Влипсики (Повесть-сказка) - Матюшкина Екатерина - Страница 17

• Предыдущая
• 17/28
• Следующая

— Если бы мы знали! — вздохнула бабушка.

Подоконник, где раньше стоял чан со стынущей ляпой, был пуст. На нём осталось лишь несколько капель.

Бабушка сказала с горечью:

— Такая хорошая ляпа! Из высушенных весенних почек и цветков одуванчика! Думала, нам на год хватит! Ну скажи, пожалуйста, кому могло понадобиться столько ляпы?! Ей же можно обмазать всё дерево!

Мюкля пожала плечами.

И вправду, зачем нужно было воровать ляпу, если бабушка Поварёшка и так всем бы её раздала?

— И как же мы теперь будем без ляпы?! — воскликнула Мюкля.

— Ох, не знаю, что и делать! — Всплеснула руками бабушка. — У меня есть, небольшой запас, но его едва ли хватит на неделю! А ведь новую ляпу целый месяц надо варить…

— Может быть, я попытаюсь найти чан с нашей ляпой? — Мюкле пришла в голову потрясающая идея.

— И где же ты его найдёшь?

— Пока ещё не знаю.

Мюкля вышла на улицу и остановилась под окном. Сначала надо всё проверить.

Несколько капель ляпы застыло в трещинах коры, а ещё одна виднелась чуть поодаль, на листике. И ещё одна — вон там, дальше, на ветке. Мюкля сделала несколько шагов.

— Эй! Я с тобой! — из окна вылетел Шушик.

— Ну пойдём!

— Пойдём! — Шушик полетел вперёд, но вдруг сделал в воздухе крутое пике и шлёпнулся на ветку прямо перед Мюклей. — Куда идём?

— Искать ляпу, — ответила она. — Возможно, чан утащили не так далеко. Видишь, ляпы было налито до краёв и она расплескивалась!

Шушик уставился на след из капель ляпы и сделал умный вид.

— Но кто это мог быть?

Мюкля оглянулась и тихо сказала:

— Мне кажется — это Опилочный колдун! Ночью окно было открыто и он, проходя мимо, мог её забрать. Не знаю, зачем это ему нужно, но, по-моему, он решил здорово навредить нам!

— Гениально! — восхитился древесный зверёк.

Трава поднималась высоко над головами. Цветы — самый маленький из них был размером с дверь — так вкусно пахли пыльцой, что у Шнопсика заурчал живот. Дерево, величественное и огромное, поднималось так высоко, что отсюда не было видно ни тётушки Фэ, ни даже той ветки, на которой она жила.

Но любоваться красотами было некогда.

Шнопсик так стремительно подскочил, будто упасть с дерева для него было обычным делом.

— Скорее! Нужно полить корни! Мне даже представить страшно, что может случиться!

И с громким «чпоком» стащил с головы Тюка ведро.

— Ух! — Тюк потряс головой. — Думал, что уже никогда его не сниму! Интересно, а куда упали другие вёдра с тётушкиного забора? Они же должны валяться где-то тут поблизости…

— Да разве ты найдёшь? — Махнул рукой Шнопсик. — Пойдём! Времени до захода солнца остаётся всё меньше и меньше!

— Так ведь ещё утро!

— Вот именно! Уже утро!!!

Набрав воды, влипсята потащили ведро к дереву.

Шнопсик почувствовал, что его ноги стали настолько тяжёлыми, что еле отрывались от земли. С каждым шагом идти было всё тяжелее, будто на ногах у него были железные ботинки.

— Что-то я так устал, что еле ноги передвигаю, — наконец признался Шнопсик.

— Да и я тоже, — нехотя сообщил Тюк. А потом взглянул себе на ноги и завопил: — Ну мы с тобой и дураки!

Оказывается на ботинки, смазанные ляпой, налипло столько грязи, что они напоминали две огромные кучи мусора с веточками, листвой и даже небольшими камушками.

— Совсем про ляпу забыли! — воскликнул Шнопсик и принялся сдирать мусор, шаркая ногами о корень Большого Дерева.

Грязь очистилась, но вместе с ней очистилась и ляпа. Теперь ботинки, как ни старайся, не могли прилипнуть к коре дерева, а это значит…

— Как же мы теперь обратно заберёмся? — пробормотал Тюк.

Его ботинки выглядели не лучше.

Влипсята подняли головы, пытаясь разглядеть на ветках хоть кого-нибудь, но все будто специально попрятались.

— Давай сначала дерево польём, а потом будем думать, как на него забраться, — решил Тюк. — А это ещё что?

