Возвышение Дерини - Куртц Кэтрин Ирен - Страница 17

• Предыдущая
• 17/51
• Следующая

– Кузен, вы же знаете, что все мои помощники сейчас в соборе, готовятся к завтрашней коронации Келсона, – он улыбнулся. – И я думаю, вам известно, где находится архиепископ в настоящее время. Я получил специальное разрешение остаться здесь, чтобы служить Келсону, и я действительно собираюсь служить ему, хотя и не так, как думает архиепископ.

Он и Морган понимающе улыбнулись друг другу, а Келсон прижался к локтю Моргана, почти выворачивая себе шею, чтобы увидеть, что же находится в мешочке, все еще завязанном. Морган улыбнулся Келсону, закончив, наконец, возиться с узлами. Он засунул внутрь руку в перчатке и вынул что-то, что полыхнуло малиново-золотым огнем. Морган положил его себе на ладонь.

У Келсона вырвался возглас удивления – он узнал что это такое, когда Морган протянул к нему руку.

– Ты знаешь это кольцо, мой принц? Не прикасайся к нему: ты пока не защищен.

Келсон тихо выдохнул и отдернул руку. В его глазах зажегся благоговейный трепещущийся огонек.

– Это кольцо Огня, символ могущества моего отца. Где ты его взял?

– Брион передал его мне на хранение, когда я уезжал в Кардосу, – ответил Морган, поворачивая руку, чтобы полюбоваться игрой камней.

– Можно мне? – спросил Дункан, доставая шелковый платок из рукава и протягивая руку к кольцу.

Обернув шелком пальцы, Дункан осторожно взял кольцо из протянутой руки Моргана и поднес ближе к огню. Он поворачивал его – и яркие лучи, отраженные гранями, падали на трех мужчин и на обитые гобеленами стены.

Дункан внимательно рассмотрел кольцо и положил в центр стола, оставив лежать в складках белого шелка.

– Это подлинный камень, – сказал он с облегчением, – я ощущаю остатки могущества в нем. Печать у тебя?

Морган кивнул и стал снимать перчатки.

– Боюсь, что возвращаться придется вам одному, Дункан. Я не могу приблизиться к алтарю, когда вокруг кишат шпионы Джеханы, – он снял с пальца кольцо с печаткой.

Келсон наклонился, чтобы рассмотреть его.

– Зеленый Грифон – это старый герб Корвина, да, Морган?

– Верно, – согласился Морган. – Брион сделал его очень давно. И так как это герб моей матери, он решил, что это наиболее подходящая вещь, чтобы использовать ее в качестве ключа к своему могуществу.

– Он обратился к Дункану:

– Я настрою его на вас. Вы готовы?

– А он… – Дункан кивком головы показал на Келсона.

Морган посмотрел на мальчика, а потом снова на кузена, и легкая улыбка промелькнула по его лицу.

– Думаю, все будет нормально. Он пока ничего не подозревает, но все равно скоро узнает обо всем. Полагаю, он сохранит нашу тайну.

– Ну, хорошо, – Дункан кивнул, а затем с улыбкой обратился к Келсону:

– В этом нет ничего таинственного, Келсон. Этот Грифон, если его определенным образом активизировать, откроет потайную камеру в алтаре. Много лет тому назад твой отец настроил его на Аларика, чтобы, когда придет время, он мог передать то, что лежит в тайнике, тебе. Ты видишь, Грифон светится, когда Аларик держит его. Это происходит потому, что Грифон настроен на него. Если же им попытается воспользоваться тот, кто не настроен на него, – ты или я, например, он не сработает, – он повернулся к Моргану, хотя продолжал говорить для Келсона. – Должен добавить, что только некоторые из людей могут быть настроены на него, в том числе я и Аларик.

Прежде чем смысл этих слов мог быть понят Келсоном, Морган положил Грифона между собой и Дунканом.

– Ты готов?

Дункан кивнул, и они оба начали концентрироваться на Грифоне, лежащем в центре стола.

Онемев от изумления, Келсон наблюдал, как они сначала всматривались в кольцо, а затем медленно закрыли глаза. Наступила тишина, в которой слышалось только хриплое дыхание Келсона. Рука Дункана медленно потянулась к кольцу и когда она приблизилась к нему, между ними проскочила искра. Все еще не открывая глаз, Дункан взял кольцо в руку. Затем они оба открыли глаза. Грифон светился в руке Дункана.

