Иллюзион - Медведев Антон Николаевич - Страница 20

• Предыдущая
• 20/102
• Следующая

Я последовал ее примеру. Настя тоже выпила, не вмешиваясь в разговор.

— Хочешь сказать, что у меня энергетика нагваля? — осторожно спросил я.

— Ты с самого начала показался мне чертовски сообразительным. У тебя талант выделять главное. — Катя усмехнулась. — Добавлю, что ты не просто нагваль: похоже, Сергей умудрился передать тебе свою силу. Настя рассказала о твоих успехах. Теперь все встало на свои места.

Я молчат. Да, после прочтения книг Кастанеды мне хотелось чувствовать себя нагвалем. Но я понимал, что это проявление моего чувства собственной важности и старался избавиться от подобных мыслей. И вот теперь это…

— В чем я пока сомневаюсь, — продолжила Катя, — так это в том, что ты сможешь вести нас вперед.

Эта девица потихоньку начинала меня раздражать. Я понимал, что нельзя злиться. Но ничего не мог поделать.

— А с чего ты решила, что у меня есть такое желание? — поинтересовался я.

— Это ты верно заметил, — кивнула Катя. — Но видишь ли, нагвальчик, мы не принадлежим себе. И ты не принадлежишь себе. Я понимаю, ты от меня не в восторге — приехала какая-то вульгарная особа и действует на нервы. Но поверь, и ты далеко не подарок. Ты для меня слишком тусклый. Весь какой-то зажатый, скованный. Всегда настороже. В тебе нет спокойствия, какое было в Сергее. Нет ощущения силы. Ты нагваль, но на этом твои достоинства заканчиваются.

Я хотел было огрызнуться, но промолчал. Ну ее, стерву. Не хватало еще ругаться с какой-то глупой бабой. Катя улыбнулась.

— Нехорошо обзывать девушку, — сказала она. — Постарайся впредь меня не злить — нет ничего хуже разгневанной ведьмы.

Я вздрогнул. Похоже, эта ведьма умела читать мысли.

— Ты умеешь читать мысли? — поинтересовался я.

— Скорее, общий настрой собеседника, — отозвалась Катерина. — Его эмоции. Ты подумал обо мне плохо, я это почувствовала. Но на первый раз я тебя прощаю… — Глаза бывшей монашки насмешливо блеснули, она начала есть. Я тоже склонился к тарелке.

— Помнишь, я говорила тебе о безразличии? — нарушила молчание Настя. — Не воспринимай слова Кати слишком близко к сердцу — у нее нет неприязни к тебе.

— Ни малейшей, — подтвердила Катерина. — Я просто говорю, что есть что.

— Именно, — согласилась Настя. — У нас нет неприязни. Но это не значит, что у нас есть к тебе симпатия. Что бы ты ни делал, ты никогда не сможешь заменить нам Сергея. Поэтому даже не пытайся — в лучшем случае ты сможешь стать его жалким подобием. Ты с нами, так распорядилась Джара. Мы принимаем этот расклад. Прими его и ты.

— И что именно я должен делать? — спросил я, пытаясь избавить мысли от малейшей негативной окраски.

— Будь собой, — посоветовала Настя, не поднимая глаз. — Это все, что от тебя требуется. Пока ты действовал неплохо, Джара это оценила. Если на то будет ее воля, мы сможем снова собрать группу.

— Группа так важна?

— Одному идти очень сложно, — пояснила девушка. — На это способны только избранные. Мы к их числу не принадлежим.

— Это точно, — подтвердила Катя. — Так что нам придется здорово постараться, чтобы у нас что-нибудь получилось. Думаю, ты не будешь возражать, если мы с Настей останемся у тебя?

— Нет, конечно, — ответил я. — Это не мой дом.

— Вот и хорошо, — кивнула Катя. — А то мне, признаться, некуда ехать.

Я задумчиво смотрел на нее. Катерина встретилась со мной взглядом и улыбнулась.

— Хочешь что-то сказать?

— Да нет… Просто не представляю, как ты могла жить в монастыре. Ты совсем не похожа на монашку.

— Непохожа, — согласилась Катя. — В этом и была вся прелесть ситуации: стать тем, кем ты не являешься. Поверить в это. Принять. Это, Андрюша, и есть сталкинг.

— Но ведь это обман? — не согласился я. — Тебя приняли, тебя считали верующей. А ты просто играла роль.

