Дальний поиск - Кузнецов Олег - Страница 26

• Предыдущая
• 26/35
• Следующая

Дальше, метров за десять, бугры, рытвины, бесчисленное множество отпечатков лап — всё начинало сливаться и путаться в глазах натуралиста. По меньшей мере четыре дня длилась встреча зверей, и, значит, из следы были нанесены на поляну в четыре или бог весть во сколько слоёв! Прикидывая объём предстоящей работы, Белов поневоле понемногу опускался на землю с той высоты, куда вознесло его свойственное восторгу парение. Хватит ли сил, чтобы распутать эту чудовищную путаницу? Да и времени тоже?

Георгий Андреевич достал из-за пазухи тетрадь (мешок и ружьё он оставил на заимке, где ночевал) и сделал первую запись: число, время, беглое описание местности.

Итак, тигрица пришла первой… Голосом она призвала партнёра, но не мог же он её услышать, находясь за много километров. Быть может, улетающие в панике птицы, их поведение, направление их полёта подсказали тигру, что там-то и там-то его ждёт подруга? Впрочем, все это домыслы, долой их, долой… Нужно ответить, не зарываясь, хотя бы на самые простые вопросы: сколько дней длился гон? Действительно ли звери в это время ничего не едят? Отдыхают как и где? Куда направились после гона? Да вот хоть узнать про судьбу пропавшей собаки охотника Константина.,.

На поляну соваться пока не следует, чтобы раньше времени не испортить своим суетливым топтанием оставленных на снегу бесценных свидетельств. Для начала -. сделать вокруг поляны круг пошире и зафиксировать все входные и выходные следы. Затем круг сузить…

Он приступил к выполнению своего плана и буквально через несколько минут наткнулся на след собаки, чья кличка и порода остались для него неизвестными, но чьё поведение — абсолютно ясным. Разумеется, пёс, уже немолодой, опытный (ушлый, говорят про такого), прежде своего временного хозяина узнал о появлении тигрицы. Движимый любопытством и охотничьей страстью, он тотчас помчался к поляне, но пред очи грозной властительницы, понятно, не предстал: умудрённость жизнью и разумная осторожность попридержали его метрах в пятидесяти от неё; скрытый деревьями и кустарниками, он недолго на слух изучал пришелицу. Её внезапный оглушительный рык заставил его совершить непроизвольный рывок в сторону, в направлении, случайно оказавшемся направлением в сторону колхоза «Светлый путь»… Дня через три заявится ушлец лукавый к порогу настоящего своего хозяина, будет вилять хвостом и виновато отводить глаза…

Сделав ещё с полкруга, Георгий Андреевич упёрся в следы тигрицы. — входные, пожалуй, пятидневной давности; рядом — другие, свежие, должно быть, вчерашние — выходные. Тигрица была, как он и надеялся, его старая знакомая, та самая, державшаяся по большей части в границах заповедника, своя. По всей видимости, она ушла туда же, откуда и явилась, — в заповедник. Это всё-таки утешало. Он перебрал в памяти кое-какие участки, примеряя их для обитания тигрицы на тот священный срок, пока зреет в ней новая жизнь, и, конечно, не удержался от попытки угадать, где, в какой укромности раздастся в апреле первый хрипловатый писк новорождённых (или одного новорождённого — что ж, и то хорошо). Он увидел залитый светом почти отвесный красноватый утёс, шлёпки зелени на причудливых каменных изгибах, журчащую речку, за речкой дубраву, где держатся кабаны… Как жаль, не посоветуешь будущей матери: беги на Краснухин ключ, там покой и приволье обеспечит тебе карабин объездчика Никиты Хлопотина…

И опять вопрос неразрешимый: да в конце-то концов, каким же манером было назначено свидание?! Увы, наверное, не через год и не через два удастся подобраться к тайнам такого рода. Путь к ним — через лаборатории, через углублённое изучение внутренней биологии животных…

Второй круг Георгий Андреевич прошёл уже по краю поляны и, замкнув его, исписал, посмеиваясь, целую страницу дневника. И было чему радоваться: не охотничьи побаски или свидетельства так называемых очевидцев записывал, а факты.

