Академия проклятий. Книга 4 (СИ) - Звездная Елена - Страница 32

• Предыдущая
• 32/55
• Следующая

В следующее мгновение произошло странное — песок, доселе видимый мне лишь как поземка, взметнулся вверх, чтобы закружившись вихрем опасть, открывая высокую, тощую фигуру давно усопшего, в рваных песочного цвета лохмотьях. У гончего видимыми оставались лишь глаза, сверкающие на черной коже, и руки неожиданно желтого цвета. И вот это жуткое создание, скрестив руки на впалой груди, задумчиво произнесло:

— Тьер, значит!

— Эй, — Юрао подскочил, словно загораживая меня от гончего, — а давайте без допросов.

Начинаю понимать, почему сболтнула про лорда директора.

— Сядь! — скрипучим, до такой степени скрипучим голосом, что хотелось закрыть уши руками, скомандовал Пустынник.

И партнер опустился на сиденье, судя по округлившимся глазам даже не ожидая от себя подобного.

— Так значит все-таки Тьер, — проговорило чудовище, в развивающихся без ветра призрачных лохмотьях.

А после, повернув голову ко мне, уже намного более приятным голосом, Пустынник спросил:

— С какой целью вы направлялись к его императорскому высочеству, госпожа Риате?

Я испуганно посмотрела на Юрао, дроу тихо посоветовал мне:

— Рассказывай.

И я рассказала об обозах корпорации сети кондитерских Меллоуин, и о том, что их задержка грозит финансовыми потерями, и даже про то, что к принцу гномы уже обращались с просьбой, но их даже не соизволили выслушать до конца… Меня прервали странным вопросом:

— Какое отношение вы, госпожа Риате, имеете к данным обозам?

Вновь посмотрев на Юрао, я честно ответила:

— Контора частного сыска «ДэЮре» ведет дела гномьей общины и…

— Достаточно, — песок начал окутывать жуткую фигуру Пустынника, — я понял главное — это важно для вас, госпожа Риате, а значит, ваша просьба будет исполнена.

И все. И даже песчаная поземка исчезла.

А потом, пока мы в некотором оцепенении продолжали сидеть в карете без крыши, припорашиваемые мокрым снегом, открылись главные городские ворота и по дороге потянулись опечатанные обозы, с торговой маркой «Мелоуин» на бортах быстроходных телег. А за ними телеги рыбного ресторана «Остера», корпорации «СтальГор», и еще, и еще…

— Странность заметила? — напряженно спросил Юрао.

Молча и отрицательно машу головой.

— Пропустили только обозы, принадлежащие гномьей общине… — сообщил партнер.

Возвращались мы в контору в мерцающей магией карете, потому что Юрао, промокнув окончательно, все же решил пойти на нарушение закона и натянул над искореженным потолком магический навес. Говорить ни о чем не хотелось — действительно вымотались за день.

— Мне еще на службу, — грустно вспомнил Юрао.

— У меня домашняя работа, — не менее грустно сказала я.

— Поспать бы, после горячей ванной, — дроу потянулся. — А мы с тобой сегодня молодцы!

— Да, — я широко зевнула.

Хитро взглянув на меня, Юрао проникновенно спросил:

— Так что у тебя с Тьером?

— А что у тебя с Эрхой? — в тон ему ответила я.

— Не спрашивай, — дроу мгновенно помрачнел.

— Вот и я о том же, — и ощущение, что сразу стало в десять раз холоднее.

Я зябко обняла плечи, глядя на засыпающий город, мягко окутываемый пушистым снегом.

— Знаешь, мне кажется, он злится, — неожиданно задумчиво произнес Юрао. — Нет, правда, злится за тот случай у конторы, когда ты его не пускала. Знаешь, это очень важно, быть в глазах любимой девушки сильным, быть героем, а ты повела себя как мамочка, которая испугалась за сыночка. Нет, я тебя не осуждаю, Бездна его знает, что там было в тех символах, но для него, это, наверное, ударом стало. Как же — всесильный лорд Тьер, ты заметь, как все его имя произносят, поуважительнее, чем императорское, а тут ты, та единственная чье мнение для него так важно и не веришь в него.

Потрясенно смотрю на Юрао, тот продолжил:

— Я не осуждаю, Дэя, я последний, кто осудит, потому что был там и знаешь, встреча с каррагом она потрясением стала — я же ничего не мог с ним сделать, а Тьер двоих завалил — сам. Он всегда берется за то, что кажется, в принципе невыполнимым и справляется. Просто начни ему доверять, Дэй, мужик этого заслуживает.

