Двое в лунном свете - Квик Аманда - Страница 37

• Предыдущая
• 37/71
• Следующая

– Это действительно очень щедрое вознаграждение, – наконец промолвил он, откашлявшись. – Полагаю, я бы мог навести кое-какие справки. А как зовут эту юную леди?

– Ханна Радберн, – безучастно ответил Уэллс.

Катберт вздрогнул; судя по его виду, можно было подумать, что кто-то душит этого человека его же галстуком.

– Радберн? – переспросил он хрипло. – Вы уверены?

– Абсолютно уверены, – ледяным тоном подтвердила Конкордия.

Эмброуз сунул руку в карман и вытащил оттуда листок бумаги.

– Моя жена записала приметы Ханны и кое-какие данные из ее биографии, – промолвил он. – Вот… Дата и место рождения, имена ее родителей и так далее и тому подобное. Я прошу вас очень тщательно наводить справки. Мы не хотим получить чужую девочку, не так ли, дорогая?

Конкордия молча кивнула. Катберт был в полном смятении.

– Сэр, – скороговоркой заговорил он, – я… м-м…

– Если выяснится, что она, как вы и предполагаете, покинула приют, – не обращая на него внимания, продолжил Эмброуз, – мы будем вам очень признательны, если вы сумеете сообщить нам, где ее можно найти.

– Видите ли, сэр, осиротевшие девочки не всегда занимаются… пристойными делами, когда их берут в услужение, – слабым голосом проговорил Катберт. – Вынужден с сожалением заметить, что некоторые из них вообще исчезают.

– Насколько я понимаю, вы имеете в виду, что многие из них оказываются в борделях или на улице, – вмешалась Конкордия. – И кто, по-вашему, должен отвечать за это? До тех пор, пока женщины, которым нужна работа, не будут в равном положении с мужчинами, мужчины будут этим по…

Эмброуз поспешно поднялся, положил руку ей на плечо и крепко стиснул его. Конкордия смущенно замолчала. Эмброуз посмотрел на Катберта, который с изумлением глазел на Конкордию.

– Вы должны извинить мою жену, сэр, – сказал Эмброуз. – Она сама не своя с тех пор, как узнала, что все ее состояние переходит в руки этой Ханны Радберн.

– Да, разумеется, да… – Катберт сумел взять себя в руки. —

Ужасное положение, я хорошо понимаю вас. От такого у любой женщины сдадут нервы.

– Совершенно верно, – кивнул Уэллс. – Так вот, возвращаясь к нашему делу… Мы должны разыскать Ханну Радберн, даже если она совершенно опустилась. Эта девочка для нас в буквальном смысле слова на вес золота. Как я уже говорил вам, я готов заплатить тысячу фунтов стерлингов, если вы найдете нам малышку.

– Дело в том, что я, возможно, не сумею разыскать ее, – вздохнул Катберт. – Но я бы мог разузнать, где она в настоящее время обитает. За эти сведения вы готовы что-то заплатить мне?

– Пять сотен фунтов, это без вопросов, за то, что вы назовете мне имя человека, который сможет предоставить о Ханне хоть какую-то существенную информацию, – тихо проговорил Эмброуз.

От изумления глаза Катберта округлились.

– Пять сотен фунтов всего лишь за имя? – переспросил он.

– Мы должны найти ее, мы в отчаянном положении, – сказал Уэллс раздраженно. – И я буду рад получить хотя бы какую-то информацию. И если она находится в борделе или переживает еще какую-нибудь неприятную ситуацию, я не жду, что вы вытащите ее оттуда. Просто сообщите нам, а я уж дальше сам обо всем позабочусь.

Катберт лишь всплеснул руками:

– Сэр, это самое необычное предложение, какое я когда-либо получал!

С силой стиснув ручку трости, Эмброуз прищурил глаза.

– Назовите мне имя – и вы получите пять сотен фунтов стерлингов, – повторил он. – Вы поняли меня?

– Определенно понял, – выдохнул Катберт.

– Что ж, очень хорошо, не будем больше отнимать у вас время. – С этими словами Эмброуз вынул из кармана визитную карточку. – Если вы узнаете хоть что-то, касающееся Ханны Радберн, немедленно сообщите мне в клуб. Тамошний менеджер знает, как связаться со мной. Как только получу от вас какие-то сведения, я тут же приеду к вам.

