За Державу обидно! - Конторович Александр Сергеевич - Страница 51
- Предыдущая
- 51/54
- Следующая
– Не все сразу, господа! Да и кроме того, вам что – не интересен мой дальнейший рассказ? Прошу вас, сядьте на свои места! Обещаю, что отвечу на все вопросы, но дайте же и мне договорить!
Народ, ворча, рассаживался по местам.
– Так вот, дамы и господа, продолжим. Я не просто так появился перед вами. Да, собственно говоря, никуда и не уходил. Вся трансляция велась из соседнего помещения. Мой визит имеет следующую цель: то, что я вам скажу, может быть сказано только с глазу на глаз.
Зал затих. Казалось, пролети сейчас муха, и ее полет будет услышан в самых дальних уголках огромного помещения.
– Я обещал вам сенсацию? Держите! Володя, дай изображение на экран!
На экране снова возникли сканы документов.
– В чемодане, – пихаю ногой по полу толстый атташе-кейс, – находятся носители, на которых записана вся эта информация. Вы можете забрать их с собой. В течение двух суток эти данные появятся во всеобщем доступе. Так что – поспешите.
Один из пришедших со мной бойцов подхватывает с пола кейс и идет меж рядами, раздавая направо и налево флешки.
– Из приведенных мною документов совершенно ясно видно, что сам наш президент и большая часть его администрации были прекрасно осведомлены об истинном характере операций, проводимых оккупационной администрацией и вспомогательным корпусом. Более того, часть полученных от реализации наркотиков денег перечислялась на их личные счета. Я передаю вам копии всех этих документов. Вы знаете, что с ними делать. А теперь хочу сказать пару слов лично господину президенту. Или, может быть, наркопрезиденту? Мне кажется, так будет точнее?
В зале прокатился смешок.
– Господин наркопрезидент и члены наркоадминистрации! Перед лицом собравшихся журналистов, а также перед всеми теми, кто сейчас смотрит нашу передачу, я обвиняю вас в том, что вы являетесь уголовными преступниками! Вы наживаете деньги самым постыдным и мерзким образом: продаете наркотики. Я могу доказать свои слова. А как оправдаетесь вы? Мы здесь. Если у вас хватит смелости опровергнуть сказанное, вэлком – вас ждут!
Быстрыми тенями мчались к Останкино и Шаболовке автобусы центра специального назначения. Сидевшие в салонах бойцы молча вслушивались в слова, звучавшие с экранов портативных телевизоров и смартфонов.
Москва.
Нахимовский проспект
Разгоряченная толпа, безудержно прущая по улице, оставляла за собой жуткий след из разбитых стекол и горящих автомашин. Проходя мимо очередного разгромленного магазина, главарь услышал звонок мобильного телефона.
– Э?
– Это журналисты тебя хотят! – прозвучал в трубке голос его помощника. – Чего им сказать?
– Сюда веди! Мы им сейчас интервью давать будем!
Огибая кучки беснующихся боевиков, два журналиста и видеооператор, сопровождаемые подручными главаря, быстро подошли к нему.
– Добрый день!
– Эт точно, для кого-то он очень даже добрый! – приосанился главарь. – Ну, вы это, спрашивайте, чего хотели. А то у нас дел нынче много.
– А вы не могли бы встать вот здесь, – попросил один из журналистов. – Так картинка эффектнее получится.
– Что, снимать будете?
– Сразу в эфир и пойдет!
– Эт хорошо! – крякнул тот. – А посмотреть когда можно будет?
– Ну… Разве что в записи… Да и вечером новости повторять будут.
– Хорошо, – главарь переместился в указанную точку. – Так нормально будет?
– Да, в самый раз.
Вывернувшийся из-за угла полицейский автомобиль никто не заметил. А возможно, просто и не обратили внимание. Опьяневшая от собственной безнаказанности толпа уже возомнила себя непобедимой.
– Ты смотри, Петя, что эти сволочуги делают! – стукнул кулаком по торпеде старший машины. – Они же пол-улицы разнесли! Куда начальство смотрит?!
– Куда-куда… Ты же сам докладывал уже раз пять. И что? Ждать подхода подкреплений? Ребята звонили, весь ОМОН на Шаболовку отправили – телецентр отключать. А СОБР за тем же самым – в Останкино. ОДОН как с утра за город вывели «десантников» караулить, так по сию пору там и сидит. Не будет никакой подмоги.
