свою так крепко держишь? – ехидничала Суворовна. – У тебя там что? Может, миллион?
– Не кошелка, а дамская сумка – ридикюль. Выражения у тебя, Суворовна, какие-то неделикатные. Нашла, понимаешь, кошелку!
– Ладно, ридикюль. И что у тебя в этом дамском ридикюле?
– Как полагается – косметичка, как у любой уважающей себя женщины: зеркальце, помада, расческа, кошелек. Еще одна помада, более темного оттенка. Пудреница стильная, из магазина «Настоящая дама».
– Ты же сроду не пудришься, Кутузовна! И губы не красишь! С детства тебя знаю!
– Не все ты про меня знаешь, Суворовна. Любопытная ты, но невнимательная.
– Все знаю, я же твоя сестра!
– Двоюродная, – Кутузовна поджала губы и немного отодвинулась от Суворовны.
Тут вылетели к ним взволнованные люди из шестого «Б»:
– Крыса в ту сторону погнала! – вопил Барбосов. – Вон к той скамейке!
– Нет, вон к той! На соседней аллее!
– Скажите, пожалуйста, будьте добры, вы не видели Гертруду? – Агата решила победить зловредную Суворовну вежливостью и лестью: – Вы, Суворовна, такая наблюдательная! Такая умная! Все знаете.
Суворовна улыбалась, Кутузовна хотела что-то сказать. Но тут Надя-Сфинкс все испортила, она выпалила:
– Сплетницы все внимательные и наблюдательные. Без этого у них фактов не будет, а без фактов сплетня не получится!
Улыбка тут же исчезла с лица Суворовны.
Кутузовна продолжала прижимать сумку к животу. Шестой класс шнырял по кустам, искал крысу. Артем звал:
– Гертруда! Вернись! Угощу сгущенкой! Шоколадными вафлями! Копченой колбасой! Гертруда! Ты меня слышишь?
Она не появлялась.
Тогда все стали кричать:
– Гертруда, беги к нам!
– В кустах не сиди! Там тебя коты съедят!
– Кот – хищник вроде льва!
– Мы тебя обожаем, всем нашим классом! Мы тебя ищем и ждем!
Она не появилась.
– Крыса выбрала свободу, – сказала Суворовна, она стала обмахиваться кружевным платочком, хотела показать двоюродной Кутузовне, что она, Суворовна, тоже культурная дама. – Вот ты, Кутузовна, для понта завела ридикюль и косметичку. А зачем? Сидишь здесь, на скамейке, в театр не ходишь, в гости только к соседке Выходцевой. И о чем с ней говорить? На бульваре не бывает, ничего не знает про общественную и личную жизнь нашего Тихонького административного округа.
– Зато Выходцева не сплетничает, она интересуется политикой, серьезная женщина. И еще она умеет составлять прогноз погоды без всякого телевизора.
– Этого не может никто! – выкрикнула Суворовна. – Выходцевой дали бы Нобелевскую премию за такую способность! Она бы делала прогнозы кораблям, самолетам, всяким путешественникам по Антарктиде. Но она не может, а тебя надувает! А ты, Кутузовна, к ней бегаешь, лучше бы дома с сестрой посидела!
- Предыдущая
- 35/52
- Следующая