Завыл ветер, начиналась метель, и пушистые хлопья снега сменились мириадами маленьких колючих снежинок — последние дни зимы они самые суровые в Приграничье. Не люблю метели.

— Знаешь, у меня папа охотник, — почему-то начала рассказывать я, — один из лучших в Загребе. Он всегда был таким сильным, самостоятельным, он чтобы жениться на маме уехал из Вилры и пошел против воли рода. А род в Приграничье… это серьезно, Юр. У нас семья не маленькая, она большая и крепкая, против рода единицы идут. Папа пошел. Папа и мама поселились в Загребе, и я всегда знала — папа сильный. Папа самый сильный на свете. А в одну вот такую зимнюю ночь Ночные Стражи открыли дверь и принесли папу… в крови и едва живого. Так что даже сильные, очень сильные могут погибнуть, Юрао.

Мы уже подъезжали к конторе, и поэтому дроу, который хотел что-то сказать, предпочел промолчать. И я была очень благодарна ему за это — мне тяжело открываться людям. Тяжело говорить о своих чувствах и опасениях. Приграничье суровый край, у нас говорят не словами — делом. И Приграничье край суеверный, поговаривают «Страх беду призывает», и о своих опасениях мы не говорим, никогда. А за Риана мне было страшно, очень страшно, особенно после того, как услышала сказанное наследным принцем. И в то же время может быть Юрао был в чем-то прав, ведь и меня в обед обидело именно его неверие в мои силы, в то, что я справлюсь…

— Юр, — я, приподнявшись, выглянула в окно, — давай меня к Мелоуину, а потом в академию.

— Что задумала? — поинтересовался партнер, указав направление движения вознице. — Мириться будешь?

— Наверное, — у меня вдруг настроение стало просто замечательным. — Юр, а какое вино взять?

Некоторое время на меня недоуменно смотрели, затем офицер Найтес нахмурился и строго сказал:

— Ты мириться собралась или эротическое приключение запланировала?! Какое вино, Дэй? Он и так на тебя голодными глазами смотрит, ты давай ему еще вина налей! Женщина, совести у тебя нет.

Я нахмурилась.

— А захвати ликер из карриссы, — вдруг начал сам себе противоречить Юрао. — И вкусно, и согреет, и… от ошибок тебя лично убережет. Я серьезно, Дэй.

И мы подъехали к Мелоуину.

А вот денег с нас в кондитерской не взяли. Мастер-кондитер Моуи, глядя на нас влюбленными глазами, самолично после моей просьбы сбегал на кухню, и вскоре принес огромный пакет, значительно больше того, что я просила. И бутылку ликера из каррисы подарил тоже, причем из собственных запасов достал. А потом я, оставив Юрао выслушивать благодарственные речи, поехала в академию, и мороз, холодный ветер в лицо и даже слякоть под колесами кареты меня совершенно не расстраивала.

Возница помог мне выйти из кареты, помог поудобнее подхватить тяжелый пакет, и даже услужливо постучал в ворота. И все это время господин Нухрр радостно улыбался, но наверное моя улыбка была счастливее. И когда Жловис распахнул калитку, ни о каких загадках даже не заикнулся. Правда стоило мне войти на территорию академии, а ему закрыть засов, как наш уважаемый гоблин, отставив левую ногу и уперев руки в боки попытался что-то сказать, но я его опередила:

— И вот вам загадка, уважаемый господин Жловис, что на улицах Ардама, в зимнюю-то пору, делает карета без крыши?

Гоблин моргнул, задумался и опрометью бросился к калитке, в стремлении разглядеть карету. Я столь же стремительно побежала к домику лорда директора, пока главный сплетник Академии Проклятий был занят.

Придерживая пальто и стараясь не поскользнуться на узкой раскисшей от зимней непогоды тропинки, я бежала через старый парк, уклоняясь от особо напористо тянувшихся к тропке деревьев, и моя улыбка стала шире, едва я разглядела свет в окошке на первом этаже директорского особняка.

Взбежав по ступеням, распахнула дверь, торопливо прошла к дивану в прихожей, сгрузила теплый пакет с выпечкой и пакет с бутылью, вернулась к входу, разулась, сняла пальто, и разматывая шарф отправилась искать Риана.

• Предыдущая
• 32/55
• Следующая