Любовь с Ангелами (СИ) - Кукла Роузи - Страница 13

• Предыдущая
• 13/19
• Следующая

 Желая произвести на нее впечатление, Гошка решил дать швейцару в гардеробе на чай, но очень сконфузился, когда тот не принял от него мелочь. А рубля ему просто было жаль отдавать, тем более что он только что получил переводом десять рублей, от своей бывшей учительницы французского языка, которой написал, что учится на военного переводчика. А для оправдания он, перед этим швейцаром, покрасовался с десяти рублевой купюрой в руках. По тем временам, хорошими деньгами. Его поступок не остался ей незамеченным. И как только они вышли на улицу, то она сразу же стала просить его зайти в Елисеевский магазин и скупиться по случаю ее дня рождения. А для убедительности сразу же прижалась к его шинели, опершись на его свободную руку. Гошка рассказывал потом, как он был очарован ей и ее непосредственностью. Поэтому он, сразу же согласился, и они пошли в сторону Елисеевского магазина. Но вместо еды она натолкала ему в сетку, которую брала с собой, сразу, же несколько бутылок вина и водки, заставив его расплатиться. А Гошка млел. Млел от того, что такая красивая и высокая девушка, сочень перспективными ногами, шагает рядом, и он готов ей помочь во всем. Говорил, что он обязательно ее проводит и донесет эту сетку с вином. Пусть она даже не беспокоиться.

Потом она его повела по каким-то подворотнями и проходным дворам. А потом он с ней там же целовался и чувствовал, как в нем неукротимой энергией закипает кровь в жилах и в том самом месте. И при следующем поцелуи он почувствовал, как ее ручка легко юркнула за полу шинели и прижала, эту его штучку. Он говорил, что чуть было, не выронил сетку при этом. А потом она весело пробежала вперед, обернулась и радостно позвала его. Сказала, что вот они и пришли. При этом она зашла в темный подъезд, а он за ней, следом.

Он не помнил потом, почему он так растянулся на этих ступеньках. Понял, что оскользнулся подошвами кожаных, военных ботинок, подкованных медными гвоздиками. Сразу же и с размахом повалился на этих сильно протертых, множеством ног и годами, очень скользкие ступеньки. Потом, даже не попытался подпрыгнуть, вскочить, когда под ним зашумела ароматная река от разбитых бутылок. Он, в первое мгновение, даже не сообразил, что поранился и что эта сильная боль в кисти, не от ушиба, а от сильных порезов бутылочными осколками.

Дзинь и все! Все, что было в сетке, вмиг превратилось в ароматный ручеек, который прокалился вниз, под него, по тем самым, щербатым ступенькам. От полученного шока, видно, что болевой шок был очень сильным, он очень плохо соображал обо всем. Помнил, как его подхватили какие-то парни, которые стояли кучкой на ступеньках перед дверью. Как потом его потащили через комнаты, в которых было сильно накурено и везде стояли и целовались, обжимались пары. Вспомнил, как его усадили на чью-то кровать, бесцеремонно столкнув с нее какую-то обнаженную пару. И как, кто-то,  все время командовал четко и по военному, низким и грубым женским голосом, подсказывая, что с ним надо делать. И потом, он уже не помнил, как с него стянули шинель и как обрабатывали руку, обматываю ее толстым слоем бинтов. Которые, все-таки, сразу же напитались кровью.

Потом ему вызвали скорую, а врачиха, увидав кровь на ступеньках и осмотрев залитые кровью бинты, тут же пережала кисти жгутом и скомандовала, чтобы его немедленно отвезли в госпиталь.

- Нет! В больницу нельзя. Он военный и его не примут. Везите прямо в госпиталь, он потерял много крови и у него все еще последствия от болевого шока. Везите немедленно!

Я уже стал вычихиваться, рассказывал Гоша, когда меня вызвали на проходную госпиталя и сообщили, что ко мне пришли мать с сестрой.

- Только мать, что-то уж больно молодая. Не родная, что-ли? Мачеха?

-Да! Так и есть. Мачеха, правда, очень заботливая, будто сама мамка моя.

В комнате свиданий много народу и я с трудом, говорил Гошка, пробился к ним, со своей перевязанной рукой и шинелью, кое- как накинутой на плечи.

-Ну, здравствуй сынок! – Слышу от этой дородной и довольно красивой женщины. А потом, получаю ее обжигающий поцелуй.  По голосу сразу же узнаю, что это она, спасая меня тогда, командовала.

