Пруденс (Чужой мужчина) - Купер Джилли - Страница 31

• Предыдущая
• 31/47
• Следующая

Туз засмеялся.

— Очень может быть. Но, по-моему, я уже перестал тебя охранять.

— Мне очень понравилась твоя статья, — сказала я. — Просто великолепно написано.

Казалось, он был приятно удивлен.

— Но ты, наверное, уже привык, что люди говорят тебе, как ты хорош и талантлив.

Туз пожал плечами.

— Все писатели покупаются на лесть, уж ты-то должна это знать.

Колридж выбрал момент и тяжело взобрался на кровать. Притворяясь, что не замечает Туза, он три раза прокрутился вокруг себя, потом с глубоким вздохом улегся около моих ног рядом с Макганагалом.

— Может быть, я и перестал тебя охранять, — сказал Туз, — но кое-какие правила еще в силе. Колридж, убирайся немедленно!

Он не будет так привлекателен, когда сойдет загар, попыталась убедить себя я.

В понедельник после завтрака ко мне забрела Люкаста, ее глаза блестели от выступивших слез.

— Мои зубы все еще там, а феи забыли прилететь, — захныкала она.

— О бедняжка, — сказала я, обнимая ее за плечи.

— Папа уехал в контору и даже не сказал мне «до свиданья».

Люкаста захныкала еще сильнее, и я внезапно поняла, насколько она ранима, несмотря на не по годам развитый ум.

— Что случилось? — спросил Туз, появляясь в дверях.

— Феи забыли прилететь ко мне.

— Знаешь, они ужасно заняты в это время года, ведь надо помочь Деду Морозу подобрать подарки, — сказал Туз. — Поэтому иногда они запаздывают.

— Почему бы тебе не попытаться еще раз сегодня ночью? — поддержала я Туза.

«Задержи ее», — беззвучно сказал мне Туз через голову Люкасты.

— Сегодня как раз подходящий день, — продолжала я.

Люкаста фыркнула от недоверия.

— Могу я взять конфету?

— Еще рановато. А Мэгги тебе позволит?

— О, Мэгги не волнует, что я делаю, — ответила Люкаста. — Ей даже нравится, когда я себя безобразно веду: тогда она может жаловаться на меня папе.

Она взяла лимонную карамельку, развернула ее и бросила фантик прямо на пол.

— Давай я нарисую тебе картину? — предложила она.

— А почему бы тебе не нарисовать ее для Мэгги?

— Я ее ненавижу.

— Если ты будешь лучше к ней относиться, то и она станет поступать точно так же по отношению к тебе. И папа будет очень рад.

— Папа ее тоже не любит, он всегда кричит на нее. А что такое «проститутка»?

— Люкаста, хватит, — сказал, входя, Туз. — Знаешь, в особенных случаях феи работают сверхурочно. Почему бы тебе не пойти в свою комнату и не заглянуть еще раз под подушку?

— Ладно, — ответила Люкаста и ускакала прочь.

— Бедная малышка, — сказал Туз. — Слишком избалованная и слишком заброшенная. Слушай, я сегодня собираюсь в Манчестер. Там на Би-би-си хотят со мной встретиться. Потом я должен буду отправиться на званый ужин с людьми Гранады, то есть надеюсь убить двух зайцев сразу. С тобой ничего не случится без меня, как ты думаешь?

— Конечно, все будет в порядке, — быстро сказала я. — Ой, посмотри на Макганагала.

Котенок набросился на шнурки ботинок Туза и бешено теребил их всеми четырьмя лапами cразу. Потом вдруг замер, и только его рыжий хвост колотил по полу.

В комнату, громко топая, вбежала Люкаста.

— Феи прилетели, феи прилетели! — восторженно кричала она. — И они оставили мне пятьдесят пенсов. Я должна пойти показать их Гренни!

— Ты сделался прекрасной феей, поздравляю, — сказала я Тузу, когда Люкаста убежала.

— Нет, просто я могу получить немного волшебного золота, заплатив несколько банкнот.

Мне была очень не по душе мысль, что он уезжает на весь день. Честно говоря, это меня пугало.

— Если ты будешь хорошо себя вести и не переутомишься, то завтра я отвезу тебя на море, — пообещал Туз, собираясь уходить.

— А можно мне помыть голову? — попросила я.

— Нет, ты можешь простудиться, а я не хочу рисковать.

