Трах-тебе-дох. Рассказ первый. Кольцо (СИ) - Кукла Роузи - Страница 18
- Предыдущая
- 18/19
- Следующая
— Да! Очень похоже. — Говорит Вера и крутит, разглядывает кольцо перед своими глазами. Для убедительности она подсовывает его мне. Смотрю. Точно. Оно ее. И та же филигранная вязь по ободку. Замысловатые фигуры. Не с чем не спутаешь. Возвращаю ей его и киваю головой. Мол, да. Оно Верино. Потом Вера откладывает его на стол и уверенно говорит.
— Это кольцо мамино!
— А ты Верочка возьми, да принеси свое кольцо, то, что у тебя от мамы.
— Как же я его принесу, когда вот оно! На столе!
— А ты все равно. Пойди и принеси.
Вера повернулась ко мне, головой крутит и плечико приподняла. Мол, что это за фокусы. А мама ей.
— Иди, иди! Принеси!
Вера нехотя вылезает из-за стола и уходит за шкаф. Я смотрю туда. Она пропала на какое-то время. Мама сидит спокойно и смотрит в одну точку. Эта точка сосредоточена на кольце. Потом Вера, радостно высовывается из-за шкафа.
— Точно! Вот мое кольцо! Вернее, мамино.
Мы с сестрой сидим и как завороженные смотрим на кольца, что лежат рядом на столе и похожи, как две капли. Наш вопрос уже срывается с губ.
— Нет, нет! Я знаю, о чем вы хотите спросить. Лучше меня послушайте. — Успевает сказать мама.
— Милые, любимые мои и самые дорогие на свете! Вы наши дети. Мои и Наташеньки. Вы сестры. Но только вы сестры молочные!
Мы растеряны и ничего не понимаем. Внимательно смотрим и ловим каждое слово мамы. Лицо ее кажется спокойным, но я вижу, как ей нелегко даются эти слова.
— Дело в том, что мы с Наташенькой не родные. И даже не сестры!
Гром среди ясного неба так бы не оглушил меня, как то, что я слышу от мамы.
— А кто? Кто же?!!! — С волнением и почти срывающимся голосом произносит Вера.
— А, как же фамилия? — С отчаянием в голосе спрашиваю я. — Ведь, мы же Сорокины! Ты и тетя Наташа. Она тоже Сорокина!
— Да! Сорокина. Она по нашей договоренности фамилию поменяла и стала такой же, как я. Сорокина.
— А зачем? Зачем она? — Спрашивает, волнуясь, Вера. — А какая до этого фамилия была?
— Другая была, Верочка. У мамы твоей, до нашего знакомства, была другая фамилия, и она ее сама поменяла на мою. Так мы обе стали Сорокины. Ясно? Дальше слушайте и не перебивайте.
Мы любили, встречались и хотели всю жизнь быть вместе. Наташа сменила фамилию, а я отчество и с той поры мы, по документам стали сестрами. Верочка очень похожа на мать, Наташеньку. Она, что бы выглядеть одинаково и быть похожей на меня всю жизнь красила и коротко стригла волосы. А волосы у нее всегда были прекрасными! Она вообще была замечательной. Прекрасной! Как в нее было не влюбиться! Вот я и влюбилась. Сначала я, а потом уже она в меня. Так всю жизнь мы и прожили. А потом вы родились. Мы мечтали о детях. Наташе врачи запрещали. У нее печень была с детства больная. Но она так хотела, чтобы у нас с ней вместе родились и были дети, что, не смотря на запреты врачей, она все, же решилась. Сначала все никак не получалось найти такого мужичка. Находили, а они, то в нее, то в меня влюблялись, а нам ведь этого было не надо. Даже замуж приглашали выйти то ее, то меня. Наконец мы с ней подобрали отца для наших деток. Смех, да и только! Мы вашего папку, для верности, так затерзали, что он ели ноги от нас унес. Вот, как мы хотели вас завести! А его все повторять заставляли для верности. Это, чтобы ни у кого из нас осечки не получилось. Мы с ней очень долго подгадывали, по месячным и срокам, и даже по гороскопу. Так вместе с ней и забеременели. В один день. А родили в разное время. Так уж сама природа решила. Сначала Верочку, а потом я и тоже дочечку. Вы даже не можете себе представить, что это за радость такая была в нашей жизни! Мало того, что мы вместе живем и любим безумно, так у нас еще по дочечке родилось. По ребеночку каждой! Вместе вас своим молочком кормили. То я, вас обеих, то Наташенька. И вы можете себе представить? Какие мы были счастливые матери! Редкая мать столько могла молока своему ребеночку дать, как мы. Кормили каждую с четырех сисек! Вот так! А вы такие крепкие были, такие сильные, что даже ни разу не заболели чем-то серьезно. — Она замолкает и крутит в пальцах кольца.