-Ну, как ты, братишка?  - Спрашивает моя недавняя целовальница. – Руку не отрезали? Пришили? А то мы все беспокоились, уж больно ты лихо ее раскроил. Кровищи то было…

- Ну, хватит, чего раскудахталась. Я сколько раз тебе говорила, что ведешь парня, предупреди, что у нас скользко. И так уже столько парней, и колени и лбы, расшибли. Понимать надо, что если ведешь кл… - Поправляется – Клетка лестничная у нас того, больно уж скользкая.

Вот так они стали ко мне приходить почти всю неделю вдвоем, и я с ними быстро подружился. А в одну из ближайших суббот, мне разрешили сходить в увольнение, но только с провожатыми. Которыми, тут же представились мои новая мамка и сестренка.

По такому случаю, они меня отвезли к себе на квартиру, вызвав такси. Я просто места себе не находил по поводу их расточительства.

-Ну, зачем вы так? - Все сокрушался. – Ведь мне достаточно уже того, что ко мне приходят, что не забывают в несчастье.

Конечно же, я нарочно им про несчастье, так как боялся, что они возьмут да и не придут ко мне в следующий раз, вот и старался тумана напустить. Мы приехали и я, с большой опаской и боком, боком по той самой лестнице и быстро юркнул в открытую для меня дверь. Сам я не мог пока не то чтобы что-то делать, а и в туалет даже сходить, так меня забинтовали. Но об этом я, дуралей, даже не подумал. Ведь в госпитале все было проще. Оттянул резинку штанов и трусов и поливай себе ребята. Ведь все время в халате, да тапочках. Ну, меня ребята одели, перед выходом, а вот, как я буду раздеваться и как в туалет пойду, я ведь даже не подумал тогда. Вот же, как мне захотелось у них побывать и у девок покрасоваться. Меня ждали и кроме их, никого на квартире не было. Не было парочек, ни тех, кто в комнате соседней любовью занимался. Я осмелел, особенно после того, как Ольга, так назвалась моя новая мамашка, за мной очень нежно ухаживала и все делала осторожно и мягко, меня освобождаю от шинели и шапки. Зашли и Ольга сразу же Ирку, мою новоиспеченную сестричку погнала на кухню.

- Чай готовь! И что бы, как девичий поцелуй!

- Это как? – Спрашиваю. А у самого даже дыхание перехватило.

- Да, вот такой, крепкий, сладкий и горячий. Вот какой!

А потом стали чаи гонять да обо всем на свете разговаривать. Я им о себе рассказал и ничего не утаивал. Они слушали внимательно и возмущались искренне. Когда я им о своей службе на корабле рассказывал и мордобоях. А потом они о себе. И не стесняясь. Только Ольга сначала попросила у меня прощение, за то, что все, о чем она расскажет, может быть будет мне и неприятно даже.

- Ведь мы чего к тебе проперлись в госпиталь? Распотрошили нас. Обанкротили. Сосед наш здешний, воевал с нами, так как у меня всегда на лестнице парни, да курим. Жаловался менту местному, но я с ним как-то вопросы решаю, так он решил меня клеветой и наветами вывести из моей квартиры. А квартира мне, от моей тетки досталась, а он на нее метил.

- Сочинил, представляешь такую историю, что тебя мол, моряка, зарезали. И вправду соседи поверили. Кровище же, сам знаешь, сколько было. Вся лестница. И пока мы с тобой возились, он успел обо всем, растрезвонить и соседей натравил. А тут скорая и завертелось. Все! И впрямь, зарезали парня, да скрывают. А потом, как тебя увидели, как  в машину сажали перед госпиталем, а ты руку свою, всю в бинтах, да окровавленную к телу прижал. Они, с перепугу, так и решили, что тебя в грудь и живот, так и пырнули у нас. Тебя увезли, а к нам менты. Что, да как, кто такие, да почему? Куда пострадавшего дели, что и главное, кто пырнул и почему? Все в разные стороны, как тараканы, а меня да Ирку в ментовку и к следователю. Ну, говорит, рассказывайте, что натворили?

Только на третий день нас с ней отпустили. Это после вмешательства нашего участкового. Он сам, по своей инициативе, во всем разобрался и доложил по полной форме. Сейчас кажется, разобрались. Но, бизнес наш, окончательно загубили.

• Предыдущая
• 13/19
• Следующая