Я поднялась с постели к ланчу, хотя все еще ужасно себя чувствовала, и просто испугалась, когда увидела свое отражение в зеркале. Я похудела на несколько фунтов, волосы космами свисали с головы, лицо стало серо-зеленого цвета, кожа плотно обтянула скулы. Нет, я никак не могла бы пойти куда бы то ни было с Тузом в таком виде. Вдруг я услышала за дверью шепчущие голоса.

— Попроси ее. — Это был голос Роза.

— Нет, сама попроси, — ответил ей голос Мэгги. — Будет лучше, если ты ей скажешь. В любом случае, кажется, девочка ей нравится. Открыв дверь, я увидела Розу и Мэгги, одетых для выхода, и сразу почувствована себя рядом с ними бледной и некрасивой.

— Дорогая, — обратилась ко мне Роза, — миссис Брэддок собирается сегодня пойти в Бинго-клуб. Она была такая раздражительная в последнее время, и я подумала, что ей надо отдохнуть и развлечься. А мы с Мэгги собираемся на ланч в Эмблсайд и подумали, что ты не будешь возражать, если мы попросим тебя присмотреть за Люкастой.

После ланча мы с Люкастой отправились в магазин и потратили ее пятьдесят пенсов. Был пасмурный день, озерная гладь по цвету напоминала черный атлас. Все деревья стояли голые: ненастная декабрьская погода сорвала с них последние остатки листвы. По дороге домой мы забрели на церковный двор, потом на кладбище и немного поиграли в прятки между надгробиями.

— Моя тетя Элизабет похоронена здесь, — сказала Люкаста, показывая на новую белую надгробную плиту, расположенную под плакучей ивой.

«Элизабет, обожаемая жена Айвена Малхолланда, 1951—1975», — прочитала я. Элизабет была только на один год старше меня. Кто-то, скорее всего. Туз, положил на могилу букет цветов. Слезы выступили у меня на глазах. Боже, но почему решительно все заставляют меня сейчас плакать?

— Когда ты умрешь, Бог оживит тебя и превратит в фею, — сказала Люкаста.

Вернувшись домой, мы испекли себе тосты прямо на каминном огне. А потом стали рассматривать семейные фотографии.

— Это мама и папа в день свадьбы, — поясняла Люкаста.

Фэй оказалась очень хороша собой. Я была удивлена. После описаний Мэгги я ожидала увидеть почти уродливую старуху.

— А это мои крестины. Правда, я была хорошеньким младенцем?

На фотографии была изображена Фэй, держащая на руках Люкасту в длинной белой рубашечке с оборками, и Джек, который любовно и гордо смотрел на них обеих. Я надеялась, что Мэгги не очень часто смотрит на эти фотографии, иначе она бы уже давно взорвалась от ревности.

А я главным образом смотрела на фотографии Элизабет. Я обратила внимание, как она счастливо улыбалась, глядя на Туза. Каким он был молодым и красивым, как беззаботно выглядел в те дни. Может быть, я когда-нибудь смогу дать ему такое же счастье?

После ужина, когда мы с Люкастой смотрели телевизор, приехала Роза со своим профессором Коуплэндом.

— Туза не будет еще несколько часов, — прошептана она, входя в гостиную. — А мы зашли немножко выпить.

— Я предупрежу вас, когда он вернется, — сказала я.

— Будь так добра, дорогая, пойди наверх. Джеймс очень боится заразиться от тебя.

Я устало поднялась по лестнице. Ноги были еще совсем ватными, и я чувствовала себя старой клячей. Я снова испугалась, осознав, до какой степени я скучаю по Тузу. Внезапно я снова увидела свою ужасную прическу в зеркале на лестничной площадке. Нет, я никогда не позволю себе выйти куда-нибудь с Тузом в таком виде.

Не обращая внимания на болтовню Люкасты, вертевшейся рядом со мной, я привела в порядок ногти, выщипала брови, побрила ноги и приняла ванну. Замучившись в конце концов слушать болтовню Люкасты, я слабо сказала:

— Да, я действительно думаю, что тебе пора отправляться в постель.

— А я совсем не устала.

Ну и черт с Тузом, я должна вымыть голову. Я успею высушить волосы до того времени, когда он вернется. Какое же это было блаженство смыть грязь с головы!

Розетка, в которую можно было вставить вилку от моего фена, располагалась в коридоре, под часами с кукушкой. Я уселась на ковер, протертый почти до дыр несколькими поколениями детей Малхолландов, и стала ждать появления кукушки. Люкаста отправилась смотреть какое-то теле-шоу. Только я начала сушить волосы, как кто-то легонько прикоснулся к моему плечу. Я оглянулась и подпрыгнула почти до потолка от ужаса, увидев Туза.

• Предыдущая
• 31/47
• Следующая