Эмброуз бросил карточку на стол Катберта, Конкордия поднялась со стула, чувствуя, как каждая клеточка ее тела вибрирует и трепещет от ярости. Не оборачиваясь, Эмброуз и Конкордия направились к двери.

На улице уже темнело, сгущался туман. Откуда-то из туманной мглы к ним подъехал кеб. Эмброуз остановил экипаж и распахнул перед Конкордией дверцу.

Молодая женщина села в кеб и, устроившись на сиденье, расправила свою юбку. Ее все еще поколачивало от ярости. Больше всего Конкордии хотелось вернуться в дом Катберта, вихрем ворваться в его кабинет и сказать ему, что она собирается сообщить полиции обо всех его проделках. Однако с этим придется подождать – удовлетворение от такого поступка она получит позже.

– Совершенно очевидно, что этот чудовищный Катберт вспомнил имя Ханны, – сказала она Эмброузу.

– Да, – кивнул тот, бессильно уронив руки на колени и глядя на опустевшую улицу. – В этом можно не сомневаться. Катберт встревожился не на шутку, однако мне доводилось иметь дело с такого рода типами. В конце концов жадность возьмет верх над тревогой.

– Согласна, – отозвалась Конкордия. – Но что он, по-твоему, сделает? Как бы там ни было, Ханна для них пропала. Исчезла!

– Если я прав, Катберту немало известно об этом деле, – заметил Эмброуз. – И уж он постарается продать мне кое-какую информацию.

Конкордия осторожно откашлялась.

– Ты сказал мистеру Катберту, что он может послать тебе записку в твой клуб… – заговорила она.

– Да, – перебил ее Эмброуз, утвердительно кивая.

– Мне как-то и в голову не приходило, что вы являетесь членом какого-то клуба, сэр.

– Но ведь в клубах можно припасть к полноводному источнику всевозможных сплетен и слухов, – рассеянно произнес Уэллс. – А я в своем бизнесе завишу и оттого, и от другого.

– Понятно, – промолвила Конкордия, стараясь не выдавать голосом своих эмоций. – Но если ты член клуба, то тебя должны знать и остальные его завсегдатаи.

Эмброуз продолжал смотреть на улицу, но уголок его рта слегка дернулся.

– Они знакомы с эксцентричным джентльменом по имени Далримпл, – сказал он.

– Потрясающе! – Конкордия расправила свои перчатки. – Должна признаться, что я не слишком-то осведомлена в таких тонких делах, но мне всегда казалось, что в клуб принимают только по рекомендации кого-то из постоянных членов этого клуба. Разумеется, этот человек должен очень хорошо знать кандидата на место в клубе.

– Да, и джентльмен, рекомендовавший меня в клуб, очень хорошо меня знает, – согласно кивнул Эмброуз.

Конкордия поморщилась.

– Ты имеешь в виду мистера Стоунера? – спросила она.

– Имя Стоунера отворяет многие двери в этом городе, – проговорил Эмброуз.

Учительница вздохнула:

– Тебе вся эта игра по нраву, не так ли?

Эмброуз из вежливости сделал вид, что его удивил ее вопрос.

– О какой игре идет речь?

– Ох, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, – слегка улыбнулась Конкордия. – Задавать тебе личные вопросы – это то же самое, что ловить лунный свет. Каждый человек явственно видит его, но схватить, потрогать не может.

Несколько мгновений Уэллс молчал, уголок его рта больше не дергался.

– Я не привык объяснять что-то, касающееся меня, кому-то, – наконец промолвил он.

– Я тоже.

Откинувшись назад, Эмброуз положил руку на спинку сиденья.

– Мне это известно.

– Похоже, что ради карьеры нам обоим пришлось создать целую систему конспирации, скрывающую нашу личную жизнь, – заметила Конкордия.

С минуту Уэллс раздумывал над ее словами, а затем демонстративно кивнул.

– И что же для тебя главное? – поинтересовался он наконец.

– Мне кажется, что если человек долгое время имел дело с тайнами, ему трудно отказаться от этой привычки, – промолвила Конкордия.

В глазах Эмброуза промелькнула какая-то тень. Заметив ее, Конкордия подумала было, что зашла слишком далеко в своих предположениях.

К ее удивлению, Эмброуз наклонился к ней поближе и провел пальцем по ее подбородку.

– Временами лучше не изменять старым привычкам, – сказал он.

• Предыдущая
• 37/71
• Следующая