Дуэль сердец - Бритт Кэтрин - Страница 34

— Абсолютное оружие — ваши духи. В романтической обстановке их действие неотразимо. Вы не находите?

Последовало молчание. Гейл застыла как от смертельного удара. Он светский лев, ему стал понятен коварный эффект очаровательной звездной ночи. Для него это было ложное очарование, потому что он не чувствовал никакой любви к ней. Если бы перед ним стояла другая женщина, он мог бы подпасть под влияние царящего вокруг волшебства, не думая о последствиях. Но поскольку это была она, Гейл, с которой он общался лишь из чувства долга, заботился о ней, стараясь поскорее выполнить свое обещание, данное ее отцу, он не хотел никаких осложнений.

Гейл покоробило от нахлынувших мыслей. Она негодовала и в то же время ощущала боль от его бессовестной откровенности. Его слова подействовали как удар хлыста, заставив скрыть ее женскую слабость. Она даже ухитрилась хихикнуть и выскользнуть из его рук.

— Вы, должно быть, покачнулись от запаха этих духов! — Он восхищенно окинул взглядом ее стройную фигуру — безличное восхищение мужчины женщиной, на которую просто приятно взглянуть, и только. Гейл чувствовала себя ужасно. Как ей хотелось причинить ему боль, заставить его страдать, кричать от боли, а самой спокойно наблюдать его страдания в отместку за его холодность. И вдруг так же стремительно, как возникло чувство враждебности, ее охватила любовь к нему. Это было неизведанное огромное чувство, поглотившее все помыслы о мести.

Ей больше не надо доказательств — она влюблена в него, а он нет. Если бы он чувствовал хоть капельку любви к ней, он не был бы столь жесток, как сегодня вечером. С этой мыслью она поспешила присоединиться к гостям, отчаянно надеясь забыться среди веселой толпы.

Только когда вечеринка окончилась, Гейл сумела немного успокоиться. Автомобиль полковника Шеарда вмещал только четырех человек, так что Ланс был вынужден отказаться от поездки с ними на виллу. В последний момент, едва тронулась машина, Гейл заметила его в дверях гостиницы.

Гейл душили слезы, но она не хотела, чтобы ее печаль портила восхитительный вечер. Сидя рядом с бабушкой, она обняла ее и положила свою голову на плечо пожилой женщины.

— Спасибо тебе, бабушка, за приятный вечер. Все было прекрасно.

Полли Пемблтон нежно посмотрела на нее:

— Да, все прошло хорошо. Приезд Ланса так обрадовал. В письме он спрашивал, есть ли у тебя наручные часы, и очень хотел, чтобы подарок был неожиданным. Эти выглядят очень симпатично. — Она подняла руку Гейл, чтобы восхититься подарком с непосредственностью ребенка.

Пожилая женщина упрекнула себя за излишнюю подозрительность. Молодые люди сегодня намного свободнее ведут себя в браке, чем это было в дни ее молодости. Ее любимая внучка теперь была не ребенком, а замужней женщиной. У нее теперь есть свои тайны. И все же ей было жаль той озорной, веселой девчонки, которая пробуждается в Гейл теперь только в редких случаях. Конечно, это можно объяснить смертью отца. Бедный Морис! Он был бы расстроен, узнав, что его любимая дочка так изменилась. Хорошо, что она вышла замуж за достойного человека.

Гейл улыбнулась ей:

— Я должна обязательно поблагодарить дедушку за его чек. Спасибо вам обоим, я не ожидала этого. В конце концов, вы ведь устроили этот вечер.

Полли Пемблтон улыбнулась в ответ:

— Я довольна тем, что ты не разочарована. А ведь твой муж остался в гостинице. — Она удостоверилась, что Сэм Пемблтон и полковник, сидящие впереди, увлечены беседой, прежде чем продолжить. — Мне не нравится только, что вы сейчас врозь. Ты могла бы остаться с ним в гостинице. Мы с дедушкой поняли бы.

Гейл подавила нахлынувший испуг.

— Ланс был не против, — нашлась она быстро.

— Он так сказал? — Полли Пемблтон выглядела взволнованной.

— Не совсем так, — правдоподобно ответила Гейл. — Я думаю, что он счастлив видеть меня бодрой и довольной.

«Вряд ли это правда, — подумала она отчаянно. — Он, вероятно, уже планирует развод. В самом деле, удачно, что на вилле нет больше свободных комнат, а у меня односпальная кровать». Она вообразила, как Ланс отреагировал бы, если, приехав, узнал, что будет делить с ней постель. Он сумел бы выйти из затруднения со свойственной ему изворотливостью. Простая мысль о том, что он мог обнимать ее, заставляла кровь бешено мчаться по сосудам, пока Гейл не осознала, что эти фантазии бесплодны.

