Имоджин - Купер Джилли - Страница 22

• Предыдущая
• 22/52
• Следующая

— Видно, таким, как я, достаются самые собачьи заботы, — сказал Матт, когда наконец ему удалось загнать всех троих в машину. Джеймс и Ивонн уехали раньше. Ники с Имоджин сели спереди, Кейбл и Матт на заднем сиденье. Матт читал какую-то французскую воскресную газету. Кейбл с непроницаемым лицом смотрела в окно.

Ники, который вел на этот раз машину, решил ехать с большей скоростью, чем Матт накануне, но все испортила Имоджин, которая плохо разбиралась в карте. Они проезжали по очень красивой местности. Старые мельницы были покрыты краснеющими ползучими растениями. Нежно-зеленые тополиные рощицы поднимались над сочной травой, а над продолговатыми сверкающими озерами возвышались огромные золотистые замки. Но вдруг она с ужасом сообразила, что пропустила какой-то важный поворот. В результате Ники пришлось потратить три четверти часа на то, чтобы выпутаться из щупалец какого-то большого промышленного города. Он все больше злился, а Имоджин ничем не могла ему помочь, потому что, совершенно растерявшись, трижды говорила ему, что можно обгонять, когда было нельзя, и направляла его прямо против встречного движения.

Чтобы пресечь поток ее извинений, Ники включил радиоприемник. Патриция Хьюз объявляла малый органный концерт Генделя.

— Я не знала, что у Генделя был маленький член, — протянула Кейбл.

— Вероятно, он не мог ухватить его руками[9], — усмехнулся Ники.

Оба они захихикали и стали обмениваться разными историями про общих знакомых, намеренно исключая из их числа Матта и Имоджин.

Имоджин пожалела, что не может развлечь Ники таким образом. Но у нас с ним нет ничего общего, кроме моей семьи и Гомера, печально подумала она, не можем же мы разговаривать о них все две недели. Она заметила, что всякий раз, когда они подъезжали к концу какого-нибудь населенного пункта, его название на указателе было перечеркнуто красной диагональной полосой. Ей представилась безрадостная сцена: Ники берет линейку и спокойно перечеркивает ее имя красной чертой в знак того, что роман их закончился.

Дальше обстановка в машине не улучшилась от того, что никто не мог предложить место, подходящее для пикника, которого при скорости сто миль в час на автостраде найти было крайне трудно. Джеймс, вынужденный несколько раз останавливаться по требованию Ивонн, теперь уже ехал прямо вслед за ними. Имоджин, обернувшись назад, могла видеть усердное выражение его розового лица, а рядом с ним Ивонн в темных очках, которая что-то без умолку тараторила.

Тем временем Кейбл выводила из себя Матта. Листая красный путеводитель Мишлен, она каждый раз при въезде в какой-нибудь городок говорила: «Тут есть один бесподобный ресторан. Было бы куда приятнее остановиться здесь, чем устраивать проклятый пикник».

— И в пять раз дороже, — пресек эти разговоры Матт. — Пусть меня повесят, если я еще раз выложу сто франков за то, от чего потом ты будешь воротить нос. Я сыт по горло прокормом ресторанных котов по всей Англии и Франции твоими дорогостоящими объедками.

— Заткнись, — сказала Кейбл.

Наконец они остановились в горах, где перед ними расстилалась зеленая долина, густо усеянная золотистыми стадами коров и красно-коричневыми крышами ферм. Несмотря на высоту, было страшно жарко. Над скалами волновалась знойная дымка. Сыр, паштет и чесночная колбаса быстро запотели и стали таять под палящим солнцем, листки окорока темнели и коробились, кислое красное вино нагрелось, как чай.

Ивонн, устроившись на краю скалы и продолжая выглядеть так, словно ее только что вынули из бумажной упаковки, розовой пластиковой ложкой изысканно ела прессованный творог и ворчала на насекомых.

— Не напоминает ли тебе эта глупая телка мисс Маффит? — спросил у Имоджин Матт. — Скатился бы сейчас на нее какой-нибудь крупный паук и напугал бы ее до смерти…

Ники, проглотив пару кусков хлеба с паштетом, присвоил себе бутылку вина и продолжил истязание Имоджин суетой вокруг Кейбл. Лежа рядом с ней на траве, он вливал в нее из своего бумажного стаканчика вино, а потом кидал ей в рот зеленые виноградины. Время от времени Кейбл после ядовитых взглядов в сторону Матта шептала что-то на ухо Ники, после чего они оба заходились в припадке хохота.

