Сюрприз - Кренц Джейн Энн - Страница 45

• Предыдущая
• 45/73
• Следующая

Он вынул белоснежный носовой платок из своего кармана и сунул его в руки Имоджин.

— Я боюсь не скандалов и унижений.

— Нет, вы боитесь именно этого! Вы только что сказали. Вы говорили, что нас связывают страсть и Замар, но, очевидно, этого недостаточно. — Имоджин высморкалась. — Не вполне достаточно.

— Имоджин, ты не понимаешь меня.

— Я отлично понимаю, что должна взять часть вины на себя за это несчастье. Я должна была найти в себе мужество и здравый смысл, чтобы отвергнуть ваше предложение. Но я позволила сердцу взять верх над разумом, и теперь придется за это расплачиваться.

Взгляд Маттиаса посуровел.

— Так ты, стало быть, сожалеешь о нашем браке?

— Я уже сказала, милорд, что мы обречены. Обречены, как древний Замар.

— Довольно! — Маттиас схватил ее за руку. — Я солгал, когда говорил, что опасался за твою репутацию.

Она настороженно взглянула на него:

— Что вы имеете в виду, сэр?

— Выслушай меня внимательно, Имоджин, — серьезным тоном сказал Маттиас. — Хочу расставить все точки над i. Я обязан был бросить вызов Ваннеку после того, что он сделал с тобой. У меня не было выбора. Но, честно говоря, зная его трусость, я полагал, что он не явится на дуэль. Я был уверен, что вернусь к тебе с вестью о том, что дуэль не состоялась.

Имоджин нахмурилась.

— Понимаю.

— Я считал, что продумал все очень умно. Ваннек в конце концов навсегда покинет Лондон, поскольку репутации его будет нанесен непоправимый ущерб, а это как раз входило в твои планы. И при этом тебе рисковать не придется.

— Боже милостивый! — восхитилась Имоджин. — Ты действительно очень умно придумал.

— Но когда я увидел экипаж Ваннека, я осознал, что мой план рухнул. Я понял, что мне придется стреляться. И тут вдруг я увидел тебя, переодетую в грума. Пойми: угроза смерти и грандиозного скандала для моих нервов была слишком суровым испытанием, и я вышел из себя.

— Смерть и скандал. — Имоджин понизила голос. — Маттиас, мне следовало бы сразу понять, какие чувства ты переживаешь. — Она слабо улыбнулась. — Должна признаться, что последние дни я слишком была занята собственными переживаниями.

Маттиас коснулся ее щеки:

— Если Ваннек и в самом деле убил Люси, она отомщена. Все кончено, Имоджин.

— Да… Неужели это правда? — Это казалось ей странным, даже нереальным. Она слишком долго жила с мыслью отомстить за Люси, и ей было трудно осознать и поверить, что месть осуществил некто другой. — Я вовсе не хотела, чтобы ты рисковал своей жизнью ради того, чтобы наказать Ваннека.

— Я знаю. — Маттиас обнял ее и притянул к себе.

— Я хотела защитить тебя…

— Я в полной безопасности, дорогая.

— Но опасность существовала.

— Это не так.

— Существовала! — упрямо повторила Имоджин. — Мы же видели, что Ваннек собирался драться на дуэли. Во всяком случае, его экипаж прибыл на ферму Кабо. Значит, он…

— Тс… — Маттиас дотронулся пальцем до ее губ. — Мы никогда не узнаем о его намерениях, да это теперь и не имеет значения. Как я уже сказал, все кончено.

Имоджин хотела было возразить, но в этот момент карета остановилась.

— Мы приехали, — объявил Маттиас. — Если в доме еще не проснулись, мы можем тихонько пройти к себе и лечь досыпать. Сон сейчас не повредит моим взбудораженным нервам.

— Может, тебя успокоит чашка чая… О Господи! — Имоджин выглянула из окна кареты и увидела, что входная дверь открылась и из нее вышел Уфтон.

Однако Уфтон был не один. За ним появились два лакея, повар, управляющий и горничная. На их лицах застыло выражение напряженного ожидания.

— Черт побери! — пробормотал Маттиас, когда один из лакеев бросился вниз по лестнице к карете. — Все как один на ногах.

Из-за спин слуг вышла Патриция. Лицо ее выражало смятение и тревогу.

— Похоже, ваша сестра очень переживала за вас, милорд, — с удовлетворением заметила Имоджин. — В чем я и не сомневалась.

