Академия проклятий. Книга 4 (СИ) - Звездная Елена - Страница 37

• Предыдущая
• 37/55
• Следующая

Далеко убежать не получилось. Стоило мне выбежать в коридор, как на моем пути возникла Дара, и торжественно произнесла:

— Риате, к куратору Верис в… комнату.

— Кабинет? — уточнила я.

— Комнату, — не согласилась Дара. — И быстро.

Предчувствуя неприятности со Счастливчиком, я помчалась в обратную от выхода сторону, постучалась в уже знакомые двери, получив разрешение, вошла. И поняла, что зря я это сделала, едва Дара закрыла за мной двери и потребовала:

— Рассказывай!

Верис, стоящая в форме, сложила руки на груди и повторила наглый приказ:

— Рассказывай, Риате.

— Ага, — Дара облетела меня, зависнув рядом с Верис, и проникновенно так: — Что там у вас с Тьером?

— А меня больше интересует, что у тебя с Эллохаром! — куратор очень недобро на меня смотрела. — Знаешь, Дэя, я не против того, чтобы ты помучила Тьера, я даже за. Но что касается магистра Эллохара — даже не думай, за Эллохара я кому угодно глотку перегрызу!

От удивления, да и возмущения тоже, я слова не могла сказать. Но тут случилось самое настоящее чудо:

— Дэечка, — раздалось под дверью, — малышка, ты там?

Начинаю очень сильно любить Счастливчика.

— Да, я тут, — ответила я, повысив голос, и уже уверенно ответила обеим шантажисткам. — Что касается лорда Тьера, Дара, мы сами разберемся! А по поводу магистра Эллохара, куратор Верис, мне сказать нечего — я свой выбор сделала, а ветреностью никогда не отличалась!

Дверь открылась. Наглая кошачья мордочка просунулась, по-драконьи ухмыльнулась, и весь кот вторгся на территорию леди Верис. Тот факт, что дух Золотого Дракона вот так вот запросто вошел без разрешения, то есть, минуя охранные заклинания, заставил Дару сменить ипостась, а Верис попросту открыть рот от удивления.

— Ррад приветствовать, — Счастливчик вальяжно подошел и сел возле меня. — Малышка, ты уже знаешь?

— Что знаю? — слабым шепотом поинтересовалась я.

— Она меня не любит! — трагическим и громким шепотом возвестил Счастливчик. — Моя сладкая кошечка окончательно и бесповоротно сохнет по Эллохару твоему!

На сей раз я удивленно смотрела на медленно краснеющую леди Верис.

— А ты так и не поняла, чего она на тебя взъелась? — беззаботно поинтересовался кот. — Момент, когда Эллохар бросился на твою защиту в моей памяти навеки останется незабываемым выражением бессильной злобы на лице моей очаровательной кошечки.

— Хватит! — прошипела куратор.

— Шаэна? — Дара, как выяснилось, даже не подозревала. — Эллохар?!? Да он чудовище!

— Иди в зеркало посмотри, — прошипела леди, со стремительно увеличивающимися когтями. А мне: — Риате, на построение.

Но при всем этом Верис едва сдерживала слезы, и мы все постарались уйти, как можно быстрее, понимая, что показывать свою слабость она точно не хочет.

А в коридоре Счастливчик с разбегу запрыгнул ко мне на руки и замурчал от удовольствия.

— Бессовестный ты, — сказала я, почесав его за ушком.

— Пррродолжай, — милостиво разрешили мне.

— И наглый!

— Даааа, я такой, мурр, — Счастливчик хитро прищурился на меня и полюбопытствовал: — Как ночь прошла?

— Быстро, — и правда быстро очень.

— Ты, малышка, главного не понимаешь — я питаюсь твоими эмоциями, а они с вечера накатывают теплой волной. У меня даже крылья выросли. А иначе как бы я из клетки выбрался?

— Из какой? — не поняла я.

— А, этот мятежный дух решила заняться моим воспитанием, — несмотря на лениво-благожелательный тон, кончик хвоста у Счастливчика начал подергиваться, — я ночью чуть ли не всю программу драконьей школы вспомнил, чтобы выбраться. А на рассвете крылья расти начали, и вот она свобода! А Дару ждет веселый, очень веселый день…

— Счастливчик, — мрачно начала я, — магистр при мне сказал Даре, что если ты что-то там сделаешь, он тобой сам займется.