Раздался лёгкий треск, и на глазах у влипсят в стволе Большого Дерева между корнями появилась трещина.

— Караул! Дерево трескается!

Шнопсик огляделся, словно в поисках того, кто виноват в появлении трещины.

— Конец света! — испугался Тюк.

— Скорее! Польём дерево, пока совсем не раскололось!

Влипсята подошли к трещине и осторожно вошли внутрь. В глубь ствола уходил проход с утоптанной землёй.

— Мне кажется, это вовсе не трещина, а кое-что другое, — пробормотал Тюк.

— Точно! Это заброшенная пещера! Вот они все там попадают, когда мы скажем, что нашли заброшенную пещеру!

Они прошли совсем немного, как их уже окутала тьма.

— Ну всё! Хватит, дальше не пойдём, — сказал Тюк. — Давай выльем воду прямо здесь.

— Давай, только сначала нужно…

Что хотел сказать Шнопсик, Тюк так никогда и не узнал, потому что почувствовал, что земля ушла из-под ног, и услышал громкий крик Шнопсика:

— Здесь дыра-а-а!

Влипсята с бешеной скоростью полетели в тёмную пропасть.

Тихо-тихо, на цыпочках, Мюкля шла по следу. Он привёл её на три ветки ниже и теперь предлагал зайти в густую листву, где ободранных листьев было намного меньше, но было сумрачно и таинственно. Шушик крался следом, попискивая от волнения.

— Не ходи дальше! — заныл он. — Я чувствую, что там кто-то есть!

— Кто?

— Смотри!

И тут Мюкля услышала слабый хруст, будто кто-то крошит сухарики. Хруст доносился из-за листвы. Как раз туда уходила дорожка из капель ляпы.

Шушик, принюхавшись, шагнул вперёд, и вдруг его лапки поехали по коре, словно по льду.

— А-а-а! — завизжал Шушик, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь. Он почувствовал, что вот-вот свалится с ветки, и замахал лапками, стараясь удержать равновесие, отчего завертелся на месте, словно куколка мотылька. — Я падаю! Спасите!

Мюкля бросилась на помощь и в последний момент ухватила его за лапу.

— Што это пыло? — пробормотал Шушик, вцепившись зубами в кору. Но тут же выплюнул и спросил уже нормальным голосом: — Что это было?

— Смотри! — Мюкля показала пальцем вперёд.

По ветке шла мокрая, скользкая дорожка, будто кто-то специально смазал её киселём. След терялся за листвой. Там чувствовалось какое-то движение. Кто-то достаточно большой прятался от них всего в нескольких шагах.

Внезапно один из листьев сложился вдвое. И появилась огромная зелёная морда в жёлтую крапинку с вращающимися глазами, которая с аппетитом стала этот лист зажёвывать.

— Дракон! — испугался Шушик, прячась за Мюклю.

Но Мюкля уже всё поняла. Она смело шагнула вперёд и крикнула:

— А ну выплюнь листок обратно, противная гусеница! Это наше дерево! — И вцепилась в листок обеими руками. Листок разорвался, и Мюкля отлетела назад.

Шушик попятился. Гусеница с рёвом завертела головой, сотрясая ветку. Её голова стала подниматься на тонкой зелёной шее. И гусеница, переваливаясь с боку на бок и пыхтя, вылезла из-за листвы.

— Что ты здесь делаешь? Пошла вон отсюда! — крикнула Мюкля и топнула ногой.

Гусеница удивлённо уставилась на Мюклю и поползла прямо на неё.

— Чего вылупилась?! Вот кто ест листву! — воскликнула Мюкля. — Колдун здесь ни при чём!

— А вон ещё! И ещё! — взвизгнул Шушик.

Мюкля подняла голову. На ветке выше сидело сразу три гусеницы. Все они беспрестанно жевали, чавкая и облизываясь, и всюду оставляли за собой скользкие следы.

Гусеница тоже глянула наверх и вдруг, суматошно перебирая лапками, кинулась на Мюклю.

Мюкля, отпрянув, упёрлась спиной в ствол. Гусеница поднялась на длинном толстом хвосте и вдруг зашипела. Из её рта капнула слюна и упала около ног Мюкли.

— Я тебя не боюсь! — вскрикнула Мюкля, хотя сердце её колотилось сильно-сильно: гусеница оказалась выше её в два раза!

Тут Мюкля почувствовала, как Шушик теребит её за ногу.

• Предыдущая
• 17/28
• Следующая