Перед тем как пойти спать, она еще раз обняла дедушку. К своему огорчению, она отметила, что он выглядит не слишком хорошо и сильно утомлен.

— Мне понравился твой муж, Гейл, — сказал он, когда она поцеловала его на сон грядущий. — На вид он как раз такой мужчина, который способен сделать тебя счастливой.

Гейл легла спать потрясенная той ситуацией, в которой очутилась. Ее разрыв с Лансом будет более трудным, чем она предполагала. Но альтернативы нет. Конец должен был наступить, и ей надо быть храброй, чтобы выстоять. Необходимо чем-нибудь заняться, все дни посвятить каким-нибудь делам.

Она покажет Лансу, что сумеет выдержать это испытание. Избалованная девочка — так он ее называл. С нарастающей грустью она вспомнила его беспощадные поцелуи и высокомерное заявление, что он сделает из нее человека. Она была незрелая, ребенок, которого можно было перевоспитать, и он преуспел, но вряд ли когда-нибудь догадается об этом. Ненавидя его, она все равно безумно его любит — как же такое может быть?

Откинувшись на подушки, Гейл подумала, что, несмотря на всю ее страстную любовь, Ланс вскоре подаст на развод. Тот Ланс, кто с первой встречи подверг встряске ее чувства, разрушил ее счастливое существование, насмешник, мучитель и жестокий реалист. Она вообразила, как он поздравляет себя с выполненным долгом, хорошо сделанной работой, как радуется, что избежал ненужных осложнений.

Но одно обстоятельство заботило ее особенно сильно. Она не сможет вернуться ни в «Башни ван Элдинов», ни в дом бабушки с дедушкой в Гринвиче. Очевидно, ей придется остаться в Танжере в качестве медсестры при английском госпитале. Приняв решение, Гейл постаралась заснуть.

Гейл провела беспокойную ночь после дня рождения и пробудилась рано, неотдохнувшей и обеспокоенной. Ее часы показывали семь. Она вспомнила, что через несколько часов снова увидит Ланса, и сердце ее упало. Ей необходимо время подумать и спланировать, что делать и как себя вести, особенно в свете вчерашнего вечера.

На вилле все было тихо. Полковник вставал раньше всех, седлал лошадь и выезжал на прогулку. Жалко, что она не сможет поехать вместе с ним сегодня. Поездка верхом и утренний свежий воздух освежили бы ее и укрепили для скорого столкновения с Лансом. Конечно, перевес все равно будет на его стороне. Ланс всегда завтракает в восемь и скоро будет на вилле. Однако почему бы ей не прокатиться в одиночестве? Если она поспешит, то успеет выйти прежде, чем проснется полковник.

Она быстро оделась и тенью выскользнула из виллы, никого не повстречав. К счастью, стойло арабского жеребца полковника было расположено на несколько отсеков дальше от стойла ее лошади, так что он вряд ли заметит ее отсутствие. Гейл ехала по горной дороге. Прохладный бриз с моря овевал ее. По приближении к Касба ветер принес запахи Востока — захватывающую смесь дыма, людского пота, специй, верблюдов и экзотических духов. Вдоль дороги появилось множество грязных оборванных нищих.

С мыслью о том, что пора возвращаться, Гейл повернула вправо от дороги, к пляжу, чтобы обогнуть участок археологических раскопок. Она проехала мимо котлована, в котором увидела остатки арок и мозаичного пола римских терм, и вспомнила о Тэдди. Ему понравилось бы бродить вокруг — он увлекался древностью. Затем она подумала, что, скорее всего, он отправился в путешествие с друзьями только для того, чтобы не ехать в «Башни ван Элдинов» на Рождество и не встречаться с ней.

Его дружба много значила для нее в течение их короткого, но запоминающегося знакомства. Ей нравилось в вечерние часы сидеть с ним где-нибудь в парке или беседовать за чашкой горячего шоколада в их любимом баре, танцевать вместе в полутемном танцзале. В то время было в этом неуловимое очарование. Теперь, благодаря Лансу, оно прошло и осталось в памяти как первая любовь мальчика и девочки. Если бы Ланс не вмешался, то, вероятно, все кончилось бы браком с Тэдди. Тогда она не понимала, что привязанность к Тэдди не имела ничего общего со страстью, бушующей в ней сейчас. Необходимо было вмешательство Ланса, чтобы пробудить ее. Она убежала сегодня с виллы потому, что боялась встречи с ним, боялась той бури чувств, которая неизменно возникала в ней в его присутствии.