— Скорее всего она беспокоилась о своем ежеквартальном денежном пособии и о том, будет ли у нее крыша над головой. Наверняка она опасалась, что пришлось бы возвращаться к дяде, если бы я отправился сегодня к праотцам.

— Маттиас, это несправедливо, — напустилась на него Имоджин. — Ты ее единственный брат, и вполне естественно, что она беспокоилась о тебе.

Выходя из кареты, Маттиас иронически улыбнулся.

— Маттиас! — воскликнула Патриция, спускаясь по ступенькам. — С вами все в порядке?

— Абсолютно. Разве не видно?

— Да, конечно… — Патриция смущенно остановилась, переводя взгляд с брата на Имоджин, которая все еще годилась в карете. Затем она снова обратилась к Маттиасу:

— До меня… дошли слухи… Я очень беспокоилась.

— В самом деле? — вежливо осведомился Маттиас.

Имоджин улыбнулась, наблюдая эту сцену:

— Уверена, будь здесь моя тетя, она непременно сказала бы: в этой ситуации вполне уместно, чтобы ты обняла своего брата, Патриция. Он не станет возражать против подобного проявления сестринской нежности, пусть даже это видят слуги. Правда ведь, Маттиас?

— Что ты там болтаешь? Гм!..

Маттиас сделал попытку отстраниться от Патриции, которая порывисто прижалась к нему.

— Я так рада, что вы живы, сэр, — проговорила Патриция. Слова ее прозвучали глухо, потому что она уткнула лицо в его пальто. Впрочем, она тут же отпрягла и смущенно замигала глазами.

Не в меньшей степени был смущен и Маттиас. Правда, он тут же взял себя в руки и с обычной строгостью спустился на слуг:

— А вам что — нечего делать?

— Есть, конечно, — пробормотал Уфтон. — Но вначале от имени всех позвольте мне сказать, что мы безгранично рады видеть вас в таком… э…

— Добром здравии? — подсказал Маттиас. — Благодарю вас. Правда, не могу понять, отчего все всполошились… Ну что такого, если человек с женой совершает утреннюю прогулку?

Уфтон откашлялся.

— Да, милорд. Мы были не в курсе того, что леди Колчестер сопровождала вас.

— Да, я сопровождала графа, Уфтон, — подтвердила Имоджин, выходя с помощью Маттиаса из кареты. — Я привыкла рано вставать.

Уфтон и слуги с удивлением глазели на странный наряд новой хозяйки.

Имоджин с улыбкой посмотрела на собравшихся:

— Честное слово, прогулка на свежем воздухе пробуждает невероятный аппетит. Надеюсь, завтрак готов?

— Сегодня по городу пошли удивительные слухи, Колчестер. — Аластер Дрейк опустился в кресло напротив Маттиаса.

Итак, первую сплетню принес Аластер, подумал Маттиас. Дрейк был членом Замарского общества, но Маттиас видел в нем одного из многих дилетантов, вступивших в общество под влиянием моды, и поэтому до последнего времени обращал на него мало внимания.

Однако, когда Маттиасу стало известно, что Аластер в прошлом был связан с Имоджин, его безразличие к этому молодому человеку сменилось неприязнью. Хотя этот факт сам по себе мало о чем говорил. Маттиас питал отвращение к большинству из тех, кто играл в безжалостные, жестокие игры, столь любимые светским обществом.

— Я редко прислушиваюсь к сплетням. — Маттиас не счел нужным оторвать взгляд от «Морнинг пост», — Скучно тратить время на то, в чем нет правды.

По светским меркам было еще очень рана — всего лишь одиннадцать часов. В клубе стояла тишина. До появления Аластера слышалось лишь позвякивание серебряных ложек о фарфоровые чашки — подавали кофе и чай весьма немногочисленным посетителям клуба. Это были большей частью джентльмены, которые еще не отправились домой после ночи, проведенной с девицами, в игорном доме или после продолжавшегося до зари веселья, где лилось рекой шампанское. Одни из них пытались унять с помощью кофе головную боль, другие — припомнить хоть какие-то детали того, как было проиграно целое состояние.

— На берегах Темзы сейчас ходят слухи главным образом о двух событиях, — продолжал Аластер. — Во-первых, о том, что вы женились вчера на мисс Уотерстоун.

• Предыдущая
• 45/73
• Следующая