Солдат мафии - Кварри Ник - Страница 5

• Предыдущая
• 5/31
• Следующая

— Конечно есть. Речь идет о ликвидации?

— Да. Нужно убрать одного типа. Он этого не ждет, так что проблем я не предвижу.

— Имя и место?

— Твоим парням нужно найти человека, которого зовут Чарли Моран, — дон Ренцо назвал мотель и номер комнаты. — Он расскажет все остальное. И мне хотелось бы, чтоб дело провернули быстро.

— Мои парни будут на месте часов через пять. Годится?

— Годится. Как я уже сказал, он ничего не подозревает. И ничего не опасается.

— Очень хорошо. Считай, что дело сделано.

— Искренне благодарен тебе, Франко. Как поживает жена?

— Понемногу, как обычно. Когда мы увидим тебя здесь? Я хочу отыграть те шесть тысяч, на которые ты нагрел меня во время последней партии в гольф.

— Возможно, в следующем месяце. Приеду, чтобы дать тебе возможность отыграться.

Дон Ренцо положил трубку. Продолжая покоиться в кресле, он вспоминал все неприятности, которые доставил ему Джонни Морини. И наслаждался мыслью, как он отомстит.

Однако речь шла не только о мести. В этой операции была и практическая сторона. Чтобы сохранять свое положение в мафии, дон должен постоянно демонстрировать свою силу и ум. Оказаться под судом из-за того, что он ошибся, приняв Джонни в свою организацию, — это его здорово компрометировало. Если простой солдат из его собственного «семейства» выдал дона полиции, это никак не говорило о мудрости и верности его решений.

По правде говоря, Лоренцо Капеллани оправдали за отсутствием состава преступления ввиду недостатка улик. Но такая никому не нужная огласка подрывала его репутацию. А раз он не мог ни найти, ни наказать доносчика, с этим ничего нельзя было поделать.

То обстоятельство, что ФБР использовало всю свою мощь, чтобы защитить виновника и найти для него укрытие, никакого значения не имело. Дон мафии должен был показать, что способен утереть федералам нос. Иначе все поймут, что ему недостает силы, политических связей и ума, необходимых, чтобы быть доном. И сразу найдется множество ненасытных и беспощадных людей, которые начнут предъявлять претензии на его место. И в его собственном «семействе», и вне его.

Все это Ренцо Капеллани прекрасно понимал. В мафии он родился и вырос. Отцу его пришлось бежать с Сицилии и завоевывать Новый Свет, так как на родине его ждала смертная казнь за убийство. Некоторое время спустя отец погиб во время стычки между бруклинскими бандами — в те времена мафия была просто сборищем хулиганов и бандитов, принимавших в свои ряды только вновь прибывших итальянцев или сицилийцев.

В десять лет Ренцо стал главарем маленькой банды мальчишек, которая яростно дралась с соперниками и «защищала» от них уличных торговцев. Живой и крепкий, он любил оружие, и, по присловью мафиози, «добыл свою кость», убив ночного сторожа на складе, который его банда грабила. Это сразу привлекло к нему внимание местной мафии, которая только начинала набираться сил.

В двадцать три года он уже пользовался солидной репутацией среди тех, кто привык пускать в ход кулаки, нож или пистолет. К тому времени он уже дважды побывал в тюрьме за ограбления. Когда он отбыл второй срок, крупнейший бруклинский ростовщик взял его к себе телохранителем. И с тех пор властям больше никогда не удавалось выдвинуть против него хоть какое-то обвинение.

До тех пор, пока против него не выступил Джонни, да и тут случае все кончилось благополучно — стоило обильно смазать как полицию, так и политиков.

Приличный доход телохранителя и неприкосновенность от закона были вещами очень ценными, но аппетит юного Ренцо рос с каждым днем. Он не уставал повторять, что заслуживает лучшей участи. И когда мелкие торговцы, не успевшие вовремя вернуть долг, принялись умолять его вмешаться и заступиться за них перед патроном, Ренцо решил, что следует воспользоваться удобным случаем и начать собственное дело.

