Наследник епископа - Куртц Кэтрин Ирен - Страница 17
- Предыдущая
- 17/84
- Следующая
Однако, когда некоторые из людей начали узнавать его и стали подниматься на ноги с грохотом и стуком деревянных скамей по каменному полу, происходящее привлекло внимание старого Колея. Повернувшись, чтобы узнать причину, он был очень удивлен, заметив справа от себя незнакомого молодого приграничника. Волынки взвизгнули, замолкая, когда все глаза обратились к предводителю Мак-Ардри.
«Халдейн сердечно приветствует Мак-Ардри из Транши,» — торжественно сказал Келсон, склоняя голову в почтительном поклоне и замечая как у Колея отпадает челюсть. — «Мой брат Дугал предложил мне сесть по правую руку от Вас, и я рад такой чести, поскольку теперь, когда моего отца больше нет, его отец — мой отец.»
Онемев от удивления, Колей смотрел в серые глаза Халдейнов, в то время как среди собравшиеся в зале нарастало волнение, и заметил, что в незнакомце есть что-то знакомое. Последний Халдейн, которого видел старый Колей, был четырнадцатилетний мальчик, принимавший корону Гвинедда. Парень, сидевший рядом с ним, был молод, но это был мужчина, с откровенным, прямым взором приграничного вождя. Когда Колей посмотрел на своего сына, сидевшего позади незнакомца, Дугал встал и подошел, чтобы с усмешкой поцеловать своего отца в щеку.
«Я привел своего брата, чтобы он поужинал с нами, Па,» — сказал он со своим резким акцентом Приграничья. — «Он посчитал нужным забыть на этот вечер о своем титуле, поскольку он хочет показать, что действительно чтит наш дом и род, как и то, что связывает его со мной. Разве ты не хочешь поприветствовать его как родственника и сына?»
На какое-то мгновение Келсон испугался, что Колей не подыграет ему, и ему придется вернуться к своей королевской роли, которую он так часто был вынужден играть. Но тут лицо старика расплылось в довольной улыбке и он протянул Келсону свою огромную руку, его карие глаза потеплели.
«Я рад видеть тебя, сынок,» — сказал он мягко. — «Я оставил тебя мальчиком, а ты приехал ко мне мужчиной. Поцелуешь своего старого Па?»
Келсон торжественно подал Колею руку и встал, склонив голову в почтительном приветствии приграничника дружественному вождю, зная о том, сколько взглядов сосредоточилось на нем. Когда он нагнулся, чтобы поцеловать старика в щеку, сдержанный ропот одобрения прокатился среди приграничников, а волынки взвыли в приветствии, поддержанные на этот раз барабанами.
Это не было наиболее непосредственно из приемов, но это было начало. Стараясь не замечать кислых взглядов Коналла, сидевшего на другом конце стола, и смущенных выражений на лицах большинства своей свиты, Келсон сел на свое место, улыбаясь. Брион никогда не поступил бы так, но Келсон не был Брионом. Всем придется смириться с тем, что он хотел создать свой собственный стиль. Он смеялся над шутками Дугала, а когда Сайард подал им жаркое из птицы и говядины на пышном хлебе, Келсон стал есть его руками, как это и принято в Приграничье.
За едой он немного поболтал с Колеем. Келсон рассказывал о том, чему он научился за последние три года, в старый вождь гордо перечислял, чему научился Дугал, готовясь стать предводителем клана. Свое ухудшающееся здоровье он помянул только мельком.
Из уважения к хозяину Келсон обходил в разговоре политику и прочие темы, которые могли бы привести к разногласиям, собираясь поговорить об этом попозже и в более приватной обстановке. Но прямо перед тем как подали десерт — липкие конфеты из толченого миндаля, бисквита и меда — Колей мельком упомянул своего брата Сикарда, чьей женой была Меарская Претендентка.
«Леди Кайтрина, что она из себя представляет?» — спросил Келсон, стараясь не показывать насколько ему интересно. К его облегчению, Колей не стал сдерживаться, вино заставило его подобреть и развязало ему язык.
«А, она лелеет старую мечту, время которой давно прошло,» — сказал Колей. — «Она никогда не нравилась мне. Она примерно моего возраста, ее дети — крайне неприятные люди, а ее дружок еще более неприятен. Она и мой брат…!»
Он презрительно выругался, и Келсон вздернул бровь в притворном удивлении.
«Вы и Сикард поссорились?»
