Голос сердца - Лаудэн Дороти - Страница 1

• 1/38
• Следующая

Солнце уже ярко освещало вершины гор. Чистый воздух сияющего голубого утра прорезали белые столбы дыма, поднимавшиеся над кострами в деревушке индейской резервации близ города Колорадо-Спрингс. Около них, как обычно в это время дня, хлопотали черноволосые скво. Они чистили собранные на огородах овощи, разделывали и жарили мясо животных, убитых на охоте мужьями. Иные при этом напевали еле слышно древние мелодии индейских песен, удивительнейшим образом сочетавших в себе мудрость и поэтичность этого народа.

У одного из очагов, в тени могучего дерева, успевшего уже одеться в пышную листву, сидела женщина, по всей видимости не принадлежавшая к индейскому племени шайонов. Перед ней длинной цепочкой двигались дети и стояла еще одна женщина — помощница из аборигенов: каждому поравнявшемуся с ней ребенку, будь то мальчик или девочка, она закатывала правый рукав одежды выше локтя.

Уже третий день подряд Салли и Микаэла встречали раннее утро за работой в индейском лагере. Сегодня они рассчитывали закончить с прививками.

Как только очередной индейский ребенок оказывался лицом к лицу с доктором Микаэлой Куин, она ласково улыбалась ему, глядя внимательно в темные глазки, где затаился страх. Эта дружелюбная манера оказывала свое магическое действие — дети с меньшим ужасом ожидали незнакомой процедуры, с привычной ловкостью выполняемой белой женщиной.

Прошел уже год с тех пор, как доктор Куин поселилась в этих забытых Богом местах, и самым дорогим достижением за это время для нее стало то, что местное население наконец признало за ней право называться врачом и охотно обращалось к ней за помощью. Правда, у нее не было твердой уверенности в том, что к доктору Майк — так ее тем временем стали величать и стар и млад — люди приходят потому, что преисполнились доверием к ней; возможно, допускала она, они просто рассудили, что по сравнению с парикмахером Джейком Сликером, неизменно выступавшим прежде в роли целителя, она наименьшее зло. Но и только! Ведь на Микаэле лежало пятно, от которого она никогда не сможет избавиться: она всего-навсего женщина. Увы, все усилия, потраченные мужественной женщиной на борьбу с этим живучим предрассудком, пока не увенчались успехом.

Маленький мальчик, приблизившийся к доктору, повернул голову к помогавшей ей индейской женщине и что-то сказал.

— Он спрашивает, нельзя ли ему сделать сразу две прививки — по одной на каждой руке, — перевела ассистентка. Будучи женой знахаря Танцующее Облако, она кроме алгонкина знала еще и язык белых.

— В этом нет нужды, — приветливо улыбнулась ребенку Микаэла. — Одной прививки достаточно для того, чтобы на много лет вперед уберечь тебя от заболевания оспой.

— Ваша медицина творит чудеса, неведомые нашей, — одобрительно промолвила темнокожая женщина.

— И наоборот, — покачала головой Микаэла. — Сколько я знаю случаев, когда белые врачи оказывались бессильны, а ваши знахари помогали. Я не теряю надежду, что в один прекрасный день люди поумнеют и оба искусства врачевания объединят свои усилия на благо человечеству. — Она опустила на место рукав последнего в очереди ребенка. — Ну вот, малышка, готово. Теперь беги! — И девочка побежала, словно поняв слова чужого языка.

Когда Микаэла укладывала инструменты в сумку, к ней вышел из палатки вождь Черный Котел. Статный мужчина, сложив руки на груди, взглянул на Микаэлу серьезными, но благожелательными глазами.

Юная девушка привела гнедую лошадь с красивой белой звездой на лбу и переносице и повод от нее вручила жене Танцующего Облака — Снежной Птице.

— Вождь Черный Котел очень благодарен вам. — С этими словами Снежная Птица вложила повод в руку Микаэлы. — Кобылу для вас выбирала я.

Микаэла в растерянности отпрянула назад.

— Но я… Право же, я не могу принять такой дорогой подарок, — смущенно пробормотала она. Так вот почему Салли упорно настаивал на том, чтобы ее лошадь по кличке Медведь оставить дома, а ехать вместе на его коне!

— Нет, вы не можете не принять, иначе обидите наш народ, — спокойно, но твердо заявил Танцующее Облако. — Таким образом мы выражаем уважение к вам.

