Пруденс (Чужой мужчина) - Купер Джилли - Страница 36

• Предыдущая
• 36/47
• Следующая

— А может быть, вам с Тузом тоже не удастся найти общих интересов? — спросил Джек. Внезапно я почувствовала, как его ступня начала тереться о мою ногу.

— О, их совсем нельзя сравнивать. Тут совершенно другой случай, — горячо возразила Береника, накрывая руку Джека своей прекрасной загорелой рукой. — Айвен — человек, который вызывает благоговейный ужас. Он умеет совмещать несовместимое, и это так прекрасно. У нас с ним было множество весьма продуктивных многочасовых бесед.

— Удивляюсь, что ты находишь его не слишком убедительным, — сказал Джек.

— Ну конечно, он ведет себя в споре как лев, — согласилась Береника. — Но я стараюсь с этим бороться и получаю огромное удовольствие от дискуссий с ним.

Встретясь на мгновение взглядом с Тузом, я почувствовала, что краснею, и сразу отвела глаза.

— Конечно, я уже была большой звездой, когда встретила Айвена, — продолжала Береника. — Но до нашей встречи моя жизнь была абсолютно пустой. Мне не хватало любви для полного счастья и заботы другого человека, который бы полностью посвятил себя мне. Ты даже не представляешь себе, как радикально Айвен изменил мой образ мыслей.

— Но Туз никогда не бросит своего дела ради кого бы то ни было, — серьезно сказал Джек.

Но Береника, казалось, не заметила его реплики и продолжала развивать выбранную тему. Она так увлеклась, что даже не обратила внимания на то, как Джек перекатил по столу поближе ко мне пустую бутылку из-под тоника, горлышко которой было заткнуто свернутой в трубочку бумажкой. Я вытащила ее и развернула. Там было написано одно слово: «Помогите».

Я написала на обратной стороне бумажки «Я тебя люблю», воткнула ее на прежнее место и перекатила бутылку обратно к Джеку. Было очень приятно осознавать, что Джек так же, как и я, считает Беренику непроходимой дурой. А Береника определенно была без ума от Туза. Она достигла той стадии влюбленности, когда уже она не могла не думать и не говорить о нем каждую секунду. Ей страшно хотелось каждое мгновение прикасаться к нему, вот и сейчас ее рука блуждала то по его волосам, то по его руке, то по бедру.

Потом она решила и меня подключить к разговору. Она перевела на меня взгляд и спросила, что я думаю о положении в Северной Ирландии. Но как раз в этот момент мой рот был занят непрожеванным куском цыпленка, поэтому я только потрясла головой. Тогда она стала говорить, что, по ее мнению, у людей в этой стране поразительное и совершенно непостижимое для нее стремление к насилию.

После этого она повернулась к Мэгги. Мэгги сегодня была одета в ту самую юбку, которую Туз привез для нее из Штатов.

— Маргарет, я так рада, что ты носишь эту юбку. Мы с Айвеном обошли по меньшей мере дюжину магазинов, пока подобрали необходимый оттенок, — сказана Береника, повернулась к Тузу и лизнула его в ухо. — Дорогой, ты даже не представляешь себе, какой подарок я тебе приготовила. Но ты получишь его попозже, — громко заявила она.

Я больше не могла это выносить. К тому же в ресторане было слишком жарко: я чувствовала, как капли пота выступают на моем лбу.

— Мне надо пойти в уборную, — пробормотана я, выбираясь из-за стола. Я вышла из зала в холл и поспешно устремилась в туалет.

Выйдя оттуда, я увидела в холле Джимми Бэттена.

— Я отвезу тебя домой, — предложил он.

— О, пожалуйста, — почти плача попросила я.

Я снова почувствовала себя совсем больной, у меня кружилась голова.

— Сейчас, только схожу предупрежу остальных.

— Разве нельзя попросить официанта сообщить им это после нашего отъезда?

Мне не хотелось сейчас видеть Туза.

Снег продолжат падать, когда мы с Джимми ехали домой. На кронах деревьев, крышах домов и воротах уже образовались целые сугробы. Когда мы доехали до деревни и уже направлялись по последнему прямому участку дороги к дому Малхолландов, то увидели на обочине большой плакат, надпись на котором гласила: «Неогороженная дорога. Осторожно — животные».

— Совсем не животных здесь надо опасаться, — с горечью сказала я.

— Это ведь больше не Пендл, не так ли? — спросил Джимми Бэттен.

— Боже, неужели это так очевидно?