«Можно и так сказать,» — разрешил старик. — «По правде говоря, мы с ним никогда не были близки. К детям я тоже не был близок, может немного к мальчишкам. Их зовут Ител и Лльювелл, но я думаю, что это ты и так знаешь. Они примерно твоего возраста, может, моложе примерно на год. Девчонка же…»
«Еще и дочь…» — выдохнул Келсон, почти неслышно.
Старый Колей сразу понял, о чем он говорит, и шумно засмеялся, хлопнув Келсона по плечу.
«А, они давят на тебя, парень, чтобы ты поспешил найти себе пару? Ну, можно найти куда более худших, чем миленькая Сидана. На старом языке ее имя означает „шелк“, и она обладает той мягкостью, которой не хватает мальчишкам и их матери. Помимо титула, который может перейти к ней по наследству, у нее есть прекрасные гладкие волосы, коричневые как каштан, которые доходят ей до колен, большие оленьи глаза. Еще у нее очень белые зубы, а ее бедра говорят о том, что она принесет своему мужчине много прекрасных сыновей, а ведь ей еще только пятнадцать.»
«Вы говорите так, как будто хотите выдать ее замуж,» — сказал с улыбкой Келсон. — «Вы намекаете на что-то?»
Колей отрицательно покачал головой, в тоже время застенчиво пожимая плечами.
«Ну, я не тот, кто должен выбирать невесту для моего короля, сынок,» — сказал старик. — «Но если человек хочет разрешить старую проблему и принести мир своему народу, женитьба на Сидане была бы одним из не самых плохих решений. Если бы я думал, что это поможет, я бы женил на ней Дугала, или, упаси Господь, если бы я был помоложе, и мог бы найти сговорчивого священника, я бы сам женился на ней, несмотря на то, что она — моя племянница.»
Келсон слабо улыбнулся, вспомнив, что однажды он прочитал о том, что два столетия назад инцест, имевший место между чуть более близкими родственниками, способствовал смене власти, хотя в случае Имра и Ариэллы не обошлось без Дерини.
Но теоретическое решение, предложенное Колеем, не повлекло бы за собой таких последствий, даже если бы воплотилось в жизнь. Для этого он и Сидана были слишком отдаленными родственниками — тут его взгляд окаменел на мгновенье, пока он вспоминал разветвления своего генеалогического древа до их общего с Сиданой прапрадедушки — далеко за пределами кровного родства, которое могло бы вызвать неодобрение Церкви.
«Я не думаю, что Вам придется идти на такие жертвы,» — заверил он Колея, усмехаясь.
«Конечно, нет. Ей нужен муж из Халдейнов, а не еще один приграничник, брак с которым только еще больше все запутает. Если не Ваше Величество, то, может быть, Ваш кузен…»
Старик поглядел на конец стола, куда передвинулся Коналл, чтобы сесть между Эваном и Джодреллом, размышляя о чем-то над своим кубком с вином.
«Вообще-то, если подумать, то Коналл не подходит,» — продолжил Колей более трезво. — «Она не была бы счастлива с человеком вроде него, хотя, как мне кажется, у твоего молодого кузена есть собственные амбиции. Власть может быть большим искушением, сынок. Но, я думаю, не мне рассказывать тебе об этом, так ведь?»
Келсон удивленно посмотрел на Коналла, а затем опять на Колея.
«Коналл?»
«Ах, парень, я не хотел бросить тень на твоего кузена. Но Сидана стоит того, чтобы жениться на ней, и даст своему мужу законное право требовать трон Меары. Если правильный человек будет правильно убеждать ее братьев, то они могут даже отказаться от своих претензий на меарский трон.»
Келсон мрачно ухмыльнулся и покачал головой, водя пальцем по краю своего кубка.
«Я стараюсь избегать такого вида убеждения, Колей,» — он сказал мягко. — «Я не хочу устраивать поход на Меару, как делали мой отец и дед, и решать все вопросы мечом. Но, в то же время, я не собираюсь отказываться от того, что по праву принадлежит мне.»
Бородатое лицо Колея омрачилось и он опустил свой взгляд, уставившись в глубины своего кубка. — «Это может оказаться единственно возможным путем, сынок,» — прошептал он мрачно. — «Молодой Ител хочет трона. Если его мать не умрет, его не устроит правление двором в изгнании в Лаасе.»
- Предыдущая
- 17/84
- Следующая