В те времена рэкет по «выжиманию» денег толком ещё не развернулся, но его технологию мафия уже довела до совершенства. Люди, сильно нуждавшиеся в деньгах и не имевшие возможности получить их в банках или ссудных кассах, вынуждены были обращаться к одному из ростовщиков мафии, которых звали «пиявками» или «шейлоками». Такой заимодавец не предъявлял больших претензий к гарантиям возврата денег, для него самой надежной гарантией было то, что не уплативший в срок заемщик рисковал подвергнуться насилию: от легких побоев до самой ужасной смерти.

Ростовщик мафии выдавал нужную сумму под непомерные проценты, причем эти проценты росли с каждой неделей просрочки платежа. Счастлив был тот, кто успевал достаточно быстро избавиться от такой «услуги», но в большинстве своем несчастные увязали все глубже и глубже и попадали в кабалу до конца жизни. Из года в год им приходилось платить проценты, которые в десятки раз превышали полученную поначалу сумму.

Мелкие коммерсанты обратились к Ренцо в надежде, что тот добьется у патрона отсрочки для попавших в это затруднительное положение, что поможет ему занять более высокую ступеньку в мафии.

Ренцо не стал за них ходатайствовать, но предложил другую идею. Он начал давать деньги людям, попавшим в кабалу к его патрону, но понятно, что под меньшие проценты.

Прошло около года, пока ростовщик это не обнаружил. Он нанял человека разделаться с Ренцо. К счастью для последнего потенциальный убийца оказался другом его детства. Теперь Пауло Корбо был его советником.

Чтобы спасти Ренцо, одной дружбы было недостаточно, но Корбо успел усомниться в умственных способностях ростовщика и перспективах с ним сотрудничать. Кроме того, амбиций ему было не занимать. Поэтому он заключил соглашение с Ренцо. Они прикончили ростовщика, усадили его за руль автомобиля и оставили на крутом закрытом повороте. Громадный грузовик на полной скорости сбросил машину под откос, списав все на несчастный случай.

Не теряя времени, Ренцо Капеллани отправился к дону «семейства», к которому принадлежал погибший ростовщик. Умберто Дорелли был одним из двух главарей, возглавлявших уголовный мир Бруклина. Произнеся несколько подобающих случаю фраз по поводу несчастья с его патроном, Ренцо попросил дона Умберто стать его покровителем и разрешить ему занять место убитого. Он заверил, что уже занимался этим понемногу и в деле разбирается. С разрешения своего бывшего патрона он уже время от времени ему помогал.

Поверил дон Умберто в его историю или нет, Ренцо так никогда и не узнал, что тот подумал по этому поводу, но разрешение было получено. Дон, в частности, отметил, что Ренцо предложил увеличить процент его участия в прибылях.

Со временем дело приняло такой размах, о котором Ренцо даже не осмеливался мечтать. Он не ошибся, предположив, что финансовые трудности бывают не только у мелких коммерсантов. Постепенно он стал предоставлять все большие суммы людям, занимавшим достаточно высокое положение. Вначале он вел себя с ними исключительно вежливо, даже униженно, дожидаясь момента, когда они почувствуют на себе его силу, чтобы объяснить им свои нужды и требования.

Через несколько лет он уже контролировал несколько важных компаний в штате Нью-Йорк; отдельные предприятия принадлежали ему полностью. Его «армия» стала первой армией в Бруклине. Доны из других штатов, собиравшиеся вложить награбленные средства в легальную деятельность, все чаще и чаще вынуждены были для «отмывки» своих денег обращаться в компании, контролируемые Ренцо.

Казалось, у него есть все: богатство, люди, связи, влияние, не говоря уж о великолепном доме на Лонг — Айленде. Он поселил там семью, сохранив апартаменты в Нью — Йорке в качестве штаб-квартиры. Его авторитет продолжал расти и в скором времени возникло острое желание низложить своего патрона дона Умберто.

Спустя пять лет он осторожно вступил в переговоры с другим боссом бруклинской мафии доном Джузеппе Неро.

Яблоком раздора между двумя донами стала территория Лонг-Айленда, до того времени мафией не контролировавшаяся. Ее население стремительно росло, и такими же темпами развивалась промышленность. Уже происходили жестокие стычки и все более явной становилась угроза большой войны.

• Предыдущая
• 5/31
• Следующая