— Только для меня. Я вообще никогда не понимал, почему ты — такая веселая девушка, любящая пошутить и развлечься, — положила глаз на Пендла. Да он же просто сухарь. А вот Туз — это целый мир.

— А между ними — это серьезно? Я имею в виду Туза и Беренику?

— Для Береники серьезно. Она болтает много чуши об УЖВ — умении жить вместе, так она называет взаимоотношения супругов, подразумевая себя и Туза. Но не думаю, что она сильно привлекает его. Да и вряд ли кто-нибудь вообще привлекает его сейчас. По-моему, он еще не готов к новому супружеству.

— А что в ней такого чудесного? — уныло спросила я.

— Ее умение убедительно говорить и действовать. Она очень активная дама, особенно в постели. Она привыкла быть моей подружкой. И я не могу справляться с ее неврастенией. Может быть, у Туза это получится?

— Посмотрим, — сказала я ровным голосом.

— Бедная маленькая Пру, — Джимми протянул руку и ласково погладил меня по щеке. — Тебе пришлось не очень сладко у Малхолландов, не так ли?

Дома он проводил меня до дверей моей комнаты и сказал:

— Я уезжаю завтра на рассвете, у меня слушание дела в Бирмингеме. Позвони мне, когда вернешься в Лондон, сходим куда-нибудь поужинать.

Я легла в постель, взяла в руки книжку и попыталась читать. Через некоторое время я заметила, что уже несколько раз читаю одну и ту же страницу. Тогда я отложила книжку и достала из верхнего ящика туалетного столика фотографию Пендла. Она была вся помятая, края превратились в лохмотья от долгого лежания на дне моей сумочки. Я смотрела на изображение Пендла, как смотрят на совершенно чужого незнакомого человека. Как же я могла хоть немного любить его? Рядом с яркой личностью Туза он казался бледной тенью.

Было уже больше двенадцати часов ночи, когда вернулись остальные. Через некоторое время в мою дверь кто-то постучал. Это оказался Туз. Он вошел и присел ко мне на кровать.

— Почему ты не сказала мне, что плохо себя чувствуешь? Я бы отвез тебя домой.

— Ты был занят другим делом, — мрачно сказала я.

Несколько секунд он молча смотрел на меня. Тень от абажура нарисовала полосы на его щеке. Потом он сказал:

— Ты выглядела такой несчастной весь вечер. Я наблюдал за тобой.

— Надеюсь, ты узнал что-нибудь полезное, — сказана я с раздражением и скрестила ноги под одеялом. От этого движения фотография Пендла соскользнула с одеяла и упала на пол. Туз поднял ее и с минуту внимательно разглядывал.

— Понимаю, — сказал он. — Ты рассказала обо всем Джимми.

— Да. — Мне ни к чему было врать теперь. — Я рассказала ему все о нас с Пендлом.

— У тебя был трудный день сегодня. Никто не способен быстро переваривать такие вещи. И они всегда кажутся гораздо тяжелее, если ты измучен и очень устал.

Я почувствовала, как у меня задрожал подбородок, а к глазам снова подступили слезы. Туз протянул ко мне руку, но я быстро уклонилась от его прикосновения. Я понимала, если он ко мне прикоснется, я погибла.

— Не надо, я этого не вынесу.

Туз вздохнул, забрал у меня книжку и погасил в комнате свет.

— Попытайся заснуть.

Я слышала, как открылась, а потом закрылась дверь его спальни. Мое тело пылало, я металась по постели и никак не могла найти удобное положение. Я должна забыть о нем, говорила я себе. Я должна перестать воображать себе, чем они с Береникой могли заниматься в эту самую минуту. Я должна перестать думать о том, убрал Туз или нет фотографии Элизабет. Крупные слезы непрерывным потоком текли из уголков моих глаз. Ночь, казалось, тянулась бесконечно. Ну что ж, мне следовало раз и навсегда признать одну вещь: влюбиться в Туза Малхолланда — это гарантия того, что мне не придется умереть от смеха.

Когда я проснулась на следующее утро, за окном все так же падали тяжелые хлопья снега. Вчера я забыла занавесить окно. Дул ветер, и снег валил косо справа налево. Я долго тупо смотрела на снегопад, чувствуя головокружение. Потом я закрыла глаза, хотя знала, что мне больше не удаемся заснуть. Постепенно я вспомнила все события вчерашнего дня и застонала от отчаяния. Пендл должен был приехать через два дня, правда, я надеялась на чудо: возможно, дороги завалят снегом и он не сможет добраться сюда. Никогда.

• Предыдущая
• 36/47
• Следующая