Микаэла слегка покраснела. Она никак не предполагала, что ее скромность может быть истолкована как пренебрежение.

— Благодарю вас, — после минутного колебания произнесла она. — Я очень рада и считаю ваш подарок большой для себя честью.

Микаэла приблизилась к маленькой, крепкой на вид кобылке, и та доверчиво потянулась к ней мордой. «Как восхитительно блестит в лучах солнца ее золотистая шкура», — подумала Микаэла, поглаживая голову и загривок лошади.

— Она летит как ветер! — Снежная Птица улыбнулась белой женщине. — Это прекрасная лошадь. Мне кажется, она вам подойдет.

Микаэла в свою очередь не могла удержаться от улыбки: значит, она не только среди жителей Колорадо-Спрингс слывет женщиной, не считавшейся с традиционными условностями!

— Вы, конечно, правы, — ответила она. — Мне, однако, еще не приходилось ездить без седла.

— И сейчас не придется! — Салли, стоявший рядом с Танцующим Облаком, нагнулся и протянул руку за спину. Вытащив оттуда одеяло, он положил его на спину лошади, а сверху — изумительное седло с украшениями в виде цветов и листьев по левому краю и вырезанной надписью: «Доктору Майк».

— О Салли! Какая прелесть! — воскликнула Микаэла. — Это вы сделали?

— Прежде всего надо его опробовать, — уклончиво ответил Салли и помог Микаэле сесть в седло.

Уже по дороге из лагеря индейцев в город Микаэла, несмотря на краткость расстояния, поняла, что подаренная кобыла и в самом деле редкое по резвости бега животное. К великому ее сожалению, Салли наотрез отказался скакать наперегонки с Небесной Молнией, как Микаэла с ходу назвала лошадь. Более всего ее расстроил довод, приведенный Салли в оправдание своего отказа.

— Это совсем не женское занятие, — сказал он.

Микаэла, конечно, привыкла слышать такие суждения, но отнюдь не из уст Салли. Как же Салли, которого она всегда считала самым близким здесь человеком, мог так бездумно ранить ее? Ей-то казалось, что Салли полностью разделяет ее взгляды в вопросах, касающихся равноправия женщин. Сейчас его слова заронили в сердце Микаэлы обиду. Может, за ними скрывается нечто более важное? Может, Салли тоже считает, что ее место в доме, как и большинство окружающих?

При въезде в город она обратила внимание на яркие плакаты, расклеенные всюду, с объявлением о предстоящих в начале лета ежегодных скачках. Если не считать выступлений странствующих актеров, случайно забредавших в Колорадо-Спрингс, его жители не были избалованы зрелищами, и конечно новое известие взбудоражило всех. В скачках нередко принимали участие даже наездники из Денвера, привлеченные богатыми призами, не уступавшими по ценности тем, что раздавались в более крупных городах. Микаэле же пришлось позавчера освободить Колин и Брайена на несколько дней от их домашних обязанностей, чтобы они могли помочь Грейс напечь сладостей для праздника. Ожидался большой наплыв зрителей, которых надо было встретить во всеоружии.

Перед воротами Колорадо-Спрингс Салли попрощался с Микаэлой, а она продолжала свой путь. Недалеко от церкви она заметила стол, за которым восседал Лорен Брей — он заносил в список желающих принять участие в скачках. Рядом стояли лошади и толпились иногородние наездники, уже появившиеся в городе, чтобы заранее потренироваться. Микаэла, не долго думая, также направила свою лошадь туда.

Чуть поодаль ей бросились в глаза трое мужчин, оживленно обсуждавших лошадей, наездников, победы и поражения. Один из них выделялся дорогой модной шляпой и вообще городской одеждой. Микаэла спешилась и приблизилась к ним.

Среди гостей должны были присутствовать многие известные лица, в том числе доктор Кэссиди из Денвера. В его конюшне стояло несколько первоклассных скакунов, и на сей раз он выставил своего лучшего жеребца. Догадавшись с первого взгляда, что перед ней Кэссиди, Микаэла обрадовалась, что столичный врач пожаловал в такое захолустье, как Колорадо-Спрингс, и тут же решила пригласить его на ужин, во время которого можно будет обменяться сведениями о последних достижениях медицины.

• 1/38
• Следующая