Хвост медленно опустился, кот печально поинтересовался:

— Так и сказал?

— Сказал «Я вмешаюсь», — честно сообщила возрожденному духу.

— Вот Бездна, а все так хорошо начиналось! — сокрушенно воскликнул Счастливчик и спрыгнул с моих рук. — Иди, Дэйка, учись. Я свою главную задачу выполнил — отомстил за тебя и этим сплетницам и всей твоей группе.

И убежал по направлению к столовой.

Вот так дух-мститель! У меня даже слов не было.

Первая половина дня прошла на удивление быстро. Две лекции по Смертельным, практикум по Бытовым и наступило время обеда, который я очень надеялась провести с Рианом, и потому, покинув аудиторию первой, побежала в женское общежитие.

И как- то совсем неожиданно на моем пути возник Жловис. Гоблин с трудом дышал, видимо, только что совершив забег быстрее моего, камзол его был расстегнут, открывая идеально белую рубашку (госпожа Жловис иных и не держит, ее стараниями и занавески у нас белоснежные всегда), шарф развязан. Утерев пот со лба, наш привратник отставил левую ногу, хитро прищурил и так маленькие глазки, и началось:

— И вот такая ситуация: Адептка одна то сама с пирогами из Мелоуина шастает, то ей их от стража и передают… А с лица ты, Риате, спала, значит, не сама ешь, сама-то вон какая, поганка и то толще будет. И вот она загадка — а кого адептка Риате пирогами-то задабривает, а?

Из всего этого я только одно поняла:

— Мне что-то из Мелоуина передали?

— А то, — Жловис протянул бумажный пакет с золотыми вензелями, — от дроу твоего передали. Вот и записка.

Я взяла сверток, взяла и записку, открыла, прочитала… пакет выпал из внезапно ослабевших рук.

— Дэйка, ты чего? — изумился гоблин.

Я- то ничего.

— Чего там написано-то? — начал допытываться Жловис.

— «Партнер, это тебе к обеду», — растеряно прочла я.

— Э… — протянул Жловис, — так чегой ты, а? Дэйка, ты ж белая вся стала!

Наверное. Просто:

— Это не Юрао писал, — мой голос упал до шепота.

— Да где ж не Юрао? — возмущению Жловиса не было предела. — Он, как не он! Я ж его записки тебе таскал, и Янке тоже.

«И читал их» — осталось не высказанным, но зато стало понятным.

А я вновь вгляделась в записку. У Юрао, как и у всех гномов, имелась одна особенность — в конце своих посланий они ставили роспись. А роспись гнома не подделает даже самый кропотливый эльф, так как гномы расписываться учатся с детства, и куда императорским вензелям до гномьей росписи — и вензеля подделать проще. И глядя на имя офицера Найтеса в конце записки, я точно видела — писал не Юрао.

— Дейка, — настороженно позвал Жловис.

— Кто передал пакет? — глухим, строгим и каким-то не своим голосом спросила я.

— Дэйка, ты со стражами кончай общаться, — высказался Жловис, — а пакет… да кто ж его знает… у меня в коморке был. С запиской.

— Что? — я чуть на визг не сорвалась. — Господин Жловис, а как пакет мог попасть к вам в привратницкую, вы не подумали?

Уперев руки в бока, гоблин возмущенно ответил:

— Так твой дроу и раньше заходил спокойно!

— И уходил, не пожелав вам темнейших? — скептически интересуюсь у Жловиса.

— Ннне, — гоблин почесал за ухом, — такого, чтоб парой слов да со Жловисом не перекинуться, такого не было точно.

И мы с гоблином одновременно и крайне подозрительно уставились на пакет. То, что ни открывать, ни пробовать, ни тем более есть содержимое я не буду, даже не обсуждалось. Даже экспериментировать не буду. И приняв непростое решение, я напряженно позвала:

— Дара.

Жловис моргнул, потом подозрительно прищурился и полюбопытствовал:

— Ты с каких пор вот так вот запросто к возрожденному духу взываешь?

Воздух над нами замерцал, затем появилось лицо духа смерти, и Дара хмуро спросила:

— Что случилось?

— А чего сразу «случилось»? — стремительно застегивая камзол, спросил Жловис.

Дара материализовалась полностью, опустилась на пол и, игнорируя гоблина, спросила уже у меня:

— Так в чем дело, Дэя?

Молча передала ей записку и, указав на пакет, сказала:

• Предыдущая
• 37/55
• Следующая