– Он светится, – прошептал Келсон. Его слова были скорее вопросом, чем утверждением.

– Конечно, – ответил Дункан. – Возьми его в руки и посмотри сам.

Келсон осторожно протянул руку и слегка вздрогнул, когда кольцо опустилось на ладонь: прикосновение вызвало ощущение холода, хотя кольцо было не холоднее человеческого тела. Он взглянул на Грифона и быстро положил кольцо на стол.

– Он не светится! Я что-то сделал с ним?

Дункан щелкнул пальцами и засмеялся.

– Нет, я просто забыл! Ты же не настроен на него, – он снова взял кольцо и поднес его к глазам Келсона. Мальчик увидел слабое свечение и радостно улыбнулся.

Дункан встал на ноги, подбросил кольцо в воздух, ловко подхватил его на лету.

– Я скоро вернусь.

Келсон с благоговейным трепетом смотрел вслед уходящему священнику, а затем повернулся к Моргану.

– Морган, я не ослышался? Дункан – Дерини? Вы же родственники по матери, а не по отцу.

– И по отцу, и по матери. Мы дальние родственники и по отцовской линии. К тому же, наши матери – сестры. Конечно, это должно храниться в тайне: кровь Дерини в жилах Дункана помешает его продвижению по церковной служебной лестнице. Есть еще среди нас те, кто помнит жестокие преследования и избиения Дерини сто лет назад. Память о тех годах жива и сегодня.

– Но ты-то не боишься, что люди знают, что ты Дерини, – сказал Келсон.

– Я исключение, как ты знаешь, мой принц, – ответил Морган. – Для большинства считаться Дерини означает отказ от будущего. Поэтому многие из наших скрывают свое происхождение и не желают показывать свое могущество и использовать его даже для добрых дел, – он печально склонил голову. – Тут возникает основной конфликт: с одной стороны, желание использовать свои прирожденные способности, а с другой, – риск подвергнуться обвинениям со стороны церкви и государства.

– И ты сделал свой выбор, – сказал Келсон.

– Да. Я с самого начала решил использовать свой дар открыто и послал к черту все предосторожности и страх. И мне чрезвычайно повезло, что твой отец взял меня под свою защиту и покровительствовал до тех пор, пока я не стал способен заботиться о себе сам, – он взглянул на руку. – Хотя мне помогает только половина моей крови – та, что принадлежит Дерини.

– А Дункан? – спокойно спросил Келсон.

Морган засмеялся.

– Дункан избрал другой путь. Он стал священником.

Дункан остановился у двери, чтобы заглянуть в глазок и посмотреть, что происходит в храме. Интересно, подумал он, предполагали ли строители храма, что этот глазок будет использоваться для шпионажа. Наверняка, они не имели этого в виду, когда устанавливали глазок, но Дункан решил, что они не будут возражать, если он посмотрит, чтобы оценить обстановку.

Он видел почти весь храм – от задних рядов кресел до передних, от левого придела до правого. И то, что он увидел, подтвердило его опасения: его задача не так проста, как он в душе надеялся.

Королевские охранники, вместе с теми двумя, что следили за ним в течение двух последних недель, были здесь. Они были членами личной охраны королевы и наверняка подозревали его в чем-то и следили за ним, хотя он был уверен, что не сделал никаких ошибок и не возбудил в них подозрения. В их глазах он должен был оставаться личным духовником Келсона и кузеном Моргана. Но кто их знает…

Он поправил шелковый шарф вокруг шеи. Раз в храме столько королевских ищеек, нельзя просто войти, открыть потайной ящик в алтаре и достать оттуда его содержимое. Они будут следить за ним как только он войдет в храм. Надо что-то придумать.

Дункан снова приник к глазку, и в его голове складывался план действий.

Отлично. Пусть они следят. Если королевские охранники хотят усложнить ему задачу, он сделает то же самое. Он не постесняется использовать священный обряд, чтобы замаскировать свои намерения. А если у него и не получится, то он как-никак, священник высокого ранга и может с достоинством отступить. Если имеешь дело с такими людьми, как эти, их можно напугать, особенно если воспользоваться угрозой отлучить их от церкви и предать анафеме.

• Предыдущая
• 17/51
• Следующая