– Так что же нам теперь – вот так сидеть и смотреть? Они же людей бьют!
– И что ты предлагаешь?
Сержант несколько мгновений смотрел на своего напарника. Потом сплюнул, подхватил с заднего сиденья автомат и открыл дверь.
– Так вот, господа хорошие, – приосанился главарь, – как это правильно говорится – во первых строках своего письма… Короче, спасибо хочу сказать!
– Кому? – поинтересовался один из журналистов.
– Дык! Имперцу, кому же еще! Если бы не он…
Ударившая прямо в толпу длинная автоматная очередь повалила на землю сразу нескольких человек. Досталось и главарю – одна из последних пуль снесла ему верхушку черепа. Он еще какое-то время простоял на ногах, сжимая в мертвой руке микрофон, потом медленно завалился на спину. Что и говорить, кадр получился шикарный…
Толпа в ужасе шарахнулась назад. Они еще не поняли, что произошло. Голова, опьяненная удалью, водкой и наркотой, еще не осмыслила происходящего. Обдумывая случившееся, боевики потеряли несколько секунд. Секунд, которых им не хватило на то, чтобы принять правильное решение. Выбежавший из-за угла напарник сержанта, не поднимая к плечу автомат, прямо от пояса выпустил весь магазин во фланг обалдевшим мародерам. А перезарядивший свое оружие старший машины теперь стрелял уже прицельно.
Жуткий вой взвился к небу. Ни у кого из негодяев не хватило смелости пробежать какой-то десяток метров, чтобы смять и затоптать двоих автоматчиков. Толпа повернулась и бросилась наутек. Бегущие в ужасе мародеры запрудили всю улицу. Их спины представляли собою превосходную мишень…
– Ты все отснял? – повернулся журналист к оператору. У него самого зуб на зуб от ужаса не попадал. Не лучшим образом чувствовал себя и его коллега.
– Спрашиваешь, – хмыкнул оператор. Как только началась стрельба, многоопытный мужик, не раз снимавший репортажи из горячих точек, прижался спиной к углу дома так, что все пули пролетели мимо него. Прекрасно отдавая себе отчет в том, что второго такого случая в жизни может и не представиться, он нашел в себе силы отснять все, что происходило у него на глазах. И только теперь, опустив выключенную камеру, он почувствовал, что его всего колотит крупная дрожь.
– Ну ты молоток! – восхитился второй журналист. – Я думал, уже все, копец, и нас положат заодно со всеми.
– Не положили же, – ухмыльнулся оператор. – Ты глянь, – ткнул он рукой, – полицейские идут!
И он снова вскинул к плечу камеру. Оба журналиста, спохватившись, развернулись к подходившему сержанту.
– Господин сержант!
– Да?
– Господин сержант! Это вы открыли огонь по людям?
– По людям? А где вы здесь людей нашли?
– Но как же… – растерянно пробормотал журналист. – Вот они, лежат…
– Я здесь ни одного человека не вижу. Мародеры и насильники, их место в могиле! Вот только вылезли они оттуда по чьему-то недосмотру. Ничего, назад запихаем.
Он снял с пояса радиостанцию.
– Двадцать второй? Семнадцатый говорит. Они к тебе побежали, встречай! И побыстрее выдвигайтесь, пока они по дворам прятаться не начали. Мы отсюда пойдем, постараемся подчистить. Только особо на нас не рассчитывайте: патронов мало осталось…
Телецентр
– Я бы хотел обратиться и к командованию вспомогательного корпуса – генералу Маклейну, – подмигиваю сидящим в зале журналистам. – Не сомневаюсь, господин генерал, что вы сейчас меня видите. Равно как и в том, что и ваше начальство тоже имеет такую возможность. Так вот, господин генерал. Вам не кажется, что ваше подразделение уже выполнило все те задачи, ради которых было создано? Что-то вышло хорошо, что-то не очень. А некоторые вещи вы откровенно провалили. У нас, господин генерал, есть хорошая поговорка. Ее произносят вслед уходящему гостю. Скатертью дорога, господа! Я очень настойчиво предостерегаю вас от необдуманных поступков.
Стоянка дальнобойщиков
Рыча моторами, разворачивались на стоянке фуры дальнобойщиков. Одна из них немного не вписывалась в поворот: мешал автомобиль литовской фирмы. Выпрыгнувший из кабины фуры помощник водителя подошел к литовцам и вежливо постучал в дверь.
- Предыдущая
- 51/54
- Следующая