— Не так, — покачала головой Катя. — Я не играла монашку. Я была ею. Ты ведь читал Кастанеду и должен знать простую истину: нас не существует. Мы — это просто положение точки сборки, и не более того. Понимаешь, о чем я?

Я читал у Кастанеды про точку сборки. Насколько я смог разобраться, точка сборки представляла собой яркое светящееся пятнышко в энергетическом коконе человека. Находилось это пятно позади правой лопатки. Кокон человека состоял из эманаций — светящихся нитей. Часть нитей проходила через точку сборки. Именно нити, проходящие через точку сборки, и определяли каким-то непостижимым образом наше восприятие. Точку сборки можно было сдвигать, через нее начинали проходить другие, ранее не задействованные эманации. При этом сознание человека изменялось. Судя по тому, что писал Кастанеда, сильный сдвиг точки сборки мог привести к фантастическим результатам: точка сборки могла даже «собирать» миры, отличные от нашего. Мне это чем-то напомнило радиоприемник, в котором точкой сборки была стрелка на шкале: сдвигается стрелка, меняется частота настройки. В итоге мы можем воспринимать самые разные станции. Только в случае с магами «станциями» были иные миры. Сдвинув точку сборки, маг мог просто исчезнуть из этого мира. Но то, что сказала Катя, мне было все-таки непонятно.

— Нет, — честно признался я. — Не понимаю.

— Нас не существует, — повторила Катя, глядя на меня. — Твое нынешнее сознание — это просто положение точки сборки. Смести точку сборки в положение монаха, и ты станешь монахом. Смести ее в положение маньяка — станешь маньяком. Изменится твое мышление, твои привычки, твое понимание того, что можно, а чего нельзя. То, что сейчас тебе кажется чудовищным, станет обыденным, и наоборот. Именно поэтому я и говорю, что нас не существует. Мы — это просто положение точки сборки. Отличие мага от обычного человека в том, что маг это понимает и не воспринимает себя всерьез. Кроме того, у мага есть трезвость, которая не позволяет ему допускать устойчивых сдвигов точки сборки. В каком-то смысле он всегда остается самим собой — но только в каком-то смысле. В каждом из нас есть Свидетель — частичка нас, которая всегда все осознает. Но не каждый из нас осознает наличие Свидетеля. — Катя снова усмехнулась. — Понимаешь?

— Смутно, — признался я. — Ну да ладно. Может, пойму со временем. Я хотел еще спросить о группе — а куда именно мы идем? К чему? К «огню изнутри», о котором писал Кастанеда?

«Огонь изнутри» представлял собой финал земной жизни мага: манипулируя точкой сборки, маг активировал сразу все эманации кокона, при этом его физическое тело «сгорало» — то есть превращалось в энергию. Маг переходил в «третье внимание» — состояние осознания и существования, непостижимое для нашего обыденного разума.

— Куда мы идем? — переспросила Катя. — А вот как раз это, нагвальчик, ты и должен нам сказать. Ты — тот, кто ведет, понимаешь? В этом роль нагваля. Мы можем ошибаться в выборе пути. Нагваль не ошибается никогда — потому что у него прямая связь с Джарой.

— Я должен вас вести? — усмехнулся я. — Ты шутишь. Ты ведь сама сказала, что я никто.

— Верно, — согласилась Катя. — Но мы поможем тебе подтянуть твои ниточки. Мы поможем тебе, а ты нам. Каждый делает то, что должен делать.

— Хорошо, — пожал я плечами. — Согласен.

— Вот и замечательно. Как ты смотришь на то, чтобы вечерком прогуляться в казино?

— В казино? — удивился я.

— Именно, — подтвердила Катя. — Ты же не хочешь, чтобы мы с Настей сидели на твоей шее? Я сегодня немножко поиграю. Ну а твоя задача — помочь мне унести выигрыш. Договорились?

— Договорились… — пожал я плечами.

Раньше я никогда не был в казино — азартные игры меня не интересовали в принципе. Я был не прочь сходить в казино с Катей, но очень сомневался в том, что в случае чего смогу ее защитить. Просто знал, что многие игровые заведения находятся под контролем весьма серьезных людей. Это не шпана какая-нибудь — самая настоящая мафия. Если какие-нибудь громилы не захотят отдавать выигрыш, что я смогу сделать? Ничего…

Неудивительно, что я поделился опасениями с Настей.

• Предыдущая
• 20/102
• Следующая