Итак, тиграм во время гона действительно было не до еды; снег они, впрочем, то и дело хватали — несколько характерных ямок, знакомых по прежним наблюдениям, заметил Георгий Андреевич и про каждую сделал отдельную пометку. За все пять суток ни тигр, ни тигрица ни разу никуда не отлучались; отдыхали тут же, об этом говорили глубоко продавленные лёжки. И вот ещё какое интересное явление: нежные-то супруги расстались, оказывается, отнюдь не мирно, а поссорясь, или, если уж смотреть правде в глаза, — подравшись!

Георгий Андреевич как бы читал книгу, но с конца. Вот ушла она, вот ушёл он — это самые последние фразы книги. А за минуту до этого он бежал за ней, и она, раздражённая преследованием, вдруг круто обернулась и — бац! — лапой ему по морде. Он остановился, подавшись немного в сторону, и некоторое время стоял обиженный…

А дальше предстояла просто кропотливая работа, собирание рассыпанных крох, из которых когда-нибудь — может быть! — и удастся слепить целое. Медленно, то и дело наклоняясь или присаживаясь на корточки, с опаской, иногда с долгими раздумьями выбирая, куда поставить ногу, он начал невероятно замысловатый путь по поляне. Последние листки тетрадки заполнялись условными, принятыми у биологов значками, латинскими, по большей части сокращёнными словами, маленькими схемками, рисунками, цифрами. Словом, сухой, безо всякой романтики прозой.

Около четырёх Георгий Андреевич вернулся на заимку. Присев на скамеечку из жёрдочек, пристроенную каким-то хозяйственным охотником возле входа в избушку, он устало прикрыл глаза, чувствуя себя опустошённым, но там, во внутренней пустоте, беспрерывно пела маленькая, невесомая птичка вроде жаворонка Ну какой сторонний наблюдатель мог бы подумать, что вот сидит человек, только что сделавший нечто, подобное открытию! Да, собственно, перед кем здесь скромничать? Настоящее открытие!

Глухое, с застоявшимся земляным запахом подполье завладело Захаром Щаповым.

Не думал, не гадал он, что жизнь в каком-то тёмном подполье, где ни развернуться, ни оглядеться, где даже распрямиться во весь рост нельзя — набьёшь шишку, покажется не только сносной, но и приятной.

Но главное, подвал оказался надёжнейшим убежищем. Люди почти не ходили к Татьяне, а если и заглядывала соседка одолжить стакан соли, то о её приходе Щапов бывал предупреждён заранее: сначала скрипом калитки, потом скрипом дверных петель в сенях. Эти звуки он учитывал и затаивался. Татьяна же не забывала поливать петли водой, чтоб скрипели погромче.

Дважды в доме побывал участковый Мернов. Насмешливый, он оба раза, войдя, громко требовал чаю, и молчаливая Татьяна его требования исполняла. Он сидел, пил, нудно пошучивал насчёт неопределённого полувдовьего положения хозяйки, а, сам высматривал, не окажется ли крошечного признака присутствия в доме беглого человека. Чего захотел! Куда ему против бабы! Уж у Татьяны чисто так чисто.

На простое дело — на обыск — Мернов не решился. Ему бы, пожалуй, несмотря на отсутствие у него соответствующего разрешения от руководства, никто бы этого не запретил, и Татьяна была бы тут бессильна, но он нет, искать не стал, не поверил, что Щапов решится скрываться в доме собственной жены. То есть не поверил, как и рассчитывал Захар, и правильно сделал, счастливый человек… Не зря ведь лежит у стенки карабин со спущенным предохранителем, с пятью патронами в обойме. Мернов только бы ещё на две ступеньки спустился по лесенке из люка, а уж пуля пронзила бы ему позвоночник.

Уходя, участковый отбросил шуточки и сказал Татьяне официальным тоном:

— Предупреждаю вас, Татьяна Спиридоновна: если муж ваш Захар Данилович Щапов появится на вашем горизонте, вы обязаны немедленно сообщить об этом властям. В противном случае будете нести уголовную ответственность за недонесение по статье за номером сто девяносто. Усекли?

Нашёл кого напугать — Татьяну!

Теми же днями явился наконец и директор. Одно только слово сказала Татьяна, приоткрыв люк подполья: «Пришёл!» И одним только властным словом ответил ей заволновавшийся Захар: «Гляди!»

• Предыдущая
• 26/35
• Следующая