Ивонн всем видом демонстрировала свое неодобрение. Она достала еще один полиэтиленовый пакет — с морковными палочками. Не обращая ни на кого внимания, Матт растянулся и заснул среди диких цветов, как Фердинанд Булль. Имоджин, не способная на подобное хладнокровие, тоскливо съела пять ломтиков хлеба с чесночной колбасой и почувствовала себя нехорошо.

Вдруг на дороге выше них остановилась машина, из нее вышли три француза и, безо всякого стеснения расстегнув брюки, облегчились на девственную траву.

— Как отвратительно! — прошипела Ивонн, сделавшись от возмущения пунцовой.

— Как мило н непосредственно! — сказала Кейбл, беря в рот сигарету.

В одно мгновение Джеймс вытащил зажигалку, и тут же вспыхнул огонек, который едва не обжег волосы и ресницы Кейбл.

— Усерден сверх меры, как хозяйка, — многозначительно заметил Ники.

Джеймс слегка покраснел и подлил себе и Имоджин вина.

— Джамбо, тебе хватит, — резко сказала Ивонн, — Ты же знаешь, что я думаю про выпивших водителей.

Поднявшись, она стала очищать место после пикника. Успевшие забраться в паштет муравьи исторгли у нее громкое восклицание. Аккуратно собрав мусор в полиэтиленовый пакет, она положила его в багажник.

— Не надо так стараться, — лениво сказала Кейбл, — а то мы чувствуем себя виноватыми.

— Кто-то должен это делать, — заметила Ивонн. — Я, например, люблю, чтобы все было в полном порядке.

Имоджин вернулась в машину и вздрогнула, прикоснувшись к раскаленному от солнца сиденью.

Уже приближался вечер. Имоджин сидела сзади и чувствовала себя скверно. Ей захотелось домой, казалось, что ее держат взаперти и неизвестно, что с ней будет дальше. После долгих часов в дороге она чувствовала себя вялой и отяжелевшей, так, словно, весь хлеб, который она съела за последние сутки, свинцовым комком лег в ее желудке.

Тени на дороге удлинялись. Машину снова вел Матт, на его рубашке темнели пятна пота, голову прикрывала старая панама, чтобы грива не опускалась на глаза. Все окна были открыты, жар накатывал волнами. Ветровое стекло облепили расплющенные мухи.

Дорога петляла теперь по сосновому лесу между огненно-красными скалами, громко трещали сверчки, воздух становился все прозрачнее. Поворот за поворотом они поднимались все выше и выше, пока не стало казаться, что машина вот-вот достигнет неба. И тогда в лучах вечернего солнца внезапно засверкало Средиземное море, похожее на металлический лист.

У Имоджин перехватило дыхание. Кейбл достала свой чемоданчик с косметикой. Имоджин пожалела, что у нее нет такой очищающей подушечки, какими Кейбл и Ивонн то и дело протирали себе лицо. Даже ее фланелевая салфетка лежала в чемодане в багажнике.

— Это Пор-ле-Пэн, — сказал Матт.

Имоджин вытянула шею. Внизу под ними склоны были усеяны небольшими белыми виллами с красными крышами и зелеными ставнями. Магазины, кафе, казино и светлые, пастелевые дома теснились вдоль береговой линии. В гавани качались на воде рыбачьи лодки и яхты. Какая-то рыбацкая деревушка, подумала Имоджин.

Ее ожидало еще одно потрясение. Она всегда считала, что французы — некрасивое коренастое племя. Но когда они ехали вдоль набережной, она не могла припомнить, чтобы где-нибудь прежде видела столько красивых девиц с волосами по пояс, длинными конечностями и загорелыми лицами. Они возвращались с пляжа. Неудивительно, что Кейбл потратила три четверти часа на свое лицо. Неудивительно, что Ники был похож на мальчишку, которого пустили похозяйничать в кондитерской лавке.

Их гостиница «Реконнесанс» находилась в конце набережной. С каждого балкона свисали сохнущие купальные костюмы и полотенца. Толстая мадам в сопровождении еще более толстого пуделя вперевалку двинулась навстречу Матту и, что-то бормоча, поцеловала его в обе шеки. Имоджин с облегчением узнала, что у нее и у Ники будет по отдельному номеру.

• Предыдущая
• 22/52
• Следующая