— А кольца? Откуда они?
— Этими кольцами мы скрепили наш с Наташенькой союз. Между прочим, это не простые кольца, а старинные. Их нашла ее бабушка, когда во время блокады разломала старый французский шкаф, чтобы сжечь в печке. На кольцах монограмма, скрытая за арабской вязью. Когда мы с Наташенькой их получили в подарок от ее бабушки, а она единственная из всех наших родных, кто поддерживала и одобряла наш союз, то и с секретом колец познакомила. Сейчас я вас с их секретом познакомлю.
Мы заинтригованы, мы очарованны. Мы всем тем, о чем нам рассказывает, просто ошеломлены. Мама и Лена и то же, как я и сестра? Да, да!!! Сестра, сестра!!! А тут еще и эти старинные кольца и загадочная монограмма!
Мама подкоптила на свече, сначала одно кольцо и отпечатала на чистом листе бумаги с него весь рисунок. Смотрим, что она делает, но пока что ничего не можем прочесть и даже понять. Мама объясняет.
— Чтобы прочесть монограмму, надо обязательно снять и приложить отпечатки с двух колец, но особым образом. Смотрите.
Она повторяет ту же процедуру и, подвернув второе кольцо, печатает на бумаге следом вторую вязь. Наклонились и, затаив дыхание, разглядываем общий отпечаток. Не понятно? Арабская вязь немного сместилась на втором отпечатке, но все равно ничего не прочитать. Мама смотрит и видит, что мы чего-то не понимаем.
— Ничего не замечаете? Ничего в монограмме не видите?
— Нет! — Отвечаем с сестрой в один голос.
— Какая-то арабская вязь и еще что-то. Но не на русском и пока ничего не понятно.
— Дайте мне ручку. Я сейчас обведу то, чего вы не видите.
Мы так склонились все вместе над листом с отпечатком, что просто уткнулись все вместе головами. Мешаем ей. Но она осторожно что-то обводит ручкой на отпечатке.
— Видите! Все написано по-французски.
Мы видим, что там написано; Tribadiya — notre bayser
— Трибадия. — Читает она медленно, а затем все сразу. — Трибадия — наш поцелуй!
— Каждая лесбиянка знает, что такое трибадия. Вы хоть знаете, что это такое?
Мы с Верой переглядываемся, смутно представляя, что это за поцелуй такой. Тогда она разводит пальцы на обеих руках, указательный и средний, как буквой в, виктория и, повернув, одну кисть соединяет, их боком. Букву v на букву v. Вставляет их между собой. И несколько раз двигает кистями рук, между расставленными пальцами. Получилось, как будто две женщины своими разведенными ножками совпали и двигают.
- Понятно?
Теперь все понятно! Мы с Верой покраснели даже, от напряжения и всего о чем идет речь. Понимаем, что это нас тоже касается.
— Бабушка рассказала нам, что этими кольцами обручались женщины в гаремах. Видно это были две француженки, а вот как их кольца в старый комод попали, никто не скажет. Видимо это уже потом, какие-то женщины в Питере, до революции еще, любили и вместе жили, а кольца спрятали, от посторонних глаз. Их она уже в блокаду нашла, когда шкаф на дрова сломали. Сохранила и никому, кроме внучки своей не показывала. Вот этими кольцами мы с Наташенькой и обменялись. Вот такая история, а больше я ничего не знаю. Мы с Наташенькой решили, что эти кольца перейдут к вам по наследству, и я выполняю сейчас наше решение.
— Вот кольцо тебе, а вот тебе. Поступайте с ними, как знаете сами.
— Берите, берите. Они ваши. Это от Наташи, а это тебе дочка, от меня.
Мы крутим кольца. Примеряем на пальце. Они большие и налезают только на большой палец и то, свободно.
— Да. Ты помнишь, Верочка, когда тебя в милицию забрали за кражу, якобы. Ты тогда еще три дня у них просидела там в детском распределителе. Так вот это кольцо тебя от тюрьмы спасло. Я, как только тебя забрали, сразу же к прокурору. Насилу пробилась к нему на третий день только. Все рассказала о кольцах. Он попросил мое кольцо, и они его тому англичанину предъявили. Мол, ваше! Да, да, говорит, это мое кольцо. Видно жадность его подвела. Увидел, что оно старинное. Ну, а когда ему отпечаток сделали и первую часть монограммы, что на моем кольце была, прочли, это там где трибадия. Он глазами хлопал, а потом признался, что обознался. Вовремя сообразил, что мать ему кольцо с такой надписью никак не могла подарить. Кстати тот англичанин аферистом оказался, международного масштаба и его за двадцать четыре часа, а тебя тут же выпустили.
- Предыдущая
